Малколм плохо помнил свою мать, однако надеялся, что вальс не будет длиться вечно и экскурс в историю скоро закончится.
Эдит внимательно посмотрела на него.
– Вы, вероятно, уже закончили учебу?
– Да. Окончив университет в прошлом году, я отправился вместе с друзьями путешествовать, а несколько месяцев назад вернулся в Лондон.
И Малколм коротко описал Эдит свои странствия и лишь под конец задал свой главный вопрос:
– Вы приехали сюда одна, мэм?
Эдит загадочно улыбнулась:
– Нет-нет, я приехала сюда с племянницей, мисс Маллесон; она сейчас танцует, но скоро должна вернуться.
– О! Не та ли это леди, которая несколько минут назад разговаривала с вами? У нее очень импозантный кавалер.
Эдит кивнула:
– Да, это она, а ее кавалера зовут Деверелл, виконт Пейнтон.
– Деверелл? – Малколм наморщил лоб, делая вид, что пытается что-то вспомнить. – По-моему, я не встречал его прежде.
Эдит махнула рукой.
– Конечно, нет! Последние десять лет виконт провел во Франции, в тылу врага, и только после войны вернулся в Лондон – вот почему вы не могли видеть его в свете. Впрочем, если хотите, я могу представить вас племяннице и ее другу.
Мгновение подумав, Синклер счел за благо отказаться, и Эдит вполне спокойно отнеслась к нежеланию молодого человека знакомиться с ее племянницей и Девереллом, видимо, списав это на робость и юношескую нервозность Малколма.
Изобразив на лице открытую мальчишескую улыбку, которая всегда очаровывала пожилых дам, Синклер распрощался с Эдит в тот самый момент, когда прозвучали последние аккорды вальса, и немедленно покинул дом леди Рэтдаун: попадаться на глаза мисс Маллесон и виконту было отнюдь не в его интересах.
Зато теперь у Малколма было прекрасное настроение: он узнал наконец о своих врагах все, что его интересовало.
Впрочем, Феба Маллесон не вызывала у Малколма тревоги; куда больше его беспокоил ее кавалер, с которым она самозабвенно кружилась в вальсе. Этот джентльмен с такой преданностью смотрел на мисс Маллесон, как будто она была для него чем-то самым дорогим в жизни.
Человек, который десять военных лет провел в тылу врага, несомненно, был смертельно опасен, но Малколм был горд хотя бы тем, что ему удалось собрать сведения о своем противнике, и на следующий день поспешил явиться к опекуну, чтобы сообщить ему новости.
– Ага, значит, это Феба Маллесон? – Генри, прищурившись, отложил в сторону книгу. – Дочь и наследница Мартиндейла. Ее отец после смерти жены живет отшельником, и девушка выезжает в свет с тетушками, которых у нее целая дюжина. Впрочем, до сих пор я не слышал, что она подумывает о замужестве; эта особа принципиально не желает вступать в брак.
– На званом вечере с ней была одна из ее тетушек, миссис Эдит Балмейн, – доложил Синклер. – Мне не показалось, что леди Маллесон избегает мужчин; она танцевала с джентльменом, который, судя по всему, неравнодушен к ней.
Тут Малколм подробно описал Генри виконта Пейнтона, однако его слова не произвели на опекуна ни малейшего впечатления.
– Не бери в расчет этого человека. – Глаза Генри вспыхнули холодным огнем. – Ты должен схватить мисс Маллесон и привезти ее сюда; думаю, нам не составит труда узнать у нее, кто является главарем их банды. Не сомневаюсь, что им окажется ее любовник. – Генри презрительно хмыкнул. – Все женщины одинаковы, будь то леди или простолюдинки. Мартиндейлу нужно было лучше приглядывать за своей дочкой, а не спихивать ее на родственниц.
Малколм прищурился.
– А что, если главарем банды является этот Пейнтон? – осторожно спросил он.
– Пейнтон, или, лучше сказать, Деверелл, как его все называют? – Хозяин кабинета усмехнулся с таким видом, как будто Малколм сказал какую-то глупость. – Ты совсем не разбираешься в людях, мой мальчик. Виконт никогда не будет сотрудничать с похитителями: он не просто бывший военный, но и служил в команде Далзила, а значит, предан королю и отечеству и никогда не свернет с прямого пути. Такие люди не связываются с торговцами живым товаром, поверь мне. – Генри нахмурился. – Нет-нет, Фебе Маллесон помогает отнюдь не Деверелл…
Малколм некоторое время молча разглядывал пистолеты, висевшие на стене за спиной опекуна. Наконец подавив раздражение, он негромко произнес:
– Между ними – этой Маллесон и виконтом – определенно что-то есть.
Генри с надменным видом приподнял бровь.
– Нуда, она развлекается с ним, как это принято у кокетливых женщин, может быть, даже поймала Деверелла на удочку, но у нее определенно есть другой любовник – главарь банды, который шантажирует ее. Если мисс Маллесон задумала женить на себе Деверелла, она, конечно же, опасается любовника – ведь он может разоблачить ее, рассказав о своей связи виконту…
На этот раз Синклер сделал вид, что аргументы опекуна убедили его, и Генри, кивнув, бросил на него холодный взгляд.
– Приведи ее сюда, – коротко приказал он.
Глава 20
«Нельзя останавливать работу агентства». Эти слова Джослин твердил как заклинание, и именно они являлись объяснением того, что Феба каждый вечер выезжала в свет, став завсегдатаем многолюдных балов и вечеринок.
Сегодня они уже побывали на одном балу, а также и званом вечере и теперь стояли посреди бального зала в доме леди Мелвин в окружении пестрой шумной толпы.
Хотя на душе у Деверелла скребли кошки, он усилием воли постоянно заставлял себя улыбаться, поскольку великосветские матроны, которым, несмотря на все их усилия, до сих пор не удалось сосватать своих дочек, с отчаянной назойливостью преследовал и его. К счастью, Феба каждый раз вовремя вставала на его защиту.
– Я хочу поговорить с леди Кентербери, – сказала она. – Ходят слухи, что эта дама ищет горничную. Лорд Кентербери, насколько мне известно, человек порядочный, но я не знаю, есть ли еще мужчины в их семье.
– Уверен, у Кентербери нет сыновей. – Джослин обвел взглядом гостей. – Я только что видел леди Кентербери, но, кажется, она перешла в противоположный конец зала.
Феба тут же пошла в указанном направлении, и виконт последовал за ней, не отходя от нее ни на шаг.
Когда они вечером возвращались в дом на Парк-стрит, сидевшая с ними в карете Эдит поинтересовалась, как идет расследование.
– Мы с Тристаном вышли на след двух человек, которые напали на нас в переулке во время операции по спасению Молли Дойл, – рассказал Деверелл. – Этих ребят наняли специально для этого дела. Хотя они не знают имени человека, который это сделал, но зато смогли описать его внешность. Он молод, не из дворян, необразован, но довольно обходителен. Одет он аккуратно, но не богато. У наших свидетелей сложилось впечатление, что этот человек легко устанавливает контакты в их среде, но никто из их приятелей и знакомых его не знает.
