Мама молчала, как и всегда. Она никогда не упрекала отца,
что он в общем-то испортил ей жизнь. Девчонкой она полюбила женатого человека
на двадцать лет старше себя, поверила всем его обещаниям, родила сына. Ей
пришлось бросить учебу в Мухинке и запереться в крошечной двухкомнатной
квартирке, которую отец выхлопотал, пользуясь своим высоким по тем временам
положением. Если бы не ребенок, она могла бы достичь многого, у нее признавали
талант. Однако зарабатывала она на жизнь расписыванием пасхальных яиц, детские
годы Миши ассоциируются с едким запахом лака.
Они, конечно, не бедствовали, отец давал деньги на его
воспитание, но мама всегда была с ним одна. А ведь ей, когда родила, было всего
двадцать лет…
Отец ушел, рассерженный, Михаил на коленях долго просил
прощения у матери. Она рассеянно гладила его по голове и думала о чем-то своем.
Через несколько дней она показала сыну новенькое
свидетельство о браке. Втроем они выпили бутылку шампанского, после чего
молодые отбыли на постоянное местожительство в область. Муж мамы оказался
мастером на все руки. По прошествии некоторого времени он выстроил хороший
деревенский дом, потом продал его и на полученные деньги построил очень
красивый коттедж. Мама обставила дом с присущим ей художественным вкусом,
занялась садом и выглядела абсолютно счастливым человеком.
Михаил помирился с отцом, но денег на жизнь с тех пор у него
не брал, перебивался случайными заработками, пока не окончил институт. К
старости отец стал как-то мягче, человечнее, часто бывал у него, говорил, что
виноват перед его матерью и что сыну своему он оставит хорошее наследство. Михаил
отмалчивался, но в глубине души привык к этим разговорам.
Жена отца к тому времени умерла, двое старших сыновей имели
свои семьи, невестки свекра не слишком привечали, внуков у него не было.
У младшего сына ему никто не мешал – Михаил был одинок. Он
слишком хорошо помнил свое детство, когда старухи во дворе, глядя на них с
матерью, поджимали губы, когда папа приходил два раза в неделю по вечерам, а в
выходные и праздники они снова оставались одни. Он не хотел такого для своих
детей, стало быть, жениться нужно раз и навсегда. Однако что-то не попадалось
на его пути такой девушки…
И вот теперь выяснилось, что отец обманул его так же, как в
свое время обманул маму. Старшему брату – налаженное дело, среднему – большой
каменный дом в престижном пригороде, а ему – дурацкие часы с музыкой! Пускай,
мол, дурачку память будет о папочке, больше ему ничего и не надо…
Особенно раздражало показное сочувствие старших братьев, тот
насмешливый взгляд, которым они обменялись, увидев эти чертовы часы, и то
презрительное, покровительственное выражение, с которым они не сговариваясь
взглянули на Михаила.
– Если тебе что-то понадобится – обращайся! –
высокомерно проговорил старший, Валерий. – Мы же как-никак твои братья!
При этом настоящие мысли отчетливо читались на его лице: так
тебе и надо, ничего большего ты не заслуживаешь! Достаточно ты при жизни отца
попортил нам кровь, достаточно попользовался нашими семейными деньгами!
Выйдя на улицу, Михаил огляделся по сторонам. Возле самого
подъезда он увидел мусорную урну и под влиянием накопившегося раздражения
выбросил в нее нераспечатанное отцовское письмо. Что там может быть, кроме
нудных нравоучений?
«Дорогой сын, хочу сказать тебе напоследок, что жизнь дается
человеку один раз и прожить ее надо так, чтобы не было потом мучительно больно
за бесцельно прожитые годы…» – и так далее на трех страницах…
Эх, папуля, не учи жить, лучше помоги материально!
Но очевидно, нажитые непосильным трудом материальные
ценности папочка сумел разделить только на двоих.
Ну и ладно, и так проживем! Михаил не хотел больше слышать
об этом человеке, решил раз и навсегда вычеркнуть его из своей памяти.
В этом месте рассказа внимательно слушавший Маркиз мысленно
поднял брови. Ну кто же выбрасывает важное письмо, не читая? Обидно, конечно,
что наследства не досталось, все надежды на богатство рассыпались в прах,
однако нужно уметь держать удар. И уж письмо покойного отца не просмотреть хоть
мельком – это чересчур… Может, и правда, как в сказке: «Было у отца три сына,
два умных, а третий, младшенький, – дурачок»?
Однако внешне Леня никак не показал своего отношения к
собеседнику, и тот продолжил рассказ.
Прошло несколько дней, и ему срочно потребовались деньги. Он
попал в ДТП, разбил свою машину и чужую, нужно было расплатиться. Раньше с
такими вопросами Михаил обратился бы к отцу, теперь нужно было выкручиваться
собственными силами. Сколько-то он занял у друзей, но этого все равно не
хватило.
И тогда он вспомнил об отцовских часах.
«Вот и хорошо, – мелькнула у него мстительная
мысль. – Отделаюсь от этих дурацких часов, и больше ничего не будет
напоминать об отце…»
На самом деле он хотел забыть не столько об отце, сколько об
унижении, пережитом в кабинете нотариуса. О насмешливых взглядах старших
братьев, о злорадном шипении невесток.
Короче, Михаил отправился в комиссионный ювелирный магазин.
Оценщик, лысый тип лет сорока с густыми черными бровями,
взвесил часы на руке, открыл крышку, с недовольной миной выслушал мелодию и
бросил часы на стол с такой брезгливостью, как будто это была бледная поганка
или гнилая картофелина.
Он взглянул на Михаила с удивительно знакомым высокомерием
(невольно вспомнились кабинет нотариуса и усмешка на губах старших братьев) и
назвал смехотворно низкую цену.
Михаил попробовал возмутиться, но оценщик пожал плечами:
– Не устраивает цена – поищите другое место. Вольному воля.
Во всяком случае, я вам больше дать не могу, сейчас такие вещи не пользуются
спросом.
Хотя Михаилу хотелось отделаться от часов, но названная
сумма никак не решала его проблем, кроме того, наглость оценщика его возмутила,
и он вышел из кабинета, забрав свои часы.
Возле дверей магазина к нему подошел невысокий сухонький
старичок с удивительно светлым, благочестивым лицом и прозрачными голубыми
глазами прирожденного мошенника. Взяв за локоть, он отвел Михаила в сторону и
вполголоса проговорил:
– Исключительно из симпатии и сочувствия к такому
интеллигентному молодому человеку могу предложить вам хорошую цену… из
человеколюбия, себе в убыток…
И он предложил за часы почти вдвое больше той суммы, которую
назвал оценщик.
Уже потом, дома, Михаил понял, что они с оценщиком работают
в паре. Иначе откуда старичок мог знать, что именно принес молодой человек на
продажу? Но в тот момент, у дверей магазина, он только прикинул, что
предложенных старичком денег как раз хватит, чтобы расплатиться за аварию, и
отдал ему часы.
Отдал, чтобы забыть о них навсегда.
Но не тут-то было.
