Лола изготовилась к прыжку.
«Вот незадача, – огорчился Маркиз, не забывая мило
улыбаться. – С чего это ее так разобрало? Вроде бы с утра ушла нормальной…
А сейчас прямо мегера, от злости лопнет… Вот некстати она рассвирепела…»
– Немедленно выйди вон из моей комнаты! – отчеканила
Лола. – И не смей переступать этого порога!
Леня растерялся и отступил. Да так неудачно, что едва не
наступил на Пу И, который, как всегда, пострадал от собственного любопытства –
ему было интересно, чем закончатся переговоры.
– Пу И, – серьезно спросил Маркиз, глядя песику в
глаза, – что произошло с Лолкой? Вы же всего только собирались в кафе…
Пу И отвернулся, махнул лапой и соскочил на пол. Все
телодвижения следовало трактовать так, что ничего особенного не случилось, что
Лолка взбесилась просто так, от нечего делать, и что пирожные в кафе были так
себе, средней паршивости.
Настал черед Маркиза пожимать плечами, однако дело есть
дело, и он, втянув голову в плечи, снова заглянул в дверь.
Лола стояла у окна, и вся поза ее выражала такое
безграничное отчаяние, что у Лени невольно дрогнуло сердце. Обычно Лола
реагировала так бурно только на его амурные делишки. На словах-то они
договорились, что у них двоих только деловое сотрудничество и каждый дает
другому полную свободу в личной жизни, но на деле Лолка отчего-то принимала его
похождения близко к сердцу.
«Что ее так рассердило? – в панике думал Маркиз. –
Где я прокололся? В последнее время ничего такого я не предпринимал… Лола нашла
где-нибудь застарелый след губной помады или смятую записочку? Унюхала запах
чужих духов? Маловероятно, чтобы ее вывели из себя такие пустяки…»
Крадущимися шагами, ежесекундно готовясь дать деру, Леня
приблизился к своей партнерше и легонько дунул ей в затылок. Пряди волос
зашевелились, Лола дернула плечом, но не встала в боевую позу и не замахала
кулаками. Обнадеженный Леня отважился ласково погладить ее по голове.
– Лолочка, – заворковал он, – ну что случилось?
Расскажи папе, папа поможет…
Лола повернулась и посмотрела так грустно, что сердце
Маркиза по-настоящему дрогнуло.
– Кто обидел мою девочку? – с подлинным чувством
вскричал он. – Кто посмел?
– Ты ничего не сможешь сделать, – сдавленным голосом
ответила Лола, – это жизнь… Боже, как она жестока и несправедлива ко мне!
– Лолочка, солнышко! – всерьез обеспокоился
Маркиз. – Да что случилось? Ты заболела? Врачам нельзя верить. Ерунда,
найдем другого врача, потом третьего, и пока все они не скажут одно и то же… А
они никогда не согласятся друг с другом, так что можешь быть спокойна, ничего у
тебя нет…
– Да ничего я не больна! – с досадой ответила
Лола. – То есть если так будет продолжаться, я заболею от горя, но не сразу…
– А что же тогда, что? – возопил потерявший терпение
Маркиз.
– Ты правда хочешь знать? – Лола опустила глаза.
– Ну конечно. – Леня обнял ее за плечи и потянулся
поцеловать.
– Я хочу замуж… – прошептала Лола куда-то ему в шею.
– Что-о? – Маркиз отпрыгнул от нее как
ужаленный. – Ты – замуж? Да за каким чертом тебе это надо?
Лола развела руками и кивнула зеркалу – объясни, мол, этому
чучелу, а у меня сил нет… Но зеркало обиделось, поскольку это только у них с
Лолой было взаимное понимание. Поэтому Маркиз, глянув в зеркало, увидел лишь
свои выпученные глаза и красное от злости лицо. Это его немного отрезвило, и он
взял себя в руки.
– Ну что это ты выдумала? – мирно начал говорить
он. – Ну мы же это уже обсуждали… У тебя есть все, что можно желать…
– Ты так считаешь? – обманчиво кротким голосом спросила
Лола. – А где свадьба? Где толпа гостей, где подарки, где белое воздушное
платье от Диора?
– Почему именно от Диора? – удивился Леня.
– Ну от Живанши, – покладисто согласилась Лола.
– Платьев ты можешь себе купить сколько угодно, и я сам
готов дарить тебе подарки хоть каждый день! – предложил Леня. – Гости
на свадьбу приходят все исключительно противные – либо дальние родственники,
которых видишь раз в жизни, либо друзья жениха, которые тебе и вовсе не
знакомы.
– А лимузин? – капризно спросила Лола. – Длинный,
белый, с куклой на капоте? А марш Мендельсона?
– Я найму тебе хоть двадцать лимузинов, можешь кататься на
них сколько влезет! – пылко заявил Маркиз. – И
та-ам-та-ам-тарам-там-там-там…
Он подхватил кота, явившегося посмотреть, что происходит,
поставил его на задние лапы и пошел с ним под собственный аккомпанемент. Кот
Аскольд, черный, с белой манишкой, и вправду выглядел женихом. Лоле стало
смешно.
– Ну ладно, убедил, – сказала она, – пока подожду
со свадьбой… Ты, Ленька, молодец, не совсем черствый и равнодушный…
– Ой, как хорошо! – бурно обрадовался Леня. –
Тогда переходим к деловой части!
– Что-о? – улыбка сползла с Лолиного лица. – Так
это ты тут передо мной распинался вовсе не потому, что хотел утешить, а просто
я нужна тебе для подлых делишек?
– Что-о? – Леня так рассердился, что даже отпихнул от
себя в сердцах кота, в чем потом горько раскаивался. – Что это ты
называешь подлыми делишками? Мою работу? И твою, между прочим, тоже? Немедленно
бери свои слова назад! И принимайся за дело!
– И не подумаю, – Лолу понесло, – жулик мелкий!
– Все! – заорал Леня громовым голосом. – Все! Мне
это надоело! Немедленно убирайся из моей квартиры! Замуж, к черту, к дьяволу,
хоть в монашки!
– Квартира наша общая, когда захочу, тогда и уйду! –
завизжала Лола исключительно по инерции, потому что на самом деле давно пора
было остановиться.
Однако Маркиз не понял, что Лола уже готова к примирению, он
рванул дверцы шкафа и начал выбрасывать на пол Лолины вещи.
– Ты с ума сошел! – ахнула Лола. – Немедленно
прекрати, варвар и негодяй!
Она собралась уже стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но ничего
подходящего не было под рукой. Не случайно все скандалы женщины затевают обычно
на кухне – там перед глазами множество всякого оружия ближнего боя – от скалки
до поварешки. Леня запутался в барахле, что-то треснуло…
– Отдай немедленно платье, – стенала Лола, – это
самое лучшее!
Пока она прикидывала, не смотаться ли на кухню за той же
скалкой или уж сразу долбануть Леньку сечкой, Маркиз вдруг сел прямо на пол,
потирая левую сторону груди.
– Ленечка! – мгновенно испугалась Лола. – Что с
тобой?
– Инфаркт с тобой получишь, – простонал Леня, –
между прочим, сорок лет – самый опасный возраст для мужчины.
– Тебе еще нет сорока, – сказала Лола, но ее компаньон
издал такой душераздирающий стон, что она тут же всему поверила.
