Куин удивился, как будто не ожидал, что она поймет его. У нее защемило сердце. Во всех историях про Маклаудов, которые ей доводилось слышать, мало говорилось о самих братьях. Из них невозможно было понять, что Куин настоящий красавец или что он сможет заставить ее отдать ему всю магическую силу, чтобы сделать его счастливым.
— Да, — подтвердил он после долгой паузы. — Моя семья ничего не знала. Мне так хотелось. А ваша семья? Бабка догадывалась, что вы несчастны?
Она отпустила его руку и отвернулась. Выслушивать других было легче, чем рассказывать про себя, в особенности о том, о чем хотелось позабыть навсегда.
К удивлению, Куин взял ее за руку. В ответ на прикосновение она снова повернулась к нему лицом.
— Это так больно вспоминать?
— Только потому, что хотелось, чтобы этого вообще никогда не было. Рори не был грубым, но его пугала сила магии, которая текла в жилах нашей семьи.
Куин нахмурился.
— Насколько сильная?
— Очень сильная. Настолько, что моя бабка смогла спрятать заклятие где-то в моем мозгу.
— А ваша магия?
Она сглотнула и опустила глаза.
— У матери с бабкой были нелегкие отношения. Мать считала, что нужно забыть про удел жрицы. Из-за этого меня не научили пользоваться заклятиями, а мать не подпускала ко мне бабку, чтобы та не смогла передать мне свои магические знания.
— Значит, вы не владеете магией?
— Владею, но не настолько, как должна бы. Когда отец погиб, защищая наше селение от вирранов, мать, наверное, поняла, что была не права. Обвиняя себя в смерти моего отца, она совсем забросила нас с братом. Спустя короткое время она и сама умерла. Тогда у нас поселилась бабушка, которая стала всему меня учить, но слишком много времени было упущено.
Куин погладил ее по руке.
— Вы можете лечить себя.
— Верно, а еще я могу чувствовать настроение людей. Бабушка говорила, что это моя самая сильная сторона, и я была бы еще сильнее, если бы мать не чинила мне препятствий. Видите, не каждая жрица обладает какой-то особой магической силой.
— Почему так?
Он прислонился спиной к камням.
— Бабка считала, возможно потому, что жрицы сворачивают с пути друидов или что их магическая сила изначально невелика.
Куин покачал головой.
— Не понимаю: либо у вас есть сила, либо ее нет. Кара, жена моего брата, не подозревала, что имеет отношение к друидам. Мы обнаружили это случайно, когда она попыталась вырастить сад.
— Да, понимаю… Это естественное желание любой маи увидеть, как что-то растет. У нас у всех есть эта сила.
— Мы заметили, что, когда она злилась, растения начинали вянуть, поняли, что она владеет магией.
— Ее кто-нибудь этому учил? Может, была жрица, которая передала ей это знание?
Куин пожал плечами.
— До моего ухода Лукан говорил, что попытается подыскать для нее жрицу, но чем там все закончилось, понятия не имею.
— Если Каре нужно, я смогу ей помочь.
— Вы добрая женщина, Маркейл.
Она засмеялась. Ей снова стало спокойно.
— Ну а теперь расскажите мне о Рори.
Глава 9
Ему было противно называть имя ее мужа — человека, который знал вкус ее губ, прикасался к ней. От ревности в нем закипала ярость. Ему пришлось приложить все силы, чтобы удержать своего бога под контролем.
— Тут даже не о чем говорить. Я не хотела выходить замуж — вот так все просто.
— Проще не бывает, — сказал Куин. — Вы могли не любить его, но могли же стать друзьями.
— Вряд ли такое было возможно. — Ее голос упал до шепота. — Ему хотелось жениться на мне не больше, чем мне — выйти за него. Ни у него, ни у меня не было выбора. Мы поступили так, как требовалось для благополучия нашей общины.
— Для благополучия общины?
Куин прекрасно понимал, что значит быть связанным узами брака с кем-то, кто этого не хотел. Они с Элспет по крайней мере были добрыми друзьями, а вот Маркейл и Рори не могли сказать о себе даже этого.
Она прислонилась головой к каменной стене и вздохнула.
— Я не испытала счастья, когда он погиб, но мне вдруг понравилось чувствовать себя свободной. Он контролировал каждый мой шаг даже в мелочах. Ему, например, не нравилась моя прическа, а сама мысль, что я владею магией, выводила его из себя. Но одновременно с этим его начинало трясти, если оказывалось, что я не знаю каких-то вещей, которые должна знать любая жрица.
— Судя по всему, он был прекрасным бойцом и защитником вашей деревни, но совершенно не подходил вам как мужчина.
Она хмыкнула.
— Благодарю. Признать такое не смог бы никто в нашей общине.
— Они просто идиоты.
Повернувшись к нему, Маркейл заразительно рассмеялась.
— Вы меня развеселили, несмотря на мою совсем невеселую ситуацию.
И опять его потянули к себе ее бирюзовые глаза. Голос тела требовал, чтобы он схватил ее в объятия и поцеловал. Ничего другого не хотелось: только чтобы обняла за шею, прижалась к нему всем телом.
Тут ему на память пришел разговор с Броком и его предупреждение.
— Почему вы нахмурились? — спросила она.
— Брок напомнил, что мое время почти вышло.
— Что это значит?
Подавшись вперед, Куин положил локти на колени и тяжело вздохнул.
— Понятия не имею. Могу предположить, что это как-то связано с Дейрдре. В этом проклятом месте все имеет отношение к Дейрдре.
— Лукан и Фэллон скоро будут здесь, Куин. Я знаю точно.
Оставалось только пожелать, чтобы ее уверенность перешла к нему.
У входа в свою пещеру Харон поскреб камни медными когтями. Он ненавидел подземелье, ненавидел гору, но, как и всем остальным, ему еще сидеть здесь и сидеть.
Он мог бы выйти отсюда раньше других, однако Дейрдре сделала предложение, от которого он не мог отказаться. Все знали, что в подземелье у нее есть соглядатай, но никто не догадывался, что это он.
И хотя его страшно интересовало, чем занимался Куин Маклауд, Харону не нравилось шпионить, когда его к этому принуждали. Он любил творить зло по собственной воле, и это ему удавалось.
Его поразило, как быстро Куин смог утвердить свое превосходство над Воителями в подземелье. Харон не стал устраивать с ним сражений — пока, во всяком случае. Но всему свое время, и Харон не упустит удобного момента.
Слабости есть у всех, включая великого Куина Маклауда. Харону нужно лишь найти его уязвимое место, чтобы воспользоваться им против Куина и против Дейрдре для своей выгоды. Нужно немного подождать, а потом он оставит за спиной эту груду камней и вернется к тому, чем ему так нравится заниматься.
