Сколько лет он бродил по Шотландии, разыскивая драу? Он никогда не спрашивал, есть ли у них семьи. Все, что его интересовало, — это зло, находящееся внутри их.
Оглядываясь назад, Хейден задавался вопросом, правильно ли он поступал. Что, если бы он убил Айлу в одном из своих многочисленных приступов безумств? Он никогда бы не узнал ощущения ее великолепного тела и ее завораживающих губ. И сейчас его чувства не были бы так запутанны.
Хейден повернулся и поднял лицо к башне Айлы. Он увидел бы свет в ее окне, когда бы она ни зажгла свечу. Он собирался поговорить с ней.
Если бы он сам не почувствовал препятствие ее девственной плевы, он подумал бы, что она лжет, что никогда не была с другим мужчиной. Но он разрушил этот барьер, он видел ее кровь собственными глазами.
«Ты овладел ею. Она твоя, чтобы делать с ней все, что пожелаешь».
Хейден знал, что это неправда, но это не мешало ему желать встретиться с ней, снова овладеть ее телом, несмотря на то, насколько это неправильно. У него никогда не было такого желания овладеть женщиной, несмотря на обстоятельства, несмотря на то, кем она была. Это тревожило его, но жажда обладать ею затмевала все остальное.
Дверь замка открылась, и это привлекло его внимание. Он смотрел, как Фэллон, Лукан и Куин выходят в замковый двор. Они остановились в центре и посмотрели друг на друга, их лица были серьезны и решительны.
— Завтра я иду на охоту, — сказал Куин.
Фэллон кивнул:
— Возьми с собой Дункана. Я думаю, ему лучше ненадолго уехать.
— Согласен. Его гнев на то, что случилось с Йеном, не уменьшился, как я надеялся. Прошло всего несколько дней, но я волнуюсь.
— Поговори с ним, — сказал Лукан. — И пусть Йен тоже поговорит с ним. Последнее, что нам нужно, — это два Воителя, находящиеся на грани.
Фэллон скрестил руки на груди и переступил с ноги на ногу.
— Я согласен, что Хейден всегда был немного чересчур напорист в битве, но мы все такие. То, что он разозлился на Йена, еще ничего не значит.
— Это значит очень многое, — возразил Куин, его голос прозвучал устало.
— Проблема Хейдена — это Айла. Мы все это знаем.
Лукан посмотрел на Фэллона, потом на Куина.
Фэллон поднял плечо.
— Если Айла поступит по-своему, у Хейдена долго не будет проблем.
— Ах, не начинай! — воскликнул Куин и взъерошил рукой свои темные волосы. — Маркейл только об этом и говорит. Она недовольна тем, что мы поклялись выполнить просьбу Айлы. Она считает, что существует другой способ.
— Если другой способ существует, Айла нашла бы его, — заметил Лукан.
Фэллон поднял руку, когда Куин попытался что-то сказать.
— Куин, ты не скажешь ничего, что бы мы ни говорили Айле. Она попросила нас дать клятву, и мы дали ее. Все, что мы можем сейчас, — это молиться, чтобы Дейрдре осталась в своем слабом состоянии, а Логан и Гэлен нашли артефакт.
— И чтобы он как-нибудь нарушил влияние Дейрдре, — добавил Куин.
Лукан вздохнул.
— Да. Неудивительно, что Айле кажется, будто все шансы против нее. Так оно и есть.
— По крайней мере, Йен оказался тем, с кем она может поговорить, — сказал Фэллон. — Ей нужен кто-то, на кого она может опереться, даже если и не понимает, что она это делает.
— Маркейл сделала хороший выбор.
Лукан улыбнулся своим братьям.
Куин снова повернулся к замку.
— Кстати, моя жена сказала, что Айла испекла еще тех пирожных. Маркейл, похоже, сладкоежка.
Фэллон похлопал Куина по спине, когда они пошли к ступеням замка.
— Ты просто хочешь получить свою долю тех пирожных, пока Маркейл не съела их все.
— Я думаю, она собирается соперничать с Гэленом, кто больше съест, — со смехом сказал Лукан, когда они входили в замок.
Хейден медленно выдохнул, пытаясь осмыслить все только что услышанное. Что именно Айла заставила братьев пообещать? Хейден боялся, что уже знает ответ на этот вопрос, и будь он проклят, если позволит кому-то забрать ее голову.
Казалось, прошла целая вечность, пока он увидел мерцание света в ее окне. Хейден, не медля, выпустил своего бога и вспрыгнул на стену замка. Он поднялся на башню и встал в ее окне.
Он замер, довольный тем, что может наблюдать за ней незамеченным. Айла выглядела несчастной и измотанной. Одинокой.
Хейден больше не беспокоился о чувствах, которые всегда возникали, когда он видел Айлу или думал о ней. Он все равно не мог остановить их. Мог действовать вопреки им, но только не остановить их.
Тут Айла обернулась и заметила его.
— Я не в настроении, Хейден. Пожалуйста, уходи.
Он проигнорировал ее просьбу и беззвучно спрыгнул с подоконника.
— О чем ты попросила Маклаудов?
Айла округлила глаза и стала расплетать косу.
— Это не твое дело. Пожалуйста, уходи.
— Не раньше чем ты скажешь мне то, что я хочу знать.
— Тогда тебе долго придется ждать.
Хейдена наполнило раздражение. Он ведь задал простой вопрос. Почему она не может ответить на него?
— Ты хочешь, чтобы они убили тебя, да?
Айла равнодушно пожала плечами:
— Какая разница?
— Большая разница.
Ее взгляд метнулся к нему, и она сощурилась.
— Неужели? По-моему, я помню довольно четко, как ты сам сказал, что тебе невыносимо находиться рядом со мной. Перед всеми в зале. И то, что я делаю со своей жизнью, тебя не касается.
— Просто скажи мне. Пожалуйста.
Хейден ненавидел просить, но желание знать, о чем именно она попросила Маклаудов, сводило его с ума.
— О! — взорвалась она и вскинула руки. — Прекрасно, Хейден. Да, я действительно попросила Маклаудов поклясться, что они отрубят мне голову.
— Почему?
— Ты что, предпочел бы сам убить меня? Я уверена, они не станут возражать, если ты сделаешь за них эту работу. Ты поймешь, когда Дейрдре возьмет контроль надо мной, так что не медли исполнить свой долг.
— Прекрати! — взревел Хейден.
Он смотрел на нее, крепко стиснув зубы и борясь с кипящей в нем яростью, яростью на нее за то, что она обратилась к Маклаудам.
— Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь. А теперь скажи мне почему, Айла?!
Она резко выдохнула и зло уставилась на него.
— Потому что я не хочу больше так жить. Когда Дейрдре найдет меня, моя смерть должна быть быстрой, чтобы она не успела заставить меня навредить кому-то.
