На другой день я уже восседал в тронном, справа и слева мои лорды, прием официальный, все оделись соответственно в самое дорогое и яркое, а от обилия золота и драгоценных камней даже у меня, привыкшего, зарябило в глазах.
Герцог Клемент взял на себя роль церемониймейстера, что вполне, вид у него внушительный, а голос громогласный.
— Посол Его Величества короля Агилольда… граф Вольфрам!
В зал вошел мужчина лет за пятьдесят, крупный и широкий в плечах, а лицо, как и сообщил Альбрехт, в шрамах от прошлых битв. Плащ на груди застегнут большой золотой брошью, лицо крупное, отмеченное силой бойца и спесью очень знатного лорда.
Он прошел широкими шагами воина, привыкшего к долгим переходам по бездорожью, и остановился у первой ступени.
Я сказал благожелательно:
— Граф…
Он ответил с поклоном:
— Ваше высочество…
— У вас прекрасное имя, — сказал я с одобрением. — Волк и ворон в одном лице!.. И служите королю, чье имя переводится с древнего языка как острие меча волка?
Он подтвердил, явно польщенный:
— Совершенно верно, ваше высочество. Мы ревностно чтим традиции.
— Это говорит о величии вашего народа, — заметил я.
Он поклонился и сказал с благодарностью в голосе:
— Ваше высочество весьма любезны.
Я смотрел на него молча, этого достаточно, и он заговорил после рассчитанной паузы:
— Ваше высочество, для вас не является секретом, что неожиданное вторжение вашей армии в сердце империи Мунтвига внесло замешательство в содружество королевств, объединившихся вокруг императора.
Я молча слушал, не делая ни малейшего намека, что готов как-то комментировать или задавать вопросы, и он продолжил:
— В связи с этим некоторые короли сочли для себя неуместным продолжать выполнять волю императора Мунтвига, так как это грозит безопасности их королевств.
Он замолчал, ожидая моей реакции, но я чуть кивнул, требуя ясности и большей конкретности.
— Ваше высочество, — сказал он, — мой король, Его Величество Агилольд Третий, просит принять к сведению, что его королевство отныне считает себя отделившимся от империи Мунтвига, суверенным королевством со своими прежними законами и обычаями.
Он снова умолк, я спросил медленно:
— А какое отношение это имеет к нам?
И хотя оба понимаем, какое это имеет отношение, громадное отношение, но он ответил послушно:
— Мой король, Его Величество Агилольд Третий, желает установить дружественные связи с вашим высочеством.
Альбрехт в сторонке подает какие-то знаки, я ответил с неподвижным лицом, не выражая ни гнева, ни радости:
— Я желаю тоже, однако это будет не просто, помня, что король Агилольд активно поддерживал императора Мунтвига и отдал в его распоряжение свою армию.
Альбрехт удовлетворенно кивнул, и хотя я ничего не знал о королевстве Аганд, однако удар попал в цель, да и как мог не попасть, конечно же, Мунтвиг забрал все армии у покоренных королевств и двинул их на юг.
— Кстати, — добавил я, — был бы ваш король таким же дружелюбным, если бы вся его армия не ушла на юг… где и была перемолота умело и безжалостно моими доблестными войсками?
Он ответил медленно:
— Король Агилольд, несмотря на свое умение воевать, всегда отличался миролюбием и великодушием. И велел мне передать, что постарается своим отношением сгладить те шероховатости, которые могли возникнуть за период, когда королевство было в составе империи.
Я подумал, кивнул.
— Ваша светлость?
Он тяжело и величаво поклонился и направился к выходу, сейчас заметно припадая на правую ногу.
Клемент учтиво распахнул перед ним двери. Я выждал, когда дверь захлопнется, кивнул Альбрехту.
— Что, лед тронулся?.. Зигфрид, позови второго посла. А наш дорогой Клемент объявит его так, что посол забудет, что хотел сказать.
Клемент польщенно улыбнулся, голос у него в самом деле такой, что никакой грохот битвы не перекроет.
Оглянувшись, он в самом деле прогрохотал так, что половину свечей в зале задуло, как сильным ветром, а у остальных огоньки затрепетали в ужасе и припали ниц:
— Граф Брайен Широн, посол короля Вольфганга Старого!
Альбрехт шепнул мне тихонько:
— Это из королевства Меция, вдруг вы такие мелочи уже и не запоминаете…
В зал вошла группа богато одетых людей, двигаясь как малый воинский отряд. Впереди, как я понял, граф Широн, на левом плече расшитый золотом плащ синего цвета, правая рука машет в такт шагам, а левая под плащом…
Я успел подумать, не левша ли, в этом случае мода весьма кстати, можно держать кинжал уже обнаженным, а они быстро прошли две трети зала, остановились.
Граф изящно поклонился, выставив вперед левую ногу, согнув корпус в поясе и не спуская с меня пронизывающего взгляда. Я тоже не сводил с него взгляда, он лишь в самый последний момент коротко склонил голову.
— Граф, — произнес я.
Его сопровождающие отступили в сторону, но я все время ловил на себе их ненавидящие взгляды, а граф остался на месте, продолжая смотреть мне в глаза.
— Ваше высочество…
— Граф, — сказал я, — что привело вас в наш дворец? Да-да, теперь он наш, даже если кому-то это не нравится.
— Его Величество, — сказал он, — король Вольфганг Старый шлет вам пожелания здоровья, заверяет в своем миролюбии и в знак дружбы просит принять скромный дар…
Не оборачиваясь, он сделал знак своей свите, там моментально вышел вперед один из помощников, отрепетированно передал точно в руки небольшой ларец.
Граф торжественно открыл и показал мне содержимое. В красном бархате покоится золотой кубок, усыпанный рубинами и сапфирами.
Я улыбнулся, кивнул.
— Передайте мою благодарность Его Величеству за щедрый дар. Я вижу, он добр, хотя имя у него больно воинственное. Означает волка и ссору… Впрочем, имена дают родители, но мы не всегда следуем по их пути.
Граф ответил сдержанно:
— Ваше высочество, предки нашего короля в самом деле воевали… постоянно. И Его Величество в молодости воевал много и часто. Однако сейчас он, как говорит о себе, вошел в период мудрости, о чем говорит его прозвище… и хотел бы со всеми соседями жить в мире.
— Законное желание, — ответил я. — Как и мы, так и передайте королю! И еще наши наилучшие пожелания здоровья.
Он поклонился и отступил, понимая, что для первой встречи вполне достаточно.
Глава 2
Карту северных королевств я хотел разложить на столе в своем кабинете, но у меня тесновато, спустился на этаж, там мои лорды гогочут над чем-то, как веселые гуси, в зале для пиршеств разместил на столе, придавив края подсвечниками.
