С другой стороны, не случайно существует ограничение в ответных мерах, хотя пока что не понимаю, зачем оно существует, я бы за любое преступление вешал, крупное оно или мелкое, все эти люди вредят обществу… но почему-то надо вот за одно рубить голову, а за другое всего лишь бить кнутом на площади.
Я вздохнул и сказал невесело:
— Спасибо за ваше столь высокое мнение о моей скромной, теперь и сам понимаю, что весьма скромной персоне… вот уж не думал, что признаю такое!.. И скажу вслух.
Они переглянулись, ангел неба сказал одобрительно:
— Адекватная оценка собственной личности — залог успешных решений.
— Хорошо сказано, — обронил ангел ада, но я не понял, относится это к моим словам или реплике его коллеги.
— Вы заставили меня, — сказал я, — посмотреть на проблему преступления и наказания несколько с неожиданной стороны. Тварь я дрожащая или право имею? Вот уж никогда не думал, что скачусь до такой хрени!.. Потому я вам бесконечно признателен, вы открыли во мне черту, где целое море всяких мерехлюндий, я обнаружил как бы богатство своей безразмерной души, где столько хлама…
Оба морщились, наконец ангел ада, как более бесцеремонный, прервал:
— Сэр Ричард, вами займемся позже. Сейчас нужно разобраться с этим доблестным воином.
Я развел руками.
— Увы, мои суждения, как вы помогли мне понять, весьма поверхностны, а также неглубоки и вообще мелковаты. Потому смиренно кланяюсь вам, благодарю за честь, но отказываюсь даже принимать обсуждение в таких пока еще сложных, как вдруг оказалось, для меня вопросах. Я государь простой: мечи из ножен и — в атаку!.. А тут высокие материи…
Они оба вздыбились, как бойцовские петухи, свет стал ярче и злее, фигуры размылись, превращаясь в море огня.
Оттуда прогрохотало:
— Но о тебе говорят как о человеке, который…
— Ты сможешь!
Я покачал головой и ответил как можно тверже:
— Нет!.. Это не только скромность, которая присуща мне в огромной степени и буквально освещает с головы до ног мою исполинскую фигуру в истории человечества. Это и мое признание, что пока еще не дорос не только до решения, но даже понимания таких вопросов. Потому еще раз: благодарю за оказанную честь… высокую честь!.. Но вынужден отказаться, хоть и хотелось бы поблистать умом и эрудицией, которой у меня ух ты сколько!
Они переглянулись, это я угадывал в бешеном клокотании огня, затем оттуда прогремел злой голос:
— Хорошо. Мы отыщем другого посредника.
Свет из комнаты исчез мгновенно, и хотя день в разгаре, на несколько секунд мне казалось, что я в полной темноте.
Наконец стены и мебель выступили из сумрака, я нашел себя в привычном сером и скучном мире. Сердце стучит сильно и взволнованно, даже екает, словно быстро-быстро бежит на месте и часто спотыкается.
Я перевел дыхание, выпрямился и посмотрел на себя в зеркало. Мало ли что трясется у меня внутри. Мы живем тем, что снаружи, а внутри внутренности, показывать их стыдно и даже мерзко. Внутри мы вообще-то все сволочи, но ежедневно выдавливаем из себя этот сволочизм, ежедневно выходим из Египта, ежедневно и ежечасно ведем себя так, словно все вокруг видят нас, слышат каждое слово и оценивают нас.
В углу комнаты, что по диагонали от меня, появился приятный свет малинового оттенка, разросся мягко и нежно, я смотрел с подозрением и даже опустил ладонь на рукоять меча, но там возникла фигура человека в старинном костюме, иссиня-черные волосы падают на плечи, на лбу подрезаны неровно — на палец выше бровей, таких же смоляных, красиво и грозно изломанных зигзагами.
Я перевел дыхание, убрал руку от меча, стараясь делать это незаметнее, хотя от взгляда Сатаны вряд ли что-то укроется, сказал чуточку сварливо:
— Что это вы, как блондинка, весь в розовом?.. И костюм какой-то…
Он хмыкнул.
— Делаете успехи, сэр Ричард! Уже обращаете внимание на костюм, а это шажок ко мне. Начните одеваться модно — еще шажок падения… Это из эпохи, что особенно прославилась рыцарством… в смысле, началом рыцарства, когда оно выглядело особенно героично, хотя иногда и нелепо.
Я кивнул в сторону стола.
— Вина?.. Жареного мяса?.. А то я еще и кофе хлебнуть не успеваю! Что за жизнь? Прынц я или не прынц?
— Спасибо, — ответил он, — только вина. Оно у вас особенно… дьявольское, ха-ха!.. приятно понимать, как много сил, времени и таланта потрачено впустую на создание новых сортов вин.
— Когда вы его придумывали, — спросил я, — так далеко не просчитывали?
Он сел, с явным удовольствием вытянул ноги в охотничьих сапогах с голенищами выше колен.
— Нет, — признался он. — Я много чего напридумывал, но многое человек не принял. Хотя вино в падении человека роль сыграло. Содом и Гоморра, позор Ноя…
— Ага, человек не все принял!
— Не по чистоте помыслов, — уточнил он, — просто большинство оказалось преждевременным. Я переоценил потенциал созданного Всевышним. Но большинство из моих придумок будут использованы позже…
Я ощутил угрозу в его словах, но молча сотворил марочный коньяк и вежливо придвинул к нему наполненный бокал.
— Спасибо, сэр Ричард, — сказал он и, ухватив бокал, одним махом осушил до дна.
Я наблюдал за ним с любопытством, а он задержал дыхание, покрутил головой, глаза загорелись восторгом.
— Понравилось? — спросил я любезно.
— Прелесть, — выдохнул он. — Представляю, сколько человек это сведет в преждевременную могилу, сколько разобьет счастливых семей, сколько погубит судеб, сколько людей встанет на путь преступлений…
Я буркнул:
— В малых дозах он вроде бы даже полезен…
Он широко улыбнулся.
— В малых дозах он полезен в любом количестве, так будет сформулировано! Эта отрава настолько хороша, что будут написаны трактаты о его пользе, вот увидите.
— Увижу, — подтвердил я нехотя, а он по моему лицу, похоже, понял, что я в самом деле видел или читал подобное, человек всегда находит себе оправдание, улыбнулся с великим самодовольством.
— А вы прекрасно справились, сэр!
Я спросил с настороженностью:
— Вы о чем?
— К вам являлись ангелы Акадриль и Энревиль, — произнес он. — Оба с неба звезд не хватают, хотя и не самые глупые. Сейчас они по разные стороны баррикады…
Я сказал мрачно:
— Какое, к черту, прекрасно? Я не стал даже пытаться что-то решать, осознав, что при всей моей самоуверенности там для меня непаханое поле. Соотношение вины и адекватного наказания… там не только черт ногу сломит, но и его хозяин!
Он улыбнулся, подставил бокал под возникающую над хрустальным краем коричневую струю коньяка.
