– Тс-с! – прошипел Леня, прислушиваясь к
доносящимся из прихожей звукам. – Ведь мы же не хотим поднимать шум,
правда?
В этом доберман был с ним совершенно согласен: он вовсе не
собирался шуметь. Вообще лаять, подвывать и издавать прочие бесполезные звуки
было не в его правилах. Этой ерундой пусть занимаются пудели, фокстерьеры и
прочая собачья мелочь. Разделаться с незваным гостем доберман планировал
абсолютно бесшумно, одним движением мощных челюстей. Он угрожающе приоткрыл
пасть и продемонстрировал эти самые челюсти.
– Тс-с! – повторил Леня и вдруг вытащил из-за
спины руку, в которой он сжимал какой-то маленький круглый предмет. – А
что ты скажешь по этому поводу?
Доберман сделал еще один маленький шажок вперед, клацнул
зубами… и вдруг его нос почувствовал какой-то божественный, волнующий аромат.
Страшные челюсти с металлическим лязгом сомкнулись, а в маленьких злобных
глазках засветилось совершенно новое, необычное для добермана выражение. Леня
просто не поверил своим глазам: это было выражение мечтательной поэтической
грусти и нежного любовного томления.
Маркиз поднял руку с круглым предметом – и затуманившийся
взгляд добермана не отрываясь последовал за рукой. Леня размахнулся и бросил
этот предмет в дальний конец кабинета, к окну.
И доберман, совершенно забыв о своих прежних намерениях,
метнулся вслед за вожделенным предметом и принялся кататься по ковру, пытаясь
впитать в себя его божественный запах.
– Не обманул продавец! – проговорил Леня
удовлетворенно. – Действует!
Накануне, во время подготовки к сегодняшней операции, он
зашел в крупный зоомагазин и спросил у продавца, нет ли у него какого-то
состава, чтобы отвлечь крупную собаку.
– Понимаете, – вдохновенно врал Леня, – мой
дядя, обеспеченный человек, живет в загородном доме. Сейчас он на неделю уехал
в Финляндию и попросил меня пожить в его доме и присмотреть за собакой. У него
во дворе живет очень большая сторожевая собака…
– Сука? – осведомился продавец.
– Простите?! – переспросил Маркиз. – О ком
это вы так грубо?
Продавец удивленно промолчал, и Маркиз продолжил с прежнего
места:
– Так вот, я жил у дяди, кормил его пса, но сегодня
утром, когда принес ему еду, нечаянно выронил ключи от дома. А пес у дяди
дрессированный, сторожевой, и теперь он не подпускает меня к этим ключам, так
что я не могу попасть в дом… Так вот нет ли у вас какого-нибудь средства, чтобы
отвлечь пса от этих ключей?
– Значит, кобель! – проговорил продавец.
– Что? – возмущенно переспросил Маркиз. – Как
вы выражаетесь? Я пойду в другой магазин, где со мной будут разговаривать более
вежливо, не употребляя ненормативную лексику!
– Я никак не выражаюсь, – поспешил успокоить его
продавец. – Я просто хотел уточнить, кто у вашего дяди – сука или кобель.
Потому что для сук и кобелей средства разные…
– Ах, вы об этом… – Леня задумался. – Знаете,
я вообще-то в собаках не очень разбираюсь… А как их отличить?
– Ну, знаете!.. – Продавец развел руками от
удивления. – Если вы не можете отличить суку от кобеля – как ваш дядя не
побоялся оставить на вас собаку? А как вы к нему… или к ней обращаетесь?
– Адольф! – вспомнил Маркиз.
– Ну так ясно же, что кобель! – И продавец достал
из коробки плоский зеленый кругляшок. – Вот это – то, что вам надо! Ваш
Адольф обо всем на свете забудет!
– Что же это такое? – поинтересовался Леня,
разглядывая свою покупку. – Что-то очень вкусное?
– Во всяком случае, на кобелей действует
безотказно! – заверил его продавец. – Запах, извиняюсь, собачки в
интересном положении. Отвлечет любого кобеля от всех ключей на свете…
– Долго действует? – деловито осведомился Маркиз.
– Минут двадцать, а потом наступит глубокий здоровый
сон, так что еще примерно час в запасе. Во всяком случае, свои ключи вы вполне
успеете отыскать…
И вот теперь сторожевой доберман, совершенно забыв о своем
священном долге перед хозяином, забыв о том, что в кабинете находится
посторонний человек, катался по ковру, совершенно потеряв человеческий облик…
Впрочем, вряд ли это выражение можно применить к огромному злющему доберману!
Во всяком случае, Леня мог приступить к тому, ради чего он
пришел в этот дом.
Он пересек кабинет и подошел к письменному столу.
Конечно, вряд ли владелец этого кабинета оставил безумно
дорогую марку в таком легкодоступном месте, как ящик письменного стола, но
проверить это все же следовало.
Леня один за другим проверил содержимое ящиков. Он
действовал вполне профессионально, то есть быстро и тщательно, и уже через
десять минут убедился, что здесь марки нет. Прежде чем продолжить поиски, на
всякий случай взглянул на добермана. Пес по-прежнему катался на ковре, но его
движения начали замедляться, а в выражении морды появилась какая-то сонная
мечтательная задумчивость. Во всяком случае, угрозы он не представлял.
Маркиз один за другим вытащил ящики, проверив снизу их дно
(часто туда приклеивают скотчем что-то ценное), затем заглянул в пустое
пространство за ящиками – но и там не было ничего интересного. Он лег на ковер
и обследовал стол снизу – и снова с прежним результатом, то есть без всякого
результата.
Леня задумался, присев на край стола.
Где же может быть эта чертова марка?
На стене рядом с письменным столом висел портрет солидного
пожилого господина в мундире с голубым стоячим воротничком. Вспомнив
распространенный способ маскировки тайников, Маркиз снял портрет со стены.
Как он и подозревал, за портретом оказался сейф.
Теперь Леня был в своей стихии. Он достал из внутреннего
кармана прибор, отдаленно напоминающий медицинский стетоскоп, но оснащенный
серьезным электронным блоком. Приставив датчик стетоскопа к сейфу, он начал
осторожно поворачивать рукоятку на дверце сейфа, прислушиваясь к щелчкам и
одновременно наблюдая за цифрами, появляющимися на дисплее электронного блока.
Вскоре на дисплее загорелся ноль, и Леня открыл дверцу
сейфа.
– Говорят же, что замки – только для честных
людей! – удовлетворенно проговорил он, заглядывая внутрь.
Впрочем, радость его была недолгой.
В сейфе было некоторое количество денег в рублях и иностранной
валюте (которые Леня оставил на месте, чтобы его операция не превратилась в
вульгарную кражу). Также там была пластиковая папка с несколькими машинописными
листами (их Леня на всякий случай сфотографировал – мало ли, пригодится).
Но марки, ради которой все это было задумано – марки
«Розовый Реюньон», – там не было.
Леня выгреб из сейфа все его содержимое и на самом дне нашел
фотографию в простой деревянной рамке.
