Остин прочистил горло, словно надеясь развеять повисшую в воздухе напряженность.
— Продолжай, Кайли, — сказала Холидей.
Девушка слегка выпрямилась и постаралась не моргать.
— Мне сказали… Холидей мне сказала, что меня сюда направила моя психологиня. По-моему, это она убедила маму отправить меня в лагерь для трудных подростков.
— Это так? — спросил Бернет.
— Что «так»? — переспросила Кайли.
— Вы трудный подросток?
Тон Бернета звучал обвинительно.
— Конечно нет, — твердо сказала Холидей.
Бернет нахмурился:
— Из вежливости я позволил вам присутствовать, но если вы и дальше будете прерывать меня…
— Плевать я на вас хотела, мистер Джеймс, — перебила его Холидей, разозлившаяся так, что забыла о присутствии Кайли.
— А вы меня не подначивайте, — ответил Бернет любезностью на любезность.
— У меня и в мыслях не было вас подначивать, — выпалила Холидей. — Вы просто дурак и всегда были дураком.
Кайли закусила губу, чтобы не рассмеяться. Эта парочка распалилась так, что того гляди их нужно будет совать в холодильник. Такие сценки бывают разве что в романтических комедиях.
— А может, все дело в ледяном приеме, который вы мне, черт знает почему, оказали? Не знай я вас лучше, я бы решил, что у вас проблемы с вампирами.
«Так, значит, он вампир». Кайли не без гордости похвалила себя за открытие.
— Не обманывайте себя! — Холидей распрямила плечи. — Проблемы у меня не с вампирами, а с людьми, которые считают, что значок дает им право наводить страх на окружающих. С того самого момента, как вы вошли в мой лагерь, вы ведете себя так, будто все мы тут обязаны в струнку перед вами стоять. А теперь вы еще пытаетесь обвинить моих ребят в том, что…
Остин снова прокашлялся, на этот раз еще громче.
— По-моему, нам следует вернуться к мисс Гейлен.
«О нет». Кайли очень захотелось узнать, в чем «Федеральное исследование уродов» хочет их обвинить. Тем не менее любопытство быстренько отошло на второй план, как только все взгляды вновь устремились на нее.
— Нет, я не считаю себя трудным подростком.
— Вы состояли в какой-нибудь группировке? — спросил Бернет.
— Нет, — ответила Кайли и подумала, уж не Кровных ли Братьев он имеет в виду. — И никогда не попадала в серьезные неприятности.
— Вот как? Разве не вас забрали в участок из-за наркотиков?
Кайли внезапно поняла, почему Холидей невзлюбила темноволосого мистера Долговязого Красавчика. Он умел дать человеку почувствовать себя ничтожеством. Может быть, ссора Холидей с вампиром придала Кайли храбрости. А может, после всего, что с ней случилось сегодня, ей начисто расхотелось быть приятной. А может, опять-таки причиной была опухоль, но так или иначе Кайли сделала то, на что в нормальном состоянии ни за что бы не решилась. Высоко подняв голову, она заговорила, и слова, одно безжалостнее другого, сами стали срываться у нее с языка.
— Вообще-то, если вы смогли наложить лапы на тот рапорт, то должны были, по крайней мере, прочитать его. Я уверена: в нем утверждается, что я не сижу на наркотиках и не пью.
Бернет недобро сощурился. Но Кайли предпочла сосредоточиться на довольной улыбке Холидей.
— Вы закончили? — спросила воспитательница.
— Еще несколько вопросов.
Бернет не сводил с Кайли пронзительного взгляда.
— Как вам понравился наш лагерь, мисс Гейлен?
— Здесь здорово.
Сердце затрепыхалось в груди Кайли, когда она вспомнила, что нельзя лгать.
— Во всяком случае, все, кого я встречала здесь, любят его.
— А вы нет?
«Только не ври».
— Мне бы хотелось домой.
— Почему это?
— Тут все для меня… слишком внове.
— Что внове?
— Хотя бы то, что существуют люди вроде вас.
Это была чистая правда. Но Кайли не думала, что эти слова прозвучат так… пренебрежительно.
— Вроде меня? Вампиры? — спросил он, уязвленный.
— В том числе. И вообще люди со сверхъестественными способностями, — добавила Кайли.
— А кем же вы считаете себя? — самодовольно спросил Бернет.
— Не знаю точно, — искренне ответила Кайли. — Но надеюсь, я не такая, как вы. Я — это просто я.
«Пусть даже у меня рак мозга». Мысль об опухоли она задвинула на задний план, чтобы обдумать позже.
Взгляд Бернета стал жестче, и храбрости у Кайли поуменьшилось. Бернет покачал головой и насупился.
— Почему вы так закрыты?
— Я не закрыта. Просто глаза отказываются верить всему.
Тут ей пришло в голову, что Бернет говорит не о ее способности воспринять что-то, а скорее о своей неспособности прочесть ее мысли.
— Она тут ни при чем, — снова вмешалась Холидей. — Такова особенность ее дара. Она общается с призраками.
Кайли кивнула. Оба в черном вытаращили глаза.
— Общается с призраками? — переспросил Остин.
Кайли подметила у него на лице что-то, похожее на страх.
— Как вы? — спросил Бернет у Холидей.
— Прочитали мой файл?
— Моя работа состоит в том, чтобы знать, с кем имеешь дело.
— Забавно, что вы не предложили свой файл мне. И вы рассчитываете, чтобы я работала…
— Я пришлю его вам. Если он действительно вас интересует, — парировал Бернет, сарказм в его голосе так и звенел.
— Подумайте хорошенько, прежде чем беспокоиться, — сказала Холидей. — Но что касается Кайли, то да, она общается с призраками, как и я.
— И вы тоже? — Остина передернуло. — Терпеть не могу призраков.
— Она фея? — спросил Бернет, в упор глядя на Кайли, и снова задвигал бровями, словно предпринял еще одну попытку ее прочесть.
— Мы еще точно не знаем.
— Родители зарегистрированы как обычные люди? — произнес Бернет скорее утвердительно.
— Да, — ответила Холидей.
— Они могли смошенничать.
— Что? — удивилась Кайли.
— Они никогда не отправили бы ее сюда, будь они нелегалами, — сказала Холидей Бернету, и вопрос Кайли повис в воздухе.
У нее зажужжал телефон, но она сделала вид, что не слышит. Ей не хотелось пропускать ни одного слова из этого разговора.
— Или, может быть, именно поэтому она и здесь.
Неприятный взгляд Бернета снова обратился на Кайли.
