И снова молчание. Минута потрясенного, пронзительного молчания.
Наконец Рэйвен вспыхивает:
— Откуда ты знаешь?!
— Я видела метку, — поясняю я. Внезапно я чувствую себя совершенно обессиленной. — И она мне сама сказала.
— Этого не может быть! — говорит Хантер. — Я был с ней... Мы вместе пришли в Мэриленд...
— Может, — медленно произносит Рэйвен. — Она мне говорила, что на некоторое время отбилась от группы и бродила от одного хоумстида к другому. Но она отсутствовала всего несколько недель!
— Хантер смотрит на Брэма в поисках подтверждения.
Брэм кивает.
— Этого вполне достаточно, — негромко произносит Джулиан. Алекс бросает на него свирепый взгляд. Но Джулиан прав: этого вполне достаточно.
— Продолжай, Лина, — сдавленным голосом произносит Рэйвен.
— Они вводят войска, — говорю я. Как только эти слова срываются с моих губ, у меня возникает такое ощущение, будто я получила удар в солнечное сплетение.
И снова молчание.
— Сколько? — нетерпеливо спрашивает Пиппа.
— Десять тысяч, — едва выговариваю я.
Все ахают. Пиппа сверлит меня взглядом.
— Когда?
— Меньше чем через сутки, — сообщаю я.
— Если она сказала правду, — вмешивается Брэм.
Пиппа запускает руку в волосы, и они встают торчком, словно колоски.
— Я не верю, — говорит она, но почти сразу же добавляет: — Я опасалась, что нечто в этом духе может произойти.
— Я ее убью, — негромко произносит Хантер.
— Что нам теперь делать? — Рэйвен адресует свой вопрос Пиппе.
Пиппа мгновение молчит, глядя в огонь. Потом встряхивается.
— Ничего, — твердо произносит она и обводит присутствующих взглядом: Тэк, Рэйвен, Хантер, Брэм, Бист, Алекс, Корал, Джулиан. В конце концов, она смотрит мне в глаза, и я невольно отвожу взгляд. В Пиппе словно закрылась какая-то дверь. На этот раз она не расхаживает из стороны в сторону. — Рэйвен, вы с Тэком поведете группу на явку рядом с Хатфордом. Саммер мне рассказала, как туда добраться. Через несколько дней туда придут связные от сопротивления. Вы их там подождете.
— А ты? — спрашивает Бист.
Пиппа выходит из круга, идет в укрытие с тремя стенами и направляется к старому холодильнику.
— Я сделаю здесь, что смогу, — отвечает она.
Все принимаются говорить одновременно.
— Я остаюсь с тобой, — заявляет Бист.
— Пиппа, это самоубийство! — взрывается Тэк.
— Ты не справишься с десятитысячным войском, — говорит Рэйвен. — Вас затопчут, как...
Пиппа поднимает руку.
— Я не намерена драться, — говорит она. — Я приму все меры, чтобы распространить известие о случившемся. Я попытаюсь очистить лагерь.
— На это нет времени! — подает голос Корал. Он звучит пронзительно. — Войска уже в пути... Нет времени вывести всех, нет времени распространить...
— Я же сказала, что сделаю, что смогу, — отрезает Пиппа. Она снимает висящий на шее ключ, открывает холодильник и принимается доставать с темных полок продукты и медикаменты.
— Мы не уйдем без тебя! — упрямо заявляет Бист. — Мы останемся. Поможем тебе очистить лагерь.
— Вы сделаете то, что я прикажу, — отвечает Пиппа, не поворачиваясь к нему. Она приседает и начинает извлекать одеяла из-под скамьи. — Вы отправитесь в безопасное место и будете ждать людей из сопротивления.
— Нет, — отрезает Бист. — Я не пойду.
Их взгляды встречаются. Между ними происходит безмолвный диалог, и в конце концов Пиппа кивает.
— Ладно, — говорит она. — Но остальным надо уходить, немедленно.
— Пиппа... — пытается протестовать Рэйвен.
Пиппа выпрямляется.
— Никаких споров, — говорит она. Теперь я понимаю, у кого Рэйвен научилась твердости и манере руководить людьми. — Корал права в одном, — негромко продолжает Пиппа. — Времени нет. Я желаю, чтобы вы вышли через двадцать минут. — Она снова обводит нас взглядом. — Рэйвен, бери припасы, которые вам могут понадобиться. До явки день пути — или больше, если вам придется уходить от солдат. Тэк, пойдем со мной. Я нарисую тебе карту.
Группа рассыпается. То ли причина в изнеможении, то ли в страхе — но происходящее кажется мне сном. Тэк с Пиппой присели над чем-то и жестикулируют. Рэйвен заворачивает продукты в одеяла и перевязывает тюки старой веревкой. Хантер уговаривает меня выпить еще воды. А потом внезапно Пиппа гонит нас прочь. Идите, идите!
Луна освещает извилистые тропы на склоне холма, рыжевато-коричневые и сухие — словно в засохшую кровь ступаешь. Я бросаю последний взгляд на лагерь, на море переплетающихся теней, на всех этих людей, которые даже не знают, что к ним приближаются винтовки, бомбы и солдаты.
Должно быть, Рэйвен тоже это ощущает: новый ужас в воздухе, близость смерти. Так, должно быть, чувствует себя животное, попавшее в ловушку. Рэйвен поворачивается и кричит:
— Пиппа! Пиппа! — Ее голос разносится над голым склоном. Пиппа стоит у начала тропы и смотрит на нас. Рядом с ней стоит Бист. Пиппа держит фонарик.
Он подсвечивает ее лицо снизу, и игра света и делает его словно бы высеченным из камня.
— Идите! — отвечает Пиппа. — Не волнуйтесь. Я встречусь с вами на явке.
Рэйвен еще несколько секунд смотрит на нее, потом начинает поворачивать обратно.
Тут Пиппа добавляет:
— Но если меня не будет больше трех дней — не ждите!
Ее голос остается абсолютно спокойным. И теперь я понимаю, что я увидела в ее глазах. Это было не спокойствие. Это было смирение с судьбой.
Это был взгляд человека, знающего, что ему предстоит умереть.
Мы оставляем Пиппу позади, в темных, многолюдных недрах лагеря. Тем временем на густо-синем небе появляются первые лучи солнца, а винтовки подступают все ближе, со всех сторон.
Хана
В субботу утром я наношу визит в Диринг Хайлендс. Это превратилось уже почти в рутину. Я рада, что не увидела Грейс — улицы пустынны, безмолвны, окутаны утренним туманом, — и рада, что полки погреба заполняются.
Вернувшись домой, я принимаю слишком горячий душ, пока моя кожа не розовеет. Я тщательно моюсь и вычищаю все из-под ногтей, как будто запах Хайлендса и живущих там людей мог пристать ко мне. Но мне никакие меры предосторожности не будут лишними. Если Касси сочли неполноценной потому, что она подхватила болезнь, или потому, что Фред ее в этом заподозрил, я могу лишь догадываться, что он сделает со мной и моей семьей, если обнаружит, что исцеление сработало не полностью.
