— И что же ты здесь делаешь, дорогая?
— Хочу уравновесить силы. Ну ты же знаешь, я всегда любила семейные ссоры, — улыбнувшись, ответила Лиа, взмахнула рукой, и из ниоткуда вдруг возник длинный посох из полированного дерева. — К тому же у меня есть большая палка.
Мэкон растерянно смотрел на нее. Я не мог понять, то ли он успокоился, то ли, наоборот, разволновался, но однозначно — растерялся.
— С чего это вдруг? Ты ведь обычно стараешься оставаться в стороне от чародейских дел.
— Это уже не просто чародейские дела, — возразила Лиа, доставая из кармана резинку и убирая волосы в хвост. — Если будет разрушен порядок вещей, то у нас есть все шансы уйти в небытие вместе с ним.
Мэкон многозначительно посмотрел на нее, словно хотел сказать: «Дорогая, только не при детях».
— Порядок вещей существует с безначальных времен. Чтобы разрушить его, одной фурии катаклизмов маловато.
— Пора напомнить Охотнику, что такое хорошие манеры, — улыбнулась Лиа и взмахнула посохом. — Мои мотивы чисты, как душа суккуба.
Мэкон счел шутку удачной и рассмеялся, а вот мне было не до смеха.
Пусть Лиа Равенвуд выступает хоть на стороне Тьмы, хоть на стороне Света, мне все равно. Поэтому я прервал их беседу:
— Мы должны найти Лену!
— А я как раз ждала, когда ты это скажешь. — Лиа покрепче перехватила посох.
— Не хочу показаться невежливым, мэм, — откашлявшись, начал Линк, — но Итан считает, что там нас поджидает Охотник и его кровавая стая. Не поймите меня неправильно, вы выглядите вполне устрашающе и все такое, но вы все-таки девушка с палкой…
— Это не палка, — Лиа взмахнула посохом в миллиметре от носа Линка, — это посох суккуба. А я — не девушка, а суккуб. В нашем виде женщины имеют множество преимуществ: мы быстрее, сильнее и умнее, чем наши сородичи мужского пола. Можешь считать меня чем-то вроде самки богомола в мире сверхъестественных существ.
— Это те, которые самцам головы откусывают? — скептически посмотрел на нее Линк.
— Точно. А потом съедают.
Даже если у Мэкона и оставались какие-то сомнения в искренности Лиа, ему было бы все-таки намного спокойнее, если бы мы пошли вместе с ней. Напоследок он дал ей совет:
— Лиа, Ларкин подрос с тех пор, как ты видела его в последний раз. Он стал могущественным иллюзионистом, будь осторожна с ним. Оливия говорит, что наш брат держит при себе своих безмозглых псов, кровавую стаю.
— Не волнуйся, братец. У меня тоже есть домашний любимец.
Она посмотрела на утес прямо над нами — там, свесив со скалы хвост, лежала дикая пума, размером с немецкую овчарку.
— Баде! — позвала Лиа.
Дикая кошка встрепенулась и широко зевнула, показав сверкающие острые, как бритва, клыки, и одним прыжком очутилась рядом с Лиа.
— Баде просто не терпится поиграть со щенками Охотника. Кошки и собаки, старая история — сами понимаете.
— Баде — божество вуду, управляющее ветром и ураганами, — шепнула Ридли на ухо Лив. — С ней шутки плохи.
Я подумал, что эта кошечка килограммов семидесяти пяти не такая уж и страшная.
— Ее конек — нападение из засады и преследование дичи, — сообщила Лиа, почесав кошку за ухом.
Завидев пуму, Люсиль подбежала к ней и игриво шлепнула ее лапкой. Баде ткнулась мордой Люсиль в бок. Лиа наклонилась и взяла Люсиль на руки, приговаривая:
— Здравствуй, Люсиль! Как поживает моя девочка?
— А откуда вы знаете кошку моей бабушки?
— Вообще-то я присутствовала при ее появлении на свет, — усмехнулась Лиа. — Это кошка моей мамы. Она подарила ее твоей бабушке Пру, чтобы той было легче ориентироваться в тоннелях.
Люсиль с наслаждением каталась по земле, устроившись между лапами Баде. Я не доверял Лиа, но вот Люсиль никогда меня не подводила. Уж кто-кто, а эта кошка разбиралась в людях. Конечно, она чародейская кошка, я должен был догадаться.
Лиа заткнула посох за ремень, давая понять, что у нас нет времени на пустую болтовню, и спросила:
— Готовы?
Мэкон протянул мне руку, и я пожал ее. Я ощутил силу пожатия, как будто он что-то хотел сказать мне на непонятном чародейском языке. Потом он отпустил мою руку, и я пошел ко входу в пещеру, гадая, встретимся ли мы еще.
Я шел первым, а за мной следовала пестрая компания моих друзей, суккуб и горная пума, названная в честь капризного божества вуду. Надеюсь, этого окажется достаточно.
6.20
ТЕМНЫЙ ОГОНЬ
Дойдя до подножия утеса, мы спрятались за скалами в нескольких метрах от пещеры. Вход охраняли два инкуба, они беседовали вполголоса. У одного на лице был шрам, и я сразу узнал его — он присутствовал на похоронах Мэкона. Отлично. Два кровососущих инкуба, а мы еще даже не вошли. Значит, и остальная кровавая стая неподалеку.
— Оставьте их мне, но сомневаюсь, что зрелище будет приятным, — шепнула нам Лиа и подозвала Баде.
Посох сверкнул в воздухе, как молния, инкубы не успели заметить его. Лиа повалила первого врага на землю в считаные секунды. Баде одним рывком бросилась ко второму и вцепилась ему в горло. Лиа встала, вытерла рот рукавом и сплюнула кровь, розовым пятном расплывшуюся на песке.
— Старье! Лет семьдесят, а то и все сто, сразу чувствуется, — объяснила Лиа.
— А она думает, что мы тоже присоединимся? — спросил Линк, разинув рот.
— Идите! — крикнула нам Лиа, сворачивая шею второму инкубу.
— А что нам… что мне делать? — спросил я, не двигаясь с места.
— Сражайся!
— Я не могу так поступить, — прошептал я.
Вход в пещеру сиял так ярко, словно внутри светило солнце.
— Ты о чем, чувак? — Линк нервно взглянул на вход.
— Ребята, думаю, вам лучше вернуться, — сказал я своим друзьям. — Это слишком опасно. Мне не стоило втягивать вас во все это.
— Меня никто ни во что не втягивал. Я пошел с тобой, потому что… — Линк осекся, украдкой бросил взгляд на Ридли и смущенно отвернулся. — Потому что не мог больше оставаться там.
— Ну я точно пришла сюда не ради тебя, Короткая Соломинка, — съязвила Ридли, театрально тряхнув копной грязных волос. — Не льсти себе. Мне в принципе приятна ваша идиотская компания, но вообще-то я хочу помочь своей кузине.
Она обернулась к Лив:
— А у тебя какое оправдание?
— Вы верите в судьбу? — тихо прошептала Лив.
Мы втроем посмотрели на нее, как на сумасшедшую, но она, словно не заметив этого, продолжала:
— А я верю. Я всю жизнь наблюдаю за чародейским небом, и когда начались изменения, я сразу заметила. Южная звезда, семнадцатая луна, селенометр, из-за которого меня все время дразнили дома, — это моя судьба. Я должна быть здесь, даже если… неважно.
