Ридли и правда сбежала с барабанщиком, только не с тем. «Страдание»? Лена ходила с Джоном по местам со странными названиями: «Изгнание», «Страдание». Она считала, что заслуживает именно этого.
Больше Лена ничего не сказала, и ее рука осталась в руке Джона. Я попробовал дальше наблюдать за ними, но не вышло. Это было не в моей власти, особенно если учесть, что я смотрел под необычным углом, с точки, которая находилась почти на земле. Очень странно! Но мои размышления скоро прервались, потому что я снова обнаружил себя бегущим с огромной скоростью по темному тоннелю. Или это пещера? Я чувствовал запах моря, мимо проносились черные стены.
Я потер глаза и с удивлением понял, что иду позади Лив, а вовсе не лежу на земле. Бред какой-то, как я мог одновременно видеть Лену в другом месте и идти за Лив по тоннелям? Это невозможно! Странные видения под каким-то непонятным углом и с мелькающими картинками — что вообще происходит? Почему я вновь и вновь вижу Лену и Джона? Я должен узнать это!
Я посмотрел на арклайт, который держал в руках, и попытался вспомнить, когда впервые увидел Лену в таком видении. Это произошло в ванной, и тогда арклайта при мне не было. Я не дотрагивался ни до чего, кроме раковины. Во всем этом должен быть какой-то смысл, но я никак не мог нащупать его.
Тоннель расширился, и мы оказались в каменном зале, из которого расходились четыре тоннеля.
— Ну и куда теперь? — вздохнул Линк.
Я ничего не ответил. Потому что, взглянув на арклайт, я увидел кое-что под ним. Точнее — кое-кого.
Люсиль.
Она сидела около тоннеля и выжидающе смотрела на нас. Я полез в задний карман и достал серебряный жетон с гравировкой «Люсиль», который отдала мне бабушка Пру. В ушах зазвучали ее слова:
«Вижу, кошка пока у тебя. Я просто дожидалась подходящего момента, чтобы спустить ее с бельевой веревки. Она знает парочку фокусов, вот увидишь».
За какую-то долю секунды все встало на свои места.
Все дело в Люсиль.
Образы, проносящиеся мимо всякий раз, когда я направлялся к Лене и Джону. Близость к земле, которой не могло быть, если бы я стоял на ногах. Странная точка наблюдения, как будто я смотрю на них снизу вверх, лежа на животе. Теперь все ясно, вот почему Люсиль все время куда-то пропадает. Это все не случайно.
Я попытался припомнить, одно за другим, исчезновения Люсиль. Первый раз я увидел Джона и Ридли, посмотрев в зеркало в ванной. На следующее утро Люсиль сидела на крыльце, хотя мы никогда не оставляли ее на ночь на улице.
Второй раз Люсиль сбежала от нас в парке Форсайтов, когда мы добрались до Саванны, и вернулась, лишь когда мы ушли из Бонавентуры — то есть после того, как я наблюдал за Леной и Джоном из дома тети Кэролайн. На этот раз Линк заметил, что Люсиль пропала, когда мы вернулись в тоннели, и вот она уже здесь, сидит прямо перед нами, как раз после того, как я видел Лену.
Лену видел не я, а Люсиль.
Она шла по ее следу точно так же, как мы шли по карте, арклайту или показаниям селенометра. Я наблюдал за Леной глазами кошки. Наверно, так же Мэкон смотрел на мир глазами Страшилы.
Но как такое возможно? Ведь Люсиль — не чародейская кошка, да и я не чародей!
Или Люсиль все-таки не простая кошка?
— Люсиль, ты кто?
Кошка посмотрела мне в глаза, слегка склонив голову набок.
— Итан? — окликнула меня Лив. — Ты в порядке?
— Да. — Я многозначительно взглянул на Люсиль, но она проигнорировала меня, изящно вильнув хвостом.
— Ты понимаешь, что разговариваешь с кошкой? — с любопытством поинтересовалась Лив.
— Понимаю.
— Нет-нет, ничего. Я просто на всякий случай.
Отлично. Я не только разговариваю с кошкой, но и еще обсуждаю то, как я это делаю!
— Надо идти.
— Да, кстати, — Лив сделала глубокий вдох, — боюсь, ничего из этого не выйдет.
— Это еще почему?
Лив сделала мне знак подойти поближе и разложила перед нами карты бабушки Пру.
— Видишь эту пометку? Это ближайшая дверь-колодец. Я не сразу, но все-таки разобралась в этих картах. Твоя бабушка сказала правду, она, наверно, потратила много лет, составляя их.
— На них отмечены двери-колодцы?
— Видишь красные буквы «Д», обведенные в кружок? Их много. А эти тонкие красные линии? Думаю, это тоннели, расположенные ближе к поверхности. Чем темнее цвет, тем глубже под землей находится тоннель.
— То есть вот эти — самые глубокие? — спросил я, показав на скопление черных линий.
— А может быть, и самые темные, — кивнула Лив. — Это же потрясающее научное открытие: под землей существуют темные и светлые территории! Уверена, об этом мало кто знает!
— Так в чем проблема?
— В этом.
Лив показала два слова, нацарапанные на южном крае самой большой карты. LOCA SILENTIA.
Второе слово я узнал, оно было похоже на то, что сказала Лена, когда наложила на меня заклятие, помешав мне рассказать ее семье, что она решила сбежать из Гэтлина.
— То есть — карта слишком тихая?
— Не совсем. В этом месте карта умолкает, потому что мы дошли до конца. Мы достигли южного побережья, которого на карте уже нет. Terra incognita. Ну знаешь, как говорят «Hic dracones sunt».
— Конечно, ну кто же этого не знает, — с издевкой ответил я.
— «Здесь быть драконам». Пятьсот лет назад моряки писали эту фразу там, где карта заканчивалась, а океан продолжался.
— Пожалуй, я предпочту драконов Сэрафине, — улыбнулся я, взглянув на то место на карте, куда показывала Лив. Сеть тоннелей, из которой мы вышли, была сложнее любой системы магистралей. — И что теперь?
— Понятия не имею. Все это время я только и делаю, что смотрю на карты, но так и не поняла, как добраться до Великого барьера. Кажется, я вообще не очень-то верю в его существование, — печально призналась Лив, уставившись в карту. — Простите. Я знаю, что подвела вас.
Я провел пальцем по прибрежной линии, пока не добрался до Саванны. Арклайт перестал работать именно там. Красный значок, обозначавший дверь-колодец Саванны, находился как раз под первой буквой фразы LOCA SILENTIA. Я смотрел на буквы и соответствующие им красные значки, постепенно восстанавливая недостающую информацию. Получившаяся кривая напоминала что-то вроде Бермудского треугольника, загадочной пустоты, где все чудесным образом исчезает.
— «Loca silentia» означает совсем не «карта замолкает».
— А что?
— Думаю, для чародеев это что-то вроде радиомолчания. Сама подумай: когда арклайт впервые перестал работать?
— В Саванне, — ответила Лив, а потом вдруг покраснела, — как раз после того, как мы… ну, нашли дневник твоей мамы на чердаке.
