– Мисс Нортон! Вы понимаете, на что толкаете меня? Если увидит капитан, меня протащат под килем.
Ирис подобралась ближе. Ее серые глаза лукаво блеснули.
– Врешь и не краснеешь, дружок. На «Фортуне» не применяют этот способ наказания. А капитан у себя и ничего не увидит. Дэнни мне разрешил.
– Ну, мисс Нортон, прямо не знаю, – в сомнении протянул Дерек.
– Мы друзья? – напрямик спросила Ирис.
Она повернулась, послала шкиперу вопросительный взгляд, получила в ответ кивок и ободряющую улыбку.
– Я уже слышу, как сирены поют хвалу моей отваге, – рассмеялся Дерек. – Ну хорошо, держите штурвал. Только смотрите – если бриг будет рыскать…
– Не будет, – уверенно отозвалась девушка, занимая место матроса.
С первых мгновений Ирис почувствовала, что «Фортуна» прекрасно слушается руля. Удержать ее на курсе оказалось гораздо легче, чем «Полярную звезду» или даже маленькую «Корону». Ветер ровно давил в паруса, море было спокойным и ласковым, как послушный ребенок. Блики на зеленоватой воде с непривычки утомляли зрение, и она прикрыла глаза ресницами. Дерек стоял рядом, готовый сменить девушку, как только ей наскучит это занятие. Но Ирис не скучала. Она испытывала огромное удовольствие от чувства, что могучий корабль подчиняется ей, а гордое, непокорное море лежит у ее ног, как дорогой ковер. Она словно растворилась в этой минуте, слилась с морем и величавым кораблем. Это удивительное настроение будило мысли и чувства, влекло куда-то и требовало выхода. Девушка поймала себя на том, что негромко напевает старую песню. Голос ее, слабый, но чистый, вплетался в свист рассекаемых волн и тихое журчание кильватерной струи.
Любимая, я рыцарь твой.
Вернулся из страны чужой.
Добыча не досталась мне.
Богатство все мое в коне.
В моем копье, в мече моем,
Которым я сражусь с врагом.
И вдруг идиллию нарушил голос, который Ирис хотела услышать в этот момент меньше всего:
– Что здесь происходит?
Вопрос был задан негромко, но для нарушителей порядка он прозвучал как трубный глас архангела в час изгнания из рая. Ирис вздрогнула, но штурвал не выпустила.
– Капитан, я… – начал было Дерек.
– Я знаю, кто ты такой, Дерек Харрисон, – перебил ледяной голос капитана. – Твои оправдания меня не интересуют. На Тортуге мы попрощаемся, а до этого тебе придется поскучать под арестом.
– Но капитан, Дерек здесь не при чем, это я виновата, – попыталась вмешаться Ирис.
Она слегка повернула голову и заметила, что матрос стоит красный, как вареный рак, кусает губы и, видимо, проклинает твердый палубный настил брига за то, что он не подломится под ногами. Лицо капитана было совершенно бесстрастным, что означало, как успела заметить Ирис, крайнюю степень гнева.
– Капитан, выслушайте меня, – она тщетно пыталась уделить внимание и штурвалу, и растерянному Дереку.
Помощь подоспела вовремя.
– Ты погорячился, Рик. Парень не виноват, – Дэнни, который только что сменился с вахты, подошел к испуганным нарушителям.
– Я разрешил Ирис немного постоять на руле. Эти полчаса я не спускал с нее глаз и могу заверить тебя – как рулевой она безупречна.
Капитан перевел взгляд с Дерека на девушку.
– Ты хочешь сказать, что последние полчаса у штурвала стояла мисс Нортон? – переспросил Джеймс Рик.
Дэнни с усмешкой кивнул. Ирис в присутствии своего защитника немного успокоилась, но ей все еще было не по себе.
– На «Фортуне», мисс Нортон, как и на любом корабле, четырехчасовая вахта, – произнес Рик со странным выражением на жестком лице. – Два часа на руле, два часа на палубе. Вы улавливаете мою мысль? Этот герой отсидит четыре часа под арестом, а вы, «миледи», замените мне матроса.
И, уже поворачиваясь спиной к девушке, добавил:
– А с тобой, Дэнни, разговор еще впереди, и боюсь, он нам обоим не понравится.
Капитан ушел, а Ирис осталась обескураженная, пытаясь сообразить: оскорбили ее или наоборот, сделали комплимент. Но долго ломать голову ей не пришлось. Вахта требовала внимания, и все посторонние мысли волей-неволей пришлось отложить до более подходящих времен.
Уже под вечер, когда ощутимо похолодало, и солнце, утрачивая свой слепящий свет, катилось к закату, Ирис набралась решимости, чтобы подняться на капитанский мостик и спросить о дальнейших планах корсаров. Конечно, после ее сегодняшней выходки не следовало ждать теплого приема, но попытаться стоило.
Джеймс Рик стоял на ветру, разглядывая едва заметную точку на горизонте. Против ожидания его голос прозвучал ровно и вполне добродушно:
– Как вам сегодняшний день?
– Неплохо! – с энтузиазмом ответила Ирис. – Я научилась вязать швабры и насвистывать песню: «Я в подзорную трубу увидал тебя в гробу».
Капитан негромко рассмеялся.
– Подойдите сюда, мисс Нортон, – неожиданно сказал он и протянул ей этот, столь чтимый моряками прибор. – Не уверен, что вы увидите меня в гробу, но можете взглянуть на Санта-Катарину. Остров прекрасно укреплен. По моим сведениям, тюрьму охраняют шесть фортов, отлично приспособленных для этого самой природой. Обратите внимание на острую скалу, похожую на сломанный зуб. Там расположен наш самый грозный противник – форт Святой Терезии.
– Сколько же пушек может быть в шести фортах? – задумчиво спросила Ирис.
– Около сорока. Может, больше, – ответил капитан и наконец остановил взгляд на девушке.
Она стояла, облокотившись на перила, и напряженно рассматривала остров, который приближался с каждой секундой. На ее тонкое лицо и белое платье упал малиновый отсвет заката, и светлые волосы вспыхнули, придавая ей особое, загадочное очарование. День гас. Девушка была полностью поглощена своим занятием, и, пользуясь этим, Рик рассматривал ее с напряженным вниманием, пытаясь понять, что за тайну скрывают серые глаза. Что движет этим загадочным существом по имени Ирис Нортон? Почему она так непосредственна, упряма и горда? И так бесстрашна, как кошка, защищающая свою жизнь! Она была больше похожа на женщин двадцать первого века, независимых, с высшим образованием и водительскими правами, сделавших карьеру и зарабатывающих больше мужиков. В этом времени не могло быть таких, как она. Однако же – вот!
Неожиданно Ирис обернулась:
– Ведь штурм очень опасен? – в голосе звучала тревога. – Я бы не хотела, чтобы из-за меня гибли люди. Ведь здесь, на острове, нет ничего ценного?
– А что, по-вашему, ценность? – спросил Рик. Спросил потому, что ему действительно стало любопытно.
– Для меня, – подчеркнула Ирис, – главная ценность – мои друзья! Но если говорить о материальных ценностях, здесь, насколько я знаю, нет ни золота, ни крокодиловых кож, ни жемчуга…
