— Да, с хорошим воспитанием у меня проблемы, —
кивнул Павел. — Мальчик нуждался в утешении?
— Вот что, — вздохнула я, — убирайся отсюда.
— С чего вдруг такая немилость? — Теперь его голос
звучал откровенно издевательски.
— Я его люблю, и мне больно от того, что он
страдает, — спокойно ответила я.
— И ты решила его осчастливить?
— Ты пытаешься вывести меня из терпения? — в свою
очередь спросила я.
— Нет. Просто ревную.
Я с удивлением посмотрела на него, говорил он вполне
серьезно.
— Глупое занятие.
— Это точно.
— Я имею в виду, что Макс.., разве мы уже не говорили
об этом?
— Да, я помню. Ты любишь его как сына. А меня ты
любишь? — спросил он насмешливо.
— Что бы я сейчас ни ответила, ты не поверишь.
— Почему же? Если ты вдруг для разнообразия скажешь
правду…
— Я тебя люблю, — сказала я и пожала плечами.
Он засмеялся.
— Забавно. Сколько раз в своей жизни ты говорила эти
слова, дорогая?
— Мужчинам, с которыми спала? Никогда. Я трижды была
замужем, но смогла обойтись без этих слов.
А тебе говорю. Ты можешь мне поверить, а можешь продолжать
язвить. В общем-то, это не имеет значения.
— Да-а… — протянул Павел. — Ты добилась своего, я
чувствую себя свиньей.
— Вполне естественное ощущение, — пожала я
плечами, а он засмеялся.
— Сегодня ты настроена весьма критически, — заметил
Павел. Теперь он выглядел совершенно иначе, мое признание все-таки произвело
впечатление, хотел он этого или нет. Выражение глаз изменилось, да и голос
звучал мягче. Он улыбнулся, и я подумала, что стоит мне улыбнуться в ответ, в
этом случае его дальнейшие действия отгадать совсем не трудно. Возможно, мы не
просто получим удовольствие, но даже наконец поговорим по душам. И тогда…
Однако в голове у меня вертелась мысль о шантажисте, до двенадцати оставалось
совсем немного времени, надо что-то решать. Разумеется, Павлу об этом звонке
знать ни к чему.
— В самом деле, — предложила я, — может, нам
стоит встретиться завтра? Сегодня у меня нелегкий день.
— Хорошо, — кивнул Павел. — День
действительно нелегкий. Или я тебя все-таки обидел и ты спешишь избавиться от
меня?
— А ты хотел меня обидеть?
Он подошел и стал меня целовать, увлекаясь все больше и
больше. Я подумала, что шантажисту не мешало бы провалиться к чертям собачьим,
тогда я смогла бы наслаждаться любовью, а не бродить впотьмах по купальне.
— Уходи, — пробормотала я, отстраняясь и очень
сожалея об этом.
— Уже ушел, — усмехнулся Павел, направился к
двери, махнул мне рукой и удалился.
Я пошла к Софье. Требовалось обсудить создавшееся положение.
Софья читала, сидя в кресле. Мой визит насторожил ее.
— Только не говори, что опять что-то случилось, —
взмолилась она. Я пожала плечами и рассказала о звонке. — Встретиться
предложил в купальне? Выходит, это кто-то из гостей.
— Не обязательно. По воде проникнуть на территорию
совсем не сложно.
— А я уверена, что этот мерзавец здесь. Впрочем, гадать
ни к чему, раз через полчаса мы все узнаем.
Как думаешь, что он успел накопать?
— Я убеждена, что это Алексей. Из гостей он самая
подходящая кандидатура. Алексей передавал какой-то конверт своему приятелю. Тот
должен был что-то проверить. Видимо, проверил, и результаты шантажиста
вдохновили.
— Знать бы еще, что в этом конверте.
— Ты ж сама сказала, скоро узнаем.
— Узнаем, и что?
— Будем думать, что делать дальше.
— Может, не так все и скверно, — вздохнула Софья.
— Ага, — согласилась я, устраиваясь рядом с ней.
— А не может им быть твой Павел? Что, если ему любви
мало, еще и денег хочется?
— И об этом мы скоро узнаем, — кивнула я.
Оставшееся до двенадцати время мы провели в молчании, то и
дело поглядывая на стрелки часов.
Наконец они сошлись на двенадцати, и мы с Софьей покинули
комнату.
Дорожка в саду была освещена фонариками, мы шли, слегка
похожие на привидения, обе в светлых пижамах, которые в темноте выглядели
ослепительно белыми. Сад казался таинственным и почему-то враждебным. Пахло
сеном, с реки поднимался туман. Прислушавшись, я с удивлением обнаружила, как
много звуков в ночном саду. Сад жил своей жизнью, невидимой для глаза, и это
тоже пугало. Теперь невозможно было сказать: «Это мой сад», скорее уж я принадлежала
ему, это я осторожно шла по его аллее, добавляя звук своих шагов в общее
звучание.
Для мистических переживаний время не совсем подходящее, но,
возможно, именно они позволили мне успокоиться и думать о встрече с шантажистом
без особого волнения.
Возле купальни мы были пять минут первого, решив, что
шантажисту полезно немного подождать. Здесь царила тишина. Не похоже, что
кто-то ждал нас в домике. Я распахнула дверь купальни и, шагнув в темноту,
нащупала выключатель. Вспыхнул свет, и мы смогли убедиться, что купальня пуста.
— А если он увидел, что ты не одна, и ему это не
понравилось? — задумчиво произнесла Софья.
Я пожала плечами и некоторое время стояла возле двери,
разглядывая садовую дорожку, кусты вдоль нее и темный силуэт липы напротив.
Мы устроились на скамейке и минут десять терпеливо ждали.
Тишина здесь была завораживающей, и во мне зрела убежденность, что нарушать ее
никто не собирается.
— Он не придет, — вынесла вердикт Софья, мы
покинули купальню и побрели в сторону дома. — А если это чья-то глупая
шутка? — предположила она.
— Кому понадобилось так шутить?
— Ну, не знаю. Однако для шантажиста такое поведение
довольно странное.
— Возможно, он умнее, чем мы думаем, и решил соблюдать
осторожность.
— Тогда следует ждать очередного звонка.
Звонка мы ждали в моей комнате, часов до трех ночи. Софья
уснула, и я в конце концов тоже. Шантажист так и не позвонил, зато утром нас
разбудил громкий вопль. Вопил Олег Петрович, и это в семь часов утра.
