— Нет, — покачала я головой, — я не смею нарушить закон.
На ее лице появилось строптивое выражение.
— Если я прикажу, вам придется это сделать! Вы — моя фрейлина, вы обязаны мне подчиняться!
Я колебалась. Если Уильям де ла Поль выяснит, что я огорчила французскую принцессу, у меня могут возникнуть серьезные неприятности.
— Конечно, я от всей души хотела бы вам подчиниться, ваша милость. Но вы просите меня об одолжении, которое, безусловно, не понравилось бы вашему будущему мужу и нашему королю. Вы должны понимать, что подобные просьбы ставят меня в весьма сложное положение. Как же мне в таких случаях поступать?
— О, в таких случаях вы должны поступать так, как велю я, — заявила она, запросто решив эту проблему. — Потому что ни король, ни кто-либо другой никогда ничего не узнает. К тому же я все равно сделаю так, как хочу. Я ведь могу и настоять. И я настаиваю!
В душе проклиная эту избалованную, испорченную девчонку, я опустилась на колени и склонила голову.
— Ваша милость, простите, но я никак не могу.
Некоторое время она молчала, потом произнесла:
— Ну что ж, хорошо. Раз так, то свадьба не состоится. Можете выйти и объявить всем, что вы отказываетесь готовить меня к венчанию, а потому никакого венчания не будет. Так что вопрос о свадьбе закрыт.
Я, улыбаясь, смотрела на нее, но она, судя по всему, была настроена вполне серьезно.
— Можете не сомневаться, я действительно не стану выходить замуж! — тряхнула она головой. — Так что либо вы погадаете мне, либо замуж за вашего короля я не пойду. Я настаиваю на своем: мне необходимо знать, что сейчас я поступаю правильно. И я не двинусь с места, не увидев, что именно готовит мне судьба.
— Но у меня и карт никаких нет, — заметила я, сдаваясь.
Она тут же с улыбкой приподняла подушку, вытащила оттуда колоду чудесно раскрашенных карт и сунула мне.
— Вот. Гадайте. Я приказываю вам!
Я слегка перемешала колоду. «Интересно, — думала я, — что будет, если она вытащит плохую карту? Неужели эта дурочка действительно настолько упряма, что решится отменить свадьбу?» Я мысленно перебрала всю колоду. А что, если спрятать от нее те карты, которые указывают на неприятные перспективы?
— А если выпадет неудачная карта? — осведомилась я. — Что будет тогда?
Маргарита накрыла мою ладонь своей маленькой ручкой.
— Не тревожьтесь. Свадьба состоится, и я никогда и никому не скажу, что вы гадали мне. Зато, если мне грозит опасность, мне заранее будет об этом известно. И я, зная, какова эта опасность, всегда буду начеку. Но мне непременно нужно выяснить, что ждет меня впереди. Я хочу знать, не умру ли я через год в родах, не пойдут ли друг на друга войной мой отец и мой муж, не разорвут ли друг друга на куски английские лорды, которые, кажется, ни о чем не могут договориться.
— Хорошо, — согласилась я; собственно, у меня и не было иного выхода. — Но это будет не полное гадание. — Я старалась максимально уменьшить риск пессимистичного прогноза. — Я вытащу только одну карту. А теперь возьмите колоду и перемешайте.
Она, с трудом удерживая толстую колоду, старательно перетасовала карты.
— Теперь снимите, — велела я.
Принцесса сняла часть карт и подложила их под остальную колоду. После чего я веером раскинула перед нею карты, и их красиво расписанные «рубашки» так и засверкали на шерстяном одеяле.
— Выберите одну карту, — продолжала я. — Она достаточно много сообщит нам.
Золотисто-рыжие волосы Маргариты упали ей на глаза, так низко она наклонилась над разложенными картами; ее хорошенькое личико посуровело. Она долго водила пальчиком в воздухе, пока не выбрала одну, которую тут же прижала к сердцу, опасаясь на нее взглянуть.
— А теперь что? — спросила она.
Собрав остальные карты в колоду, я ответила:
— Покажите, что вы там выбрали.
Она протянула мне карту.
Ну что ж, все могло быть куда страшнее.
Это была точно такая же карта, как и та, которую столько лет назад мы вытащили с Жанной д'Арк: «Колесо Фортуны».
— «La Roue de Fortune», — прочитала она надпись, сделанную по-французски. — Это хорошо? Это очень хорошо?
На карте было нарисовано колесо с двумя чудовищными тварями, которые с трудом удерживались на нем, причем одно страшилище ползло вместе с колесом вверх, а второе катилось вниз. Ось колеса уходила куда-то за пределы видимости, и нельзя было понять, кто его поворачивает; возможно, оно вращалось само по себе. В самом верху карты был изображен смешной маленький синий зверек в короне и при мече. Когда-то моя двоюродная бабушка объяснила мне, что этот зверек свидетельствует: можно наблюдать, как поворачивается колесо фортуны, но не испытывать при этом ни гордости, ни сожалений. Можно возвыситься над всем этим и спокойно смотреть, как твоя жизнь преодолевает подъемы и спуски, однако подобное спокойствие, даже равнодушие, достигается лишь благодаря истинному величию духа. Можно видеть, как рушатся твои честолюбивые планы, словно это всего лишь танец шутов, надевших маски тщеславия. Вряд ли для Маргариты имелась более неподходящая карта: уж ей-то равнодушие было никак не свойственно, и вряд ли она спокойно следила бы, как рушатся ее заветные планы и мечты.
— Это и хорошо, и плохо, — уклончиво произнесла я. — Это нечто вроде предостережения; карта говорит, что можно и подняться очень высоко, и упасть очень низко. Колесо Фортуны может вознести тебя в заоблачную высь, хотя вроде бы никаких особых заслуг с твоей стороны и нет. А затем — и порой очень скоро — может сбросить тебя вниз, и ты потеряешь все на свете, но опять же никакой твоей вины в том не будет.
— А как мне снова подняться, если я упаду так низко? — поинтересовалась Маргарита, словно я была старой ведьмой-гадалкой, за грошик предсказывающей судьбу.
— Все дело в том, что вы никак не можете противодействовать колесу Фортуны, — нетерпеливо пояснила я. — Здесь от вас ровным счетом ничего не зависит, ведь вы сами не можете строить свою судьбу. Вы находитесь на колесе Фортуны, в точности как и эти вот жалкие зверьки, напоминающие обезьян, одетых в ливреи. Вот один из них сейчас упадет, но он ничем не может себе помочь. Как и вы ничем себе не поможете.
Она надула губки.
— Какое же это предсказание! И потом, разве второй зверек не поднимается вверх? Вот этот, похожий на кошку? А может, я и есть та кошка, что поднимается вверх? И будет продолжать подниматься?
— Возможно, — кивнула я. — Но рано или поздно вы достигнете верхней точки и неизбежно начнете падать. Вам бы лучше с этим примириться, ведь что бы ни случилось, и взлет, и падение в итоге приводят к одному и тому же.
Принцесса заносчиво на меня посмотрела.
— Но взлет и падение — это вовсе не одно и то же! Победа и поражение — это разные вещи! А я хочу в своей жизни только побед!
