— Да я не знаю… По-моему, всех королевских лордов: лорда Нортумберленда, барона Риверса…
— И все они действительно погибли?
— Во всяком случае, назад никто не вернулся.
— А король?
— Куда нашему королю в войне участвовать! — с презрением обронил конюх. — Он, правда, выехал со своим боевым штандартом на поле боя, но в самом сражении участия не принимал. Да еще и половину войска при себе держал, а остальных во главе с лордами отправил сражаться. А когда те, что сумели в живых остаться, назад прибежали и доложили, что битва проиграна, король с королевой сразу убрались в Кенилуорт, и с ними Эдмунд Бофор, герцог Сомерсет. А лорд Скейлз тут же поскакал в Тауэр.
— Так Скейлз теперь в Тауэре? Он достаточно хорошо там закрепился?
Конюх пожал плечами и проныл:
— Да не знаю я. А со мной-то что теперь будет?
Я посмотрела на него; наверное, и мое лицо было не менее унылым.
— Вот уж понятия не имею, — ответила я. — Ты уж постарайся как-нибудь сам о себе позаботиться.
И, развернув лошадь, я устремилась прочь: оставаться в Вестминстере было явно небезопасно. «Хорошо бы до наступления темноты добраться до Тауэра», — подумала я. Моя лошадка держалась бодро, но мы с ней обе страшно устали. К тому же я была голодна, а почти на каждом углу горели костры, и люди жарили мясо, пили эль и громко клялись друг другу, что теперь-то уж хорошие времена не за горами. Нынче советы королю будет давать Мортимер, так что больше не будет повышения налогов, бедняков перестанут обманывать. А всех плохих советников Мортимер, разумеется, прогонит. Многие приглашали меня к ним присоединиться, однако стоило мне отрицательно покачать головой, как вслед мне сыпалась брань. А один раз, уже под конец пути, мне даже пришлось бросить этим людям монету и пожелать всего наилучшего. И дальше я уже ехала, низко надвинув на лицо капюшон плаща и пригнувшись к шее лошади — в общем, кралась по улицам собственного города, как тать в ночи.
Наконец я увидела ворота Тауэра и множество часовых на стенах. Едва я подъехала ближе, как они закричали:
— Стой! Кто идет? Эй ты, стой, где стоишь!
— Я — герцогиня Бедфорд! — крикнула я, открывая лицо. — Впустите меня.
— Господи, миледи, ваш муж, барон Риверс, весь вечер вас искал! — воскликнул молодой стражник, впуская меня внутрь. Взяв лошадь под уздцы, он помог мне спешиться и сказал: — Ваши люди сюда приехали и повинились, что потеряли вас в толпе. Вот барон и опасался, что чернь взяла вас в плен. Он пообещал всех повесить за измену, если у вас хоть один волосок с головы упадет. Он так их ругал! Я даже слов таких никогда не слышал.
— Мой муж? — переспросила я, и надежда вспыхнула в моей душе с такой силой, что у меня закружилась голова. — Значит, мой муж искал меня?
— Как сумасшедший…
Он умолк, обернулся и прислушался, и мы оба услыхали громкий стук копыт по мостовой. Стражник сразу провозгласил:
— Конная атака! Скорей заприте ворота!
И мы с ним едва успели вбежать внутрь, как тяжелые ворота со скрипом закрылись. И вдруг за воротами раздался знакомый голос:
— Это я, Риверс! Откройте!
Створки ворот тут же снова распахнулись, и в них, как ураган, влетел Ричард с маленьким отрядом сопровождения. Увидев меня, он птицей слетел с коня, схватил меня в объятия и стал целовать так, словно мы опять были обычным сквайром и его славной женушкой. Ричард ни за что не хотел меня отпускать и, задыхаясь, говорил:
— Боже мой! Ведь я весь Лондон объехал, надеясь тебя найти! Я так боялся, что они захватили тебя в плен! Катлер, стороживший наш дом, сообщил мне, что ты направилась в Вестминстер, но парнишка там и вовсе ничего не сумел толком объяснить.
Я покачала головой; я и смеялась, и плакала; слезы так и текли у меня по щекам, но я была счастлива.
— Со мной все в порядке, все хорошо! Я застряла в толпе, и мою охрану попросту унесло от меня потоком людей. Господи, Ричард, я ведь думала, что ты мертв! Я думала, что тебя убили в Кенте во время того ужасного столкновения с мятежниками!
— Как видишь, я цел и невредим. А вот бедный Стаффорд погиб, и его брат тоже. А ты-то как себя чувствуешь? Как ты сюда доехала?
— Выбралась из той толпы, что сперва чуть не поглотила меня. Я была свидетельницей, как он входил в Лондон.
— Джек Кейд?
— Разве его так зовут? Да нет, того капитана зовут Джон Мортимер!
— Его имя Джек Кейд, но он представляется Джоном Мортимером Избавителем и разными подобными именами. Имя Джона Мортимера обеспечило ему поддержку сторонников Ричарда Йорка, ведь Мортимеры — его близкие родственники. Кейд просто позаимствовал это имя. Или, что еще хуже, сам герцог мог ему одолжить его. Так или иначе, это сулит новые несчастья. Где ты видела его?
— Сначала он торжественно проехал по мосту, потом ему вручили ключи от города.
— Вручили ключи? — ошеломленно отозвался мой муж.
— Да, и народ приветствовал его как героя — и простые люди, и лорд-мэр, и олдермены. И одет он был как благородный господин, а держался так, словно уже готов править королевством.
Ричард присвистнул.
— Боже, храни нашего короля! Тебе придется все это рассказать лорду Скейлзу, он командует Тауэром.
Муж подхватил меня под локоть и повел к Белой башне.
[48]
— Ты не устала, любимая? — спросил он на ходу.
— Немного.
— Ты действительно хорошо себя чувствуешь? А ребенок как?
— По-моему, все нормально. Да, все нормально.
— Ты испугалась?
— Немножко. Любимый мой, я ведь боялась, что ты умер.
— Я не мог умереть — только не я!
И все-таки я задала этот вопрос:
— Ты видел наш дом?
— Ничего страшного. Мы все там исправим, как только закончится эта заваруха.
Я быстро на него взглянула.
— Но они так легко вошли туда! Просто открыли двери и забрали все, что пожелали. Такое трудно исправить.
Он кивнул.
— Понимаю, что ты имеешь в виду, однако мы непременно все исправим. А теперь давай поскорее разыщем Скейлза, и потом я сразу принесу тебе вина и мяса. Скейлзу необходимо знать, где сегодня может оказаться Кейд.
— По-моему, он сегодня обедает у лорд-мэра.
Мой муж даже остановился, совершенно ошеломленный.
— Человек, который привел из Кента целое войско и разгромил королевскую армию, только что получил ключи от Лондона и теперь обедает со столичным мэром?
