– Я видел, они под землей ползали, – сказал Андрей Люсе.
– Нет, здесь не их территория, – Люся указала на болотные кочки за спиной. – Здесь другие Духи. Мы их не сердили. Можем идти.
– Через болото? – Андрей утер со лба пот. – Ты видишь тропу?
– Тропы больше нет, но я знаю путь. Обойти справа. Там сухо, там проход.
– Как всегда, задний? – проронил сержант Прохоров.
– А как нам не рассердить еще и этих Духов? – спросил Гаврилов.
– Встретим туман, обойти, – ответила Люся. – Они видят тех, кто входит в туман. Без него не видят.
– Какой туман среди бела дня? – спросил Купер. – Разве так бывает?
– Здесь бывает, – уверенно заявила Люся. – Идите за мной.
– Гаврюху опять нести? – спросил Прохоров.
– Здесь можно босиком, – разрешила проводница. – Только смотрите под ноги. Много змей.
– Может, понесете? – Гаврилов окинул взглядом товарищей. – Ну ладно, ладно… нет, так нет. Друзья называется! Вот отстану и все, пропаду! Пусть стыдно вам будет.
– С чего ты вдруг пропадешь-то? – Прохоров поморщился. – Не ной!
– Укусит гадюка в жопу, сам отсосу яд, на ходу?
– Прославлюсь я на всю Европу, – продолжил вдруг Купер.
– И в Книгу Гиннесса войду, – закончил Андрей.
– Всегда хотел понять, как это у вас получается, дурацкие стишки хором складывать, – Прохоров ухмыльнулся.
– Тебе не понять, даже не напрягайся, – сказал Купер. – Творчество – не твоя стихия. Твое дело – работать руками. И ногами.
– Сейчас это общее дело, – Лунев подтолкнул Гаврилова. – Шире шаг, пацаны.
Люся повела группу по самому краю болота. В некоторых местах этот край подходил почти вплотную к лесу, поэтому морпехам приходилось не только внимательно смотреть под ноги, но еще и следить за происходящим в зарослях, чтобы не получить очередную порцию плетей. Впрочем, лесные Духи больше не пытались отхлестать наглых людишек. Скорее зеленые существа хотели их просто отпугнуть. Как только люди приближались к лесу, зелень начинала громко шуметь, а воздух – подрагивать. Фокусы были не убойные, но своего с их помощью лесные Духи добились: соваться в заросли действительно не хотелось.
– Как ты все-таки выплыла? – спросил у Люси Прохоров, когда, более-менее отдышавшись и успокоившись, группа вошла в ритм.
– Красная лампочка, лестница, технический шлюз, – коротко пояснила Люся. – Я ведь говорила вам. Выход недалеко от места, где вас привязать фаранги.
– Ты видела фарангов? – удивился сержант.
– Они ушли в этот же выход. Под землей мало лампочек, я накинуть капюшон и встать в тени. Они приняли меня за своего и прошли мимо.
– В воду, что ли?
– Нет. Там много дверей. Подземные коридоры.
– А Фролов выплыл? – спросил Андрей.
– Да. Он ушел раньше, в другой коридор. Мы встретимся у объекта.
– Ни фига не держит слово, – сказал Прохоров. – Обещал же, что все вместе пойдем.
– Мы и шли, – заметил Купер. – Просто, когда мы провалились в озеро, он нас как бы списал. Мы теперь для него «мертвые души». Поможем – хорошо, нет – и не надо, сам справится.
– И на кой черт тогда мы спешим? – спросил Прохоров. – Люся, давай привал устроим! Нам ведь теперь лишь бы дойти, можно даже позже отряда явиться.
– Нельзя!
– Чего нельзя-то? – Прохоров закашлялся и сплюнул зеленоватую слюну. – Как перца наелся, жжет.
– У меня тоже, – Гаврилов постучал по груди ладонью. – Вот тут жжет, как будто огнем. И ниже нехорошо как-то…
– Это зеленая пыль, – Люся обернулась и окинула взглядом бойцов. – Надышались. Теперь нет другого пути, только внутрь объекта. Только там можно избавиться от заражения.
– Заражения? – забеспокоился Гаврилов. – Вроде радиации? Мы надышались зеленой пылью и теперь заражены? Почему ты не предупредила?!
– Нельзя бежать и не дышать. А другого пути не было.
– Мы хотя бы повязки могли сделать!
– Не помогает. Пыль после выстрела очень мелкая. Ничто не помогает, даже противогаз.
– Зашибись! – Прохоров обернулся к Андрею. – Студент, ты понял? Теперь мы вообще смертники!
– То есть, если мы не избавимся от заразы, тогда… что? – спросил Андрей.
– Скоро превратимся в пыль, – Люся вздохнула.
– Как… Жигунов? – уточнил Федор.
– Да, как ваш товарищ.
– «Скоро» – это когда?
– Когда стемнеет… или утром… не знаю точно.
– Офигительный прогноз, – Купер недоверчиво взглянул на Люсю. – Это потому, что пыль образовалась после выстрела волшебным патроном?
– Это называется хаоспатрон, – напомнила Люся. – Да, все дело в этом. Внутри Объекта тело очистится от пыли.
– То есть надо просто войти?
– Да.
– А выйти потом сможем?
– Сможем, – Люся перевела взгляд на Андрея. – Да?
– А почему… – Лунев замялся. – Почему ты у меня спрашиваешь? Думаешь, я больше всех знаю?
– Это не так? Ты друг Евгения. Он знает.
– Он, возможно, знает, – Лунев пожал плечами. – Я не знаю. Мне Фролов ничего на этот счет не говорил.
– Вот это зашибись, – вмешался Прохоров. – Тело очистится и все такое… это хорошо. И все-таки я за привал. Сколько тут осталось идти? Люся, сколько?
– Два километра.
– Ну, и что, за три часа не дойдем?
– Дойдем.
– Тогда требую выкроить полчаса на привал, пока новые Духи нас не накрыли.
– Пятнадцать минут, – Люся взглянула на ультрамодные, по советским понятиям, часы с электронным циферблатом. – Вон там сухо.
Небольшой, лишенный травы островок едва вместил всю группу, но никто не остался в обиде.
– Отлично, – растянувшись между Гавриловым и Люсей, сказал Прохоров. – Один вопрос остается: где этот сучий объект, если два километра до него? Почему не видно?
– Мы увидим, – пообещала Люся.
– Когда?
– Скоро. Когда стемнеет. Через три часа.
– Он что, замаскирован так хитро? Только ночью его видно? Или что?
– Да, только ночью. Особенной ночью. Одна ночь после лишнего дня длинного года.
– Что-то я вообще запутался, – признался Прохоров и обернулся к Луневу. – Студент, расшифруй.
– Ночь с 29 февраля на 1 марта, – устало ответил Андрей. – Бывает раз в четыре года. Длинный год – это високосный.
– А-а, понял, – сержант хлопнул себя по лбу. – Вот чурбан!
