«Все это очень подозрительно, – думала Лола, –
Анна при ее характере не могла так просто успокоиться. Возможно, она грозила
тому типу, шантажировала его, и он решил избавиться от чересчур опасной и
докучливой любовницы? Ему-то было что терять…»
Лола вспомнила внезапно, что Анна при встрече хотела
пригласить ее к себе, но потом позвонила по мобильнику и резко передумала. То
есть в это время у нее в квартире кто-то был. Мужчина, причем достаточно
близкий. Постороннему человеку ключи не оставишь. Конечно, это мог быть
доверенный мастер по ремонту квартиры, к примеру, но не то у Анны было
положение, чтобы ремонт затевать. Сначала надо бывшего мужа с жилплощади
выписать, а потом уж квартиру отделывать! Так что ремонт отпадает.
– А ты не знаешь ли, – начала она, но в это время
в устойчивый ровный рев близнецов вкрались визгливые вариации.
– Это Сашка! – крикнула Милка и рванула в комнату.
Лола потащилась за ней.
– Обкакался! – Милка с торжеством потрясала
использованным памперсом.
Невольно вдохнув полной грудью, Лола обрадовалась, что не
успела съесть ни одного пирожного. Милка протиснулась в ванную, ребенок свисал
у нее с руки, как тряпичная кукла. На полу валялись остатки плюшевого бегемота,
близнецы успели его распотрошить. Из ванной слышался шум воды и басовитый рев.
– Зачем же вы бегемота разорвали? – спросила Лола
Машку.
Та засунула палец в рот и глядела невинным синим взором. Рев
в ванной перешел в истошный визг.
– Ты что, его кипятком шпаришь? – не выдержала
Лола, приоткрыв дверь.
– Просто мыться не любит, грязнуля, как все
мужчины! – отмахнулась Милка.
Шлеп! – из кухни раздался грохот падающего стула, звон
бьющейся посуды, и подруги увидели, что Машка успела стянуть со стола коробку с
пирожными, а заодно и уронила две пустые чашки. Пока Лола подхватила с полу
хулиганское дитя, оно успело слопать последнюю корзиночку.
«В маму пошла!» – подумала Лола.
– За что мне такое наказанье! – привычно взвыла
Милка, и Лола поняла, что пора уходить.
Они расцеловались с Милкой и договорились не пропадать.
Сашка-какашка и Машка-обжора не обратили на ее уход никакого внимания, они
делили следующего плюшевого бегемота.
Выйдя на улицу, Лола подумала, что ее звери по сравнению с
Милкиными деточками – сущие ангелы, даже у попугая нет такого темперамента, и у
кота не такая быстрая реакция. Про Пу И нечего и говорить, песик – чистое
золото. Как же Лола по нему соскучилась!
* * *
Леня подошел к двери и позвонил.
В этой квартире жил тот самый молодой ювелир Толя Липский,
адрес которого дал Маркизу Иван Францевич Миллер.
За дверью послышались торопливые шаги, и озабоченный женский
голос осведомился:
– Кто здесь?
– Я к Анатолию Борисовичу, по делу! – проговорил
Леня, предъявив дверному глазку широкую лучезарную улыбку, которая безотказно
действовала на женщин от десяти до восьмидесяти лет.
– Вы по записи?
– Нет, но я от Ивана Францевича!
Имя Миллера подействовало не хуже пароля.
Заскрежетали многочисленные запоры, и дверь открылась. На
пороге стояла высокая темноволосая женщина средних лет с удивительно хорошей
осанкой. Лицо ее показалось Лене очень знакомым.
– Извините, – начал он немного неуверенно, –
мы с вами не могли раньше встречаться?
– Нет, – отрезала та, – пальто ваше
позвольте!
Леня пожал плечами и сбросил пальто ей на руки.
– Пожалуйте прямо по коридору! – довольно сухо
проговорила женщина, вешая Ленино пальто на плечики и водворяя его в стенной
шкаф.
Послышалось негромкое постукивание когтей по паркету, и в
прихожую выбежал симпатичный пудель персикового цвета. Пудель с интересом
обнюхал Ленины брюки: должно быть, Пу И оставил на них свой запах.
– Бетти, фу! – строгая женщина призвала пуделя
(точнее пуделицу, судя по имени) к порядку. Бетти обиженно фыркнула и с
достоинством удалилась.
Леня прошел по короткому коридору и вошел в кабинет.
Обстановка этого кабинета резко отличалась от жилища
Миллера. Здесь все было чересчур новым и чересчур ярким: помпезные бронзовые
светильники на стенах, мягкий ковер с длинным ворсом на полу. За небольшим
рабочим столом, инкрустированным ценными породами дерева, сидел лысый полный
мужчина лет пятидесяти в коричневой шелковой куртке – тот самый «способный
молодой человек», о котором говорил Иван Францевич.
– Вообще-то я принимаю исключительно по предварительной
договоренности, – проговорил Липский вместо приветствия. – Но раз уж
вы таки пришли…
– Мне посоветовал обратиться к вам Миллер…
– Ну-ну, – отозвался ювелир, непонятно, с
почтением или с насмешкой, – и что у вас имеется, кроме такой
рекомендации?
– Вот что, – Маркиз положил на стол бархатный
футляр.
Липский неторопливо выдвинул ящик стола, достал оттуда
ювелирную лупу, вставил ее в глаз, затем так же неспешно открыл футляр и
принялся разглядывать колье.
Наконец он поднял глаза на Маркиза и с вопросительной
интонацией произнес:
– Ну?
Леня едва удержался, чтобы не сказать в ответ «баранки гну».
Вместо этого он спросил:
– Ваша работа?
– А в чем, собственно, дело?
– Но все-таки – это делали вы?
– Ну, допустим, если бы даже я! А что – это вас как-то
обижает? Это вам портит аппетит или, не дай бог, сон?
– Ни в коем случае! – Леня замахал руками. –
Я только хотел спросить у вас, как выглядела заказчица.
Она таки выглядела обыкновенно, – прервал Леню
ювелир, – она выглядела как женщина, которая пришла ко мне по делу. А вот
вы, извиняюсь, выглядите как человек, у которого есть лишнее время и он не
знает, на что его убить. Так я вам скажу одну умную вещь: сходите в кино, или в
театр, или даже, извините за выражение, в музей. Наконец, сходите в гости к
какой-нибудь хорошей девушке, но только не отнимайте время у занятых людей! Я
таки думал, что у вас ко мне имеется настоящее дело по части камней или золота,
но вы вместо этого начинаете задавать какие-то неуместные вопросы!
Он приподнялся из-за стола и добавил:
– До свидания!
– Так что, – разочарованно проговорил
Маркиз, – разговора у нас не будет?
– А я что – непонятно выражаюсь? Дорогу запомнили, или
вас непременно надо проводить?
– Не беспокойтесь, найду! В крайнем случае воспользуюсь
компасом! – Леня повернулся и направился к двери.
