– Шефу, может, и не сдам, мне это самому не очень надо.
Сейчас я с начальником его службы безопасности поговорю, может, он какой-нибудь
вариант придумает!
Парень отошел в угол гаража и несколько минут с кем-то
вполголоса разговаривал. Наконец он сложил телефон, убрал его в карман и
вернулся к Шурупу, который в страхе ждал приговора.
– Значит, так! – Владислав смерил Шурупа
неприязненным взглядом. – Ты ведь на Валеру Соленого вкалываешь?
– Ага! – Шуруп кивнул, на мгновение задумавшись,
как это они так быстро все про него узнали.
– Командир обещал все прикрыть, если ты сейчас кое-что
нам расскажешь. Вы пару недель назад подставились под «Опель»… на углу
Литейного и Некрасова… было такое?
Шуруп замялся. Валера не простит ему лишней болтовни… но и
хозяин «Бентли», судя по всему, мужик крутой… в конце концов, Соленый может
быть ничего не узнает…
– Владислав, – снова донесся из машины
раздраженный голос блондинки, – ну что там происходит? Сколько можно
заниматься этой ерундой? Мне это уже конкретно надоело! Я все-таки позвоню
Ревазу Вахтанговичу!
– Алла Юрьевна, – парень угодливо склонился к окну
лимузина, – ну буквально пять минут! Он ведь понимает, что с ним будет
после вашего звонка!
– Ну, было… – признался Шуруп, испуганно
сглатывая, – в «Опеле» натуральный лох ехал, никому не интересный…
Это не нам с тобой решать! – прервал его
Владислав. – Рассказывай все, что про эту подставу знаешь, и тогда, может
быть, тебе выйдет амнистия!
– Ну, что я знаю… – начал Шуруп. – Подставили мы
под этого лоха битый «мерс», вытащили его из машины, провели, как полагается,
психологическую обработку… потрясли, в общем, лоха, как грушу… да он и так был
почти в отключке. Права у него забрали и отпустили домой – деньги собирать…
– Это понятно, – поторопил парень замолчавшего
Шурупа, – обычная схема. Дальше-то что было? Заплатил он вам?
– Да нет! – Шуруп отмахнулся. – Какое там! У
него ни шиша не было, из квартиры, и то жена бывшая выгнала!
л – Так что – ничего вы на этой подставе не заработали?
Шуруп совсем сник, глаза его забегали, на щеках выступили
красные пятна.
– А ну, колись! – парень из «Бентли» угрожающе
надвинулся на него. – Колись, паскуда, или тебе плохо будет!
– Владислав! – снова раздался из лимузина женский
голос. – Ну все! Мне это надоело! Я звоню Рёвазу!
– Не надо звонить! – выкрикнул Шуруп. – Я
расскажу! Все расскажу! Переждали мы пару дней, и послал нас Валера к тому лоху
на квартиру, дожать его и вытрясти деньги…
Шуруп со своим напарником Лешкой Ластиком поднялись по
лестнице и подошли к квартире, в которой, если верить справке о регистрации,
обитал тот самый лох из битого «Опеля». Ластик решительно надавил на кнопку
звонка. За дверью послышались приближающиеся шаги, и оживленный женский голос
осведомился:
– Это ты, дорогой?
– Это точно, что дорогой! – хихикнул Шуруп,
отличавшийся своеобразным чувством юмора.
– Открывайте, дамочка, разговор имеется! – перебил
его Ластик по возможности вежливо.
– Какой еще разговор? – в голосе женщины зазвучал
металл. – Вы кто такие?
– У нас дело к Игорю Ветрову, – включился в беседу
Шуруп, – серьезное дело, между прочим.
– Если у вас к нему дело – вы его и ищите, –
неприязненно проговорила женщина, – а меня избавьте от своего присутствия!
– А разве он здесь не проживает? – удивленно
осведомился простодушный Ластик.
– Я этого козла видеть не хочу, – раздалось из-за
двери, – и всех его знакомых – тоже, всех вместе и каждого поодиночке. Так
что проваливайте, пока я милицию не вызвала!
Ластик, она нас конкретно разводит! – проговорил более
проницательный Шуруп, повернувшись к напарнику. – Кому охота свои кровные
деньги отдавать! Сама же его ждала! Слышал, что сказала: «Это ты, дорогой?» Он
повысил голос и крикнул в дверь:
– А ну, дамочка, открывайте! Ваш мужик нам деньги
должен! Открывайте, или хуже будет!
– А ну проваливайте! – не уступала женщина.
Шуруп вздохнул и отступил на шаг, собираясь попробовать
входную дверь на прочность.
– Это кто тут выступает? – раздался вдруг за
спиной у братков незнакомый голос.
Шуруп обернулся и увидел поднимающегося по лестнице мужчину.
Мужчина был так себе, ничего особенного: роста среднего, правда довольно
коренастый и широкоплечий. Одет он был в длинное кашемировое пальто красивого
темно-синего цвета, который элегантные англичане называют цветом «нэви».
Поскольку этот мужик нисколько не был похож на лоха из
«Опеля», Шуруп сурово нахмурился и сказал:
– А ну, мужик, проваливай, пока тебе натурально рыло не
начистили! Идешь по своим делам и иди! Видишь, что тут серьезные люди делом
заняты…
– Ой, как страшно! – мужик насмешливо уставился на
Шурупа прищуренными серыми глазами, и тому вдруг стало как-то не по
себе. – Это кто же тут серьезный человек? Уж не ты ли?
– Допустим, я, – Шуруп почувствовал, что
незнакомец явно нарывается, и что без драки дело не обойдется. – А что – у
тебя на этот счет есть сомнения? Так мы сейчас быстро с ними разберемся! И с
тобой, кстати, тоже!
– Мне кажется, что ты никакой не серьезный
человек, – продолжил мужик, сделав шаг вперед, – не серьезный
человек, а натуральная морская свинка!
Шуруп побагровел и бросился на обидчика. Он собирался
провести свой коронный удар – левой в челюсть, а потом сразу же правой в
солнечное сплетение. Но тот ловко отступил в сторону, так что разогнавшийся
браток с размаху врезался в трубу отопления. Из глаз у него посыпались искры.
– Ластик! – закричал он, поворачиваясь. – Это
что же делается? Какой-то лох наших бьет?
– Это кто здесь лох? – поинтересовался мужик,
насмешливо разглядывая синяк, выступивший под глазом у Шурупа. – Лично я
вижу даже двоих…
Шуруп взял себя в руки, шагнул к обидчику и сделал ложный
выпад. Он старался отвлечь того, так как Ластик уже подбирался к незнакомцу
сзади и как раз собирался нанести сокрушительный удар по шее. После такого
удара противник должен был выйти из игры всерьез и надолго. Но подлый
незнакомец, как будто у него были глаза на затылке, резко отскочил, так что
Ластик промахнулся и едва удержался на ногах. А поскольку Шуруп по инерции
двигался вперед, братки столкнулись и отлетели к стене.
В ту же секунду их ловкий противник подскочил к незадачливым
вымогателям и нанес каждому по несколько коротких и сильных, очень
профессиональных ударов.
У Шурупа потемнело в глазах, и он на какое-то время
полностью отключился.
Придя в себя, он осознал, что лежит на грязном заплеванном
полу лестничной площадки, прямо перед носом у него валяется окурок сигареты
«Мальборо» со следами лиловой губной помады, голова трещит от боли, окружающая
действительность медленно вращается, как детская карусель, а левая нога не
может пошевелиться, потому что она придавлена чем-то тяжелым.
