– Только не «Харлей», – взвыл Ухо, – только
не «Харлей»! Ты знаешь, что он для меня значит!
– Тогда колись! – бросил Леня через плечо.
– Не могу, – простонал Ухо, – слово дал!
– Молодец, – одобрил Маркиз, приближаясь к
мотоциклу, – нужно быть хозяином своего слова! – И он занес над
мотоциклом руку с зажатым в ней разводным ключом.
– Стой! – завопил Ухо. – Я все расскажу!
– Рассказывай, – Маркиз опустил ключ и повернулся.
– Но она взяла с меня слово…
– Это ты уже говорил! – И Леня снова угрожающим
жестом занес ключ над мотоциклом.
– Нет, только не это! Я все расскажу…
И Ухо, чувствуя себя предателем и клятвопреступником,
выложил все, что поведала ему Лола про супругов Ветровых, и все, что они с ней
узнали в ходе собственного расследования.
* * *
Леня Маркиз был вне себя. Руки его тряслись, щеки пылали,
пот собирался на висках и градом тек по шее за воротник рубашки. Тщательно
уложенные волосы стояли дыбом, как иголки у сердитого ежа, глаза горели
угрожающим огнем. Словом, если бы Ленину ярость перевести в тепловую энергию, а
самого его превратить в примус, то вполне можно было бы приготовить обед для
среднестатистической семьи, состоящей из мамы, папы и ребенка.
Леня рывком распахнул дверь собственного подъезда и
споткнулся о коврик, лежащий у порога. Едва удержавшись на ногах, он с размаху
пролетел до места консьержки. Там, за прозрачной стеночкой, было пусто –
Валентина Романовна вышла поговорить немного с уборщицей. И то сказать –
мыслимо ли дело отсидеть полную смену в прозрачной тесной клетке? Так и
гиподинамию схлопотать недолго…
В данный момент женщины застряли где-то на этаже, поскольку
уборщица Зинаида мыла лестницу, а консьержка топталась рядом и сплетничала о
жильцах.
Леня нажал кнопку лифта, но не стал ждать, а, нехорошо
выругавшись, бросился через три ступеньки наверх, на свой этаж. По дороге он
опрокинул ведро с грязной водой, оставленное Зинаидой на дороге, отчего пришел
в еще большую ярость.
– Здравствуйте, Леонид Петрович! – приветствовала
его Валентина Романовна. – Что же это вы так неаккуратно?
Более наблюдательная Зинаида дернула ее за рукав, но было
уже поздно.
– Набросали тут всякого! – заорал Леня и злобно
пнул ведро ногой, отчего оно покатилось по лестнице со звоном и
грохотом. – По лестнице не пройти!
Консьержка оторопела. Все это было настолько нехарактерно
для вежливого, всегда приветливо улыбающегося жильца, что она разинула рот и не
успела достойно ответить. Леня проскочил в квартиру и захлопнул за собой дверь.
Лола собиралась пить чай. На столе лежала коробка конфет и
пакет дивного печенья, которое Лола купила во французской кондитерской. Там в
тесто для печенья добавляли тертый миндаль, а потом обсыпали готовые изделия
миндальной стружкой. Лола надеялась, что такое печенье понравится Пу И.
В данный момент вся звериная компания была в сборе, как
случалось всегда в то время, когда хоть кто-нибудь из хозяев находился на
кухне. Попугай с холодильника высматривал орешки, Пу И поставил передние лапы
на стол, а задние – на табуретку, и умильно поглядывал на пакет с печеньем.
Только кот скромно сидел в уголке и очень убедительно делал вид, что его ничто
не волнует.
Лола задумчиво застыла у раскрытого холодильника,
прикидывая, доставать ли сыр камамбер, который она очень любила и могла съесть
сколько угодно, причем без ничего, а только запивая чаем. Или уж махнуть рукой
на все – один раз живем! – и капитально намазать сдобную булочку теткиным
абрикосовым вареньем. Но фигура… Лола тяжко вздохнула.
И в это время дверь хлопнула, по коридору затопали грозные
шаги, и на кухне появился собственной персоной ее компаньон и повелитель Леня
Маркиз. Кот Аскольд скосил изумрудный глаз и тут же юркнул под стол, только его
и видели. Кот всегда умел заранее предчувствовать скандалы между компаньонами,
а так как шума не любил, то старался вовремя удрать в безопасное место. Обычно
он знал, в каком Леня настроении, еще когда тот был на лестнице или ехал в
лифте. Сегодня же Аскольд все прозевал, видно, слишком внимательно разглядывал
раскрытый холодильник.
Лола помнила, что они с Ленькой поругались. Кажется, он
приревновал ее к Игорю. И из-за этого отказался помогать. А Лола в свою очередь
обиделась. Но с тех пор прошло много времени. Лола по горло занята своими
делами, ей некогда копить обиды. Однако следовало Леньку одернуть.
– Привет! – сказала она строго. – А почему
это ты прешься на кухню в верхней одежде и в ботинках?
Не отвечая, Маркиз с размаху бросил на стул шарф и перчатки.
Но не попал, перчатки пролетели мимо. Тогда Лола взглянула на него
повнимательнее и удивилась внешнему виду своего компаньона. Как уже говорилось,
глаза его грозно сверкали, грудь бурно вздымалась, и воздух выходил из легких с
громким свистом.
– Как ты могла? – вопросил Маркиз обманчиво тихим
голосом. – Как ты решилась на такое?
– Ты о чем? – холодно осведомилась Лола, сразу же
захотев поставить компаньона на место.
– Как ты посмела? – голос Маркиза понемногу
набирал обороты. Так умелый автомобилист не пускает сразу мотор на полную
мощность, а увеличивает ее постепенно.
– Оставь немедленно этот тон, – приказала
Лола, – иначе мы всерьез поссоримся!
Леня не обратил внимания на ее слова, он задавал вопросы
вовсе не для того, чтобы слышать ответы.
– Как такое вообще могло прийти в твою глупую распутную
голову! – закричал он и выбежал из кухни.
– Что-о? – заорала Лола в ответ и побежала за ним,
зацепившись за табуретку, на которой сидел Пу И. Песик свалился на пол и
завизжал, но хозяйка и не думала причитать над ним.
Дальнейший скандал происходил в прихожей, так что консьержка
Валентина Романовна и уборщица Зинаида все прекрасно слышали. Не сговариваясь, они
подошли вплотную к двери квартиры и застыли в предвкушении.
– Как ты посмел назвать меня дурой? – орала Лола,
на «распутницу» она не обиделась. – Сам ты дурак набитый!
– Вот именно! – загремел Маркиз голосом Отелло из
одноименной пьесы Шекспира. – Вот именно! Как ты права! Я дурак! Мало
того, я кретин!
– Я спорить не стану… – ехидно начала Лола, но Маркиз
не дал ей закончить.
– Я полный идиот, раз верил тебе! – он поднял руки
и вцепился в волосы.
– Чего-чего?.. – Лола начала смутно понимать, что
с ее компаньоном творится что-то несуразное.
Консьержка и Зинаида за дверью недоуменно переглянулись –
дескать, а суть-то проблемы в чем? Скандал вообще на какую тему?
– И этой женщине я верил, как себе! – Маркиз
отпустил многострадальные волосы, отчего лучше они выглядеть не стали. –
Мало того, я доверял ей самое дорогое!
