– Да нет, зачем же вам утруждаться… Гудронов на всякий
случай придвинул к себе графинчик. – Раз уж вы принесли… нужно уважать
чужой труд…
Действительно, через двадцать минут графинчик непостижимым
образом опустел.
– А ты уверен, Питиримыч, что в нем было именно
четыреста грамм? – проговорил Гудронов, перевернув графин над своим
стаканом и грустно наблюдая за последней каплей, одиноко стекающей по
стеклу. – Мой организм убеди… удебительно свиде.. свитедельствует, что мы
выпили самое большее по сто пятьдесят.
– Врешь, Гудронов! – возразил Ананасов
коллеге. – Ты уже точно выпил двести, если не можешь выгоро… выговорить
такое важное для нас слово, как свидетель!
– Свидетель! – выпалил Гудронов, уставившись на
что-то за спиной коллеги.
– Молодец, – одобрил Ананасов, – теперь
хорошо выговор… выгоровил!
– Да нет! Там свидетель! То есть эта…
свидетельница! – И Гудронов ткнул пальцем в окно заведения.
Капитан Ананасов медленно, всем корпусом повернулся в
сторону окна и действительно увидел на улице ту самую наблюдательную тетку,
которая жила поблизости от места преступления и дала ценнейшие показания,
подробно описав подозреваемого в убийстве Анны Ветровой и его вероятную
сообщницу.
Свидетельница вела себя как-то странно.
Она бежала по улице, выпучив глаза и возбужденно размахивая
руками. Кроме того, она разевала рот, явно что-то крича, однако толстые стекла
«Тещиной кухни» не позволяли сотрудникам милиции расслышать ее выкрики.
– Надо вмешаться! – решительно заявил Гудронов,
для верности стукнув кулаком по столу. – Надо выяснить, что эта
свидетельница делает и почему она так странно себя ведет! Мы с тобой,
Питиримыч, не можем оставаться в стороне! Как сотрудники правоохрени…
правоохранительных органов, мы должны вмешаться в события!
– Должны! – поддержал коллегу Ананасов, медленно
поднимаясь из-за стола. – Знаешь, Гудронов, как сказал поэт?
– Не знаю, – честно признался его напарник.
– Если я светить не буду… если ты светить не будешь…
если он светить не будет, кто ж тогда разгонит мрак?
– Если, говоришь, мы свистеть не будем? Это хорошо!
Только у меня свистка нет!
– А у меня денег нет, – огорчился Ананасов,
выворачивая карманы. – Заплати, Гудрон! Я тебе с получки отдам!
Щедрый Гудронов положил на стол деньги и устремился к
дверям, лавируя между столиками, как шустрый весенний буксир между льдинами.
– Эй, молодые люди! – крикнула им вслед
официантка. – А как же сосиски? Сосиски уже готовы!
– Бог с ними, с твоими сосисками! – отмахнулся
Ананасов. – В следующий раз!
– До следующего раза они остынут, – огорчилась
официантка.
Так получилось, что в результате всех этих разговоров к
тому-моменту, когда Гудронов с Ананасовым выбежали на улицу, свидетельница
мелькала уже в ее дальнем конце. Однако бравых капитанов это не остановило, и
они устремились следом за ней.
* * *
Проводив взглядом Маркиза и убедившись, что за ним закрылась
дверь подъезда, Лола показала язык своему удалившемуся компаньону и обиженно
проговорила:
– Самодур, тиран и еще деспот! Видите ли, он будет
контролировать каждый мой шаг и водить меня на коротком поводке! Что я ему –
декоративная собачка?
При этих словах Лола самым естественным образом вспомнила
своего маленького любимца Пу И, вспомнила, как славно они проводили с ним время
в разных уютных кафе – себе Лола брала кофе и какое-нибудь пирожное, Пу И – его
любимое ореховое печенье…
Ей невыносимо захотелось кофе.
– Вот пойду и выпью, – проговорила она, – и
пирожное съем. И ты мне, Ленечка, ничего не сделаешь…
Она еще раз показала язык закрытой двери подъезда и
выбралась из машины.
Кафе располагалось совсем недалеко. Правда, это был не самый
лучший вариант – самая обыкновенная скромненькая кофейня, но на чашку
приличного «эспрессо» там можно было рассчитывать.
Лола закрыла дверцу машины, включила сигнализацию и
двинулась в сторону кафе…
И тут же застыла на месте как вкопанная.
Прямо навстречу ей по тротуару шла соседка покойной Ани
Ветровой. Та самая тетка, которая видела Лолу возле Аниной квартиры в день
убийства, та тетка, от которой Лола с неимоверным трудом скрылась в отделении
милиции.
Тетка брела по тротуару, нагруженная двумя тяжелыми
хозяйственными сумками. При этом она оживленно разговаривала с идущей рядом
сухонькой старушкой:
– Не скажи, Прокофьевна, в «Популярном» продукты
дешевле, чем в «Трешке»! Ну и что, что немного? Тут на рубль, там на рубль,
глядишь – десятку сэкономишь! Вот прямо буквально! А что времени больше уходит,
так куда мне его девать-то, время это?
– Телевизор посмотреть… – робко предположила
застенчивая Прокофьевна.
– Ой, телевизора этого я уж вот как насмотрелась! –
возразила ей Анькина соседка. – Да у меня жизнь-то поинтереснее телевизора
будет! Я же тебе, Прокофьевна, рассказывала, как чуть убийцу не поймала? Я же
ее считай как тебя видела!
– Страсти какие! – привычно ужаснулась
Прокофьевна. – Я бы, наверно, от страха померла!
– Честное слово – как тебя! Вот прямо буквально! А
выглядит она как настоящая профурсетка! Милиционер-то со мной спорить стал, не
профурсетка, говорит, а эта, как ее… женщина легкого поведения! А я говорю –
кто ее видел? Вы видели? Нет, я! Значит, мне лучше знать, какая она из себя! И
как раз настоящая профурсетка! Вот прямо буквально как эта, – тетка
кивнула на стоящую столбом посреди тротуара Лолу. – Ой! Да это же она и
есть!
Лола, наконец, справилась с охватившим ее от неожиданности
оцепенением, развернулась на сто восемьдесят градусов и бросилась бежать.
– Держи ее! – истошно закричала тетка и бросилась
следом. – Хватай ее! Лови профурсетку!
Лола промчалась мимо закрытой машины, с сожалением
покосившись на нее – воспользоваться для бегства этим транспортным средством
она никак не могла, во-первых, потому, что оставила бы без машины Маркиза,
во-вторых, потому, что не успела бы уехать, поскольку настырная тетка буквально
наступала ей на пятки.
Лола рассчитывала, что сумеет оторваться от преследования за
счет своей молодости и хорошей спортивной подготовки. Кроме того, вредная
соседка была нагружена тяжелыми сумками, которые тоже увеличивали Долины шансы.
Однако тетка оказалась на удивление крепкой и подвижной.
Наверное, она приобрела отличную физическую форму, постоянно тренируясь в
очередях за продуктами и таская домой сумки. Во всяком случае, она неслась
вплотную за Лолой, нисколько не сбавляя темпа. Больше того, расстояние между
ними понемногу сокращалось.
