Его власть была подспудной, скрытой, но очень значительной.
Ко всему прочему, он был очень осторожен и всеми мерами избегал огласки. Он
любил повторять в кругу близких знакомых: «Мне не нужна дешевая популярность».
Мужчина с родинкой остановился перед дверью и поднял глаза,
прямо и спокойно уставившись в глазок телекамеры. Это далось ему не без труда,
но результат того стоил.
Замок щелкнул, и дверь распахнулась.
Он сделал шаг вперед, оказавшись в тесном и полутемном
тамбуре. Прямо перед ним, как из-под земли, возник высокий молодой человек в
хорошо сшитом костюме.
– Ваши документы, – проговорил он, окинув посетителя
профессиональным, подмечающим каждую деталь взглядом.
– Моя фамилия Иванов, – ответил посетитель, не
шевельнув и бровью, – Николай Сергеевич ждет меня. Ни о каких документах
не может быть и речи.
Охранник приподнял одну бровь, но ничего не сказал наглецу.
Не сводя с него глаз, он достал мобильник и что-то в него
проговорил.
Это был действительно настоящий профессионал: он умел
разговаривать по телефону так, что стоящему рядом человеку не было слышно ни
слова.
Выслушав ответ, охранник кивнул, спрятал мобильник и вместо
него достал портативный металлоискатель. Тщательно проверив одежду посетителя,
он не успокоился на этом и обыскал его старым проверенным способом – руками,
ощупав его от ботинок до кончиков волос.
Только после этого нажал кнопку, открывавшую стальную дверь
тамбура.
На этот раз гость оказался в просторном, ярко освещенном
холле.
Мраморные полы, золоченые светильники, свисающая с потолка
тяжелая хрустальная люстра – все было несколько старомодным, тяжеловесным, но
внушительным.
По широким ступеням, покрытым красным ковром, спустилась
гладко причесанная девушка в темно-сером офисном костюме. Приглядевшись к ней,
можно было с удивлением убедиться, что она очень красива, но тщательно это скрывает,
культивируя образ занудной, бесцветной канцелярской крысы.
– Николай Сергеевич примет вас, – проговорила она
тихим, но очень разборчивым голосом. – Но имейте в виду: у вас не более
пяти минут. Николай Сергеевич очень занят…
– Я тоже, – ответил странный посетитель.
Девушка удивленно взглянула на него, но ничего не сказала:
это не входило в ее компетенцию.
Развернувшись, она зашагала вверх по лестнице, сделав
посетителю знак следовать за собой.
Площадку второго этажа украшала мраморная статуя какой-то греческой
богини. Богиня смотрела на гостя с таким же неодобрением, как и остальной
персонал.
Наконец распахнулись высокие резные двери, и посетитель
оказался в кабинете.
Размеры этого помещения впечатляли. Видимо, именно этой цели
хозяин кабинета и добивался. В этом кабинете вполне можно было разместить
футбольное поле. Середину помещения занимал огромный красный ковер.
Вообще, мужчине с родинкой показалось, что он перенесся в
прежние времена и попал в кабинет крупного советского руководителя. Красный
ковер, обшитые деревянными панелями стены, огромный стол…
За этим столом хозяин кабинета совершенно терялся.
Он оказался на удивление маленьким и тщедушным, жидкие
прилизанные волосики липли к костистому шишковатому черепу, уши торчали в
стороны, как крылья летучей мыши. И на этом лице выделялись глаза –
внимательные, колючие, глубоко посаженные в темных провалах глазниц.
Мужчина с родинкой почувствовал невольный озноб.
Он понял, насколько опасен и безжалостен этот человек, и
подумал, не переоценил ли он свои силы. Но тут же справился с этой минутной
слабостью и решительно подошел к столу.
– У вас ровно пять минут, – проговорил Нехорошее
холодно и неприязненно.
– Это вместо приветствия? – осведомился
посетитель.
– Вы тратите свое и мое время! – Маленький человек
демонстративно взглянул на часы. – Ваше время ничего не стоит, а мое –
очень дорого!
Посетитель вынул из внутреннего кармана пиджака конверт,
вытряхнул из него несколько фотографий и бросил их на стол перед Нехорошевым.
Тот разложил снимки веером, быстро ознакомился с ними.
На этих фотографиях был запечатлен его зять, Вадим Федорчук.
На первом снимке бритый красавец шел по улице, приобняв
интересную высокую женщину с короткой стрижкой и большим, хищно оскаленным
ртом. На втором – он с той же женщиной сидел за столиком дорогого ресторана. На
третьем – обнимался с ней на переднем сиденье своего «Ягуара».
Дальше события развивались: Федорчук в одной расстегнутой
рубашке полулежал на кожаном диване, рядом с ним, спиной к зрителям,
располагалась совершенно обнаженная женщина, в которой нетрудно было узнать ту
же самую высокую красотку. Впрочем, если бы у кого-то оставались сомнения, их
полностью развеивали остальные снимки, где Федорчук и его партнерша были
запечатлены в самых разных и очень изобретательных любовных позах.
– Зачем вы мне это принесли? – прошипел Нехорошее,
оттолкнув от себя фотографии.
Глянцевые снимки перелетели через стол и рассыпались по
красному ковру.
– Я и без вас все знаю про этого подонка, а
порнографическими карточками не интересуюсь. У вас все?
– Нет, не все, – мужчина с родинкой бросил перед
Нехорошевым еще одну фотографию, – вот это будет поинтереснее.
Николай Сергеевич опустил глаза на снимок и замер.
Перед ним была та же женщина, которая на предыдущих
фотографиях кувыркалась с его зятем. Только на этот раз у нее не было такого
довольного выражения. Точнее, у нее вообще не было никакого выражения. Она
смотрела со снимка пустыми, широко открытыми мертвыми глазами. Кроме того, она
вся была залита кровью. Кровь была на тонком свитере, на коротких волосах, на
лице, на полу… казалось, даже прикоснувшись к фотографии, можно было испачкать
руки кровью.
– Откуда у вас этот снимок? – откашлявшись,
произнес Николай Сергеевич.
В его голосе не было прежней самоуверенности.
– Из следственных материалов, – спокойно ответил
мужчина с родинкой.
– Вы – сотрудник милиции?
– Нет, – посетитель криво усмехнулся. – И не
думайте, что вы так легко сможете меня вычислить! Вам, я вижу, стало интересно
со мной разговаривать?
Вовсе нет, – Нехорошее отодвинул фотографию, но сделал
это без прежнего пренебрежения. – Пусть даже она убита, ни ко мне, ни к.
моей дочери это не имеет отношения…
– А вас не интересует, кем она убита?
– И кем же? Вы хотите сказать, что этот подонок, Вадим…
– Представьте себе – шантаж… страх разоблачения. .. это
очень распространенный мотив!
