Его подручные моментально принялись за работу, и через
несколько минут ничто не напоминало о разыгравшейся на чердаке трагедии. Трупы
куда-то унесли в черных пластиковых мешках. Последним с чердака ушел бородач,
аккуратно неся два полиэтиленовых пакета с ножами – с тем, который унес жизни
трех человек, и с его родным братом-близнецом, который должен был превратиться
в вещественное доказательство убийства, для чего покойный Борис сумел поместить
на него отпечатки пальцев Вадима Федорчука и кровь нужной группы.
Выждав несколько минут и убедившись, что на чердаке никого
нет, Маркиз осторожно приоткрыл дверцу и выбрался из чулана, поддерживая Лолу
под локоть.
– Осторожно, девочка, – приговаривал он, помогая
ей перебраться через наваленные на полу доски, – не споткнись!
Это было удивительно и приятно.
Проходя мимо того места, где совсем недавно кипели страсти и
лилась кровь, Маркиз на секунду задержался и произнес с невольным уважением:
– Надо же, как они быстро прибрались! Действительно не
осталось никаких следов… если исчезнет спрос на бандитов, эти ребята могут
неплохо зарабатывать уборкой производственных помещений! О, а это что такое?
В углу, под скатом крыши, что-то блеснуло.
Маркиз наклонился и поднял мобильный телефон – тот самый, по
которому разговаривал со своим шефом чернобородый наемник.
– О как! – с радостным удивлением проговорил
Маркиз. – Это он во время потасовки выронил. .. вот удача так удача!
Пойдем отсюда скорее, пока наш бородатый друг не спохватился!
* * *
В квартире значительно поубавилось народу. Все друзья и
знакомые Анны разошлись, Милку еще час назад увез совершенно обалдевший
встрепанный муж. Очевидно, его доконали близнецы, дружный рев которых
раздавался из машины. Удалился и кое-кто из родни. Остались только самые
крепкие. Дородная старуха в серой кофте неторопливо пила чай за разоренным
столом, старик, руководивший сборищем, мирно дремал в кресле.
– Ты кто? – спросила старуха Маркиза, глядя из-под
очков. – Ты Шурочкин сын?
– Ага, – сказал он радостно, – здрассти,
бабушка!
– Какая я тебе бабушка, – нахмурилась она, –
я тебе тетя! На Шуру ты не похож!
На кухне две тетки мыли посуду и пели слаженными голосами:
Вот ктой-то с горочки спустился,
Наверно милый мой идее-от!…
Третья, та самая дочка похожая на белую крыску, вытирала
посуду и пыталась подпевать, немилосердно фальшивя. Из спальни, потягиваясь,
вышел дядя Костя. Он прокрался на кухню, ущипнул одну из теток, та радостно
взвизгнула, тогда он обнял обеих и стал уговаривать их еще выпить.
– Господи, – с тоской сказала Лола, – ну что
они творят? Поминки все-таки, человек умер.
– Часто ли они видятся? – Леня философски пожал
плечами. – Сама знаешь, всю родню редко кто на праздники собирает. А тут
такой случай – из разных городов на поминки собрались. Ну и радуются встрече,
соскучились…
– Противно все… – Лолу передернуло. – Зачем мы
снова сюда пришли? Я домой хочу!
– Вот что, дорогая моя, – Маркиз посмотрел на нее
очень внимательно, – забудь свои капризы. Ты мне нужна!
– Для чего? – холодно спросила Лола.
– Для дела, – так же холодно ответил Леня, –
и хватит препираться, время дорого. Значит, сейчас идешь на кухню, выманиваешь
всех оттуда и держишь в комнате как можно дольше. Что хочешь делай, хоть
стриптиз устраивай, но чтоб ни одна собака в кухню не проскочила! Вот, возьми
специнвентарь, – он протянул Лоле металлическую фляжку, в которой тяжело
плескался коньяк.
Лола низко опустила голову, чтобы это чудовище в образе ее
компаньона не заметило блестевших в глазах слез. Все-таки Ленька –
отвратительный тип! Только что прижимал к груди и волновался, жива ли она, и
тут же, не моргнув глазом, посылает на задание. И глаза такие равнодушные!
Лола тяжко вздохнула и поглядела на себя в зеркало.
Собираясь на похороны, она перерыла весь гардероб в поисках подходящего черного
костюма, но осталась недовольна. Черного-то было навалом, но либо платье
слишком короткое, либо – открытое, на бретельках, костюмы тоже не слишком
подходили. В конце концов она остановила свой выбор на черном коротком
жакетике, но, чтобы замаскировать слишком откровенный вырез, пришлось надеть
под низ тоненький свитерок.
Лола тут же в прихожей стащила свитерок, а на жакете еще
расстегнула пуговку, покачала головой при виде своего бледного лица – никакого
макияжа, она же все-таки на похороны собиралась, а не на свадьбу!
Тут же, на столике под зеркалом, валялась забытая кем-то
помада неупотребляемого Лолой ярко-алого цвета. Судя по дешевому виду, помада
никак не могла принадлежать покойной Анне, так что Лола отважилась
воспользоваться ею, и неожиданно добилась удивительного эффекта. Губы,
накрашенные алым бантиком, приобрели соблазнительный вид, Лола вытаращила
глаза, для тренировки похлопала длинными ресницами и отправилась на дело.
В кухне двоюродный дядька по-прежнему тискал теток, те
повизгивали, но не гнали его прочь.
– Дядя Костя… – Лола подмигнула и показала издалека
свою фляжку, – а что у меня есть…
– Ой! – двоюродный потянул носом. – А там
что?
– А попробуй… – Лола игриво рассмеялась.
– Ну, девонька, меня два раза просить не надо! –
Дядя Костя бросил своих теток и пошел за Лолой.
Тетки хором на??мурились и поглядели на Лолу в четыре глаза
очень неодобрительно.
– Пойдемте вы тоже! – Лола улыбнулась им открыто и
по-дружески. – Помянем Анечку породственному, что вы все работаете да
работаете, устали небось…
В прихожей им попалась навстречу крысовидная дочка, открыла
рот от удивления при виде живописной группы.
– Лапонька! – дядя Костя подхватил ее под руку и
поволок с собой.
В комнате Лола мигом расчистила место на столе и выставила
чистые рюмки.
– Ну, – бодро сказал дядя Костя, разлив
коньяк, – со свиданьицем!
– И за знакомство! – поддержала Лола, сообразив,
что про поминки все уже как-то подзабыли.
Тетки хлопнули по рюмочке и заговорили о чем-то своем, дядя
Костя быстро выпил, крякнул уважительно и тут же налил себе еще, «крыска»
медленно потягивала из своей рюмки, с подозрением глядя на Лолу.
– Ты кто? – вдруг спросила старуха в серой кофте,
уставившись на Лолу прокурорским взглядом.
– Я – Верина дочка! – брякнула Лола с испугу.
Старуха удовольствовалась этим ответом и отвязалась. Лола
села так, чтобы видна была дверь кухни, и зорко следила за всей компанией,
чтобы никто мимо нее не просочился. Дядя Костя обратил взгляд на ее вырез,
облизнулся и придвинулся ближе. Лола затуманила взгляд и села, подперев рукой
щеку.
