— Она ребёнок, Танар! — В глазах ятугара вспыхнула ярость. — Ей было сложно не поддаться твоим чарам.
— Ребёнок, — спокойно согласился я, разливая вино по кубкам, — но всё же я увидел в ней молодую женщину, которая нуждается в защите. Ты ведь сам хотел, чтобы я о ней позаботился? Я сдержал своё слово, Киртан. Она в целости и сохранности, и даже не тронута ни одним мужчиной, в том числе и мной. Это тебя беспокоит?
— Это, и не только. — Друг сел в кресло напротив и пригубил вино, раздражённо рассматривая интерьер кабинета. — Ты же мне говорил, когда впервые её увидел, что ничего особенного в ней нет! Ты относился к ней с презрением, ты почти ненавидел её! Что изменилось, Танар?
— Скажем так: она единственная, кто меня не боялся. — Я хмыкнул, и отпил вина, наблюдая за реакцией друга.
Впрочем, я достаточно хорошо его знал, чтобы предугадать его мысли. Он явно сейчас вспоминал о нашем споре.
— Наверняка ей это тяжело далось, — вздохнул ятугар, откинувшись на спинку кресла. — Думаю, подробности мне знать не стоит?
— С этим вопросом тебе лучше обратиться к ней самой, — пожал я плечами. — Если захочет, то расскажет. Скажу лишь одно: отказываться от своего демонёнка я не намерен.
— Ты знаешь, что именно она воскресила Селениэль? — неожиданно спросил князь, не отрывая от меня внимательного взгляда.
Он что, надеется таким образом отбить у меня желание обладать девушкой, которая перевернула всю мою жизнь? Девушкой, одну которую я умудрился полюбить за две с половиной тысячи лет?
— Знаю, и давно, — я с удовольствием заметил растерянность на лице ятугара после своих слов, — и я чуть не убил её за это. Но сдержался, помня об обещании, которое имел глупость дать тебе. Ведь именно это обещание заставило всё узнать о ней, в том числе и то, что для остального мира Хеллиана Валанди была мертва… до недавнего времени. Своё собственное любопытство и упырёво обещание заставило меня вникнуть в суть её проблем, узнать, что случилось между ней и братьями де Рен. Если бы не обещание, я бы никогда не стал интересоваться загадкой по имени Хеллиана Валанди. И, разгадав её всего лишь наполовину, я понял, что не хочу разгадывать её до конца, но и не хочу её терять. Она моя, Кирт. Прости.
— Твоя? — Тонкий металл кубка сжался в руках ятугара, бледного от едва сдерживаемой ярости. — Твоя, Шайтанар? Эта девушка — не вещь! И я многое могу упустить из вида, но только не то, кем является твой отец и кем являешься ты! Эллитара Эренрих неприкосновенна, как младшая княжна Динтанара, но только никто не знает, что она и Хелли — одно и то же лицо! И пока это не станет известно, твой отец может добраться до Хелли, и ты ничего не сможешь сделать, его сила намного превосходит не только твою, но и мою!
— Твоя информация устарела, дружище. — Я позволил себе расхохотаться и налил ещё вина. — Теперь, если до этого дойдёт дело, отец мне не ровня. Может, он и опытнее, но теперь уж точно не сильнее. Я не буду объяснять, как это получилось, просто прими этот факт. Я могу убить и отца, и даже принца Маркуса в случае необходимости. Но если последнего я не трону по просьбе Хелли, то первого мне будет совершенно не жаль. Особенно если он посягнёт на моего демонёнка.
— Ты говорил, что не умеешь любить. — Взгляд ятугара из разъярённого стал задумчиво-оценивающим. — Как получилось, что ТЫ влюбился в смертную девчонку, которая ещё ребёнок?
— Не влюбился, Киртан. — Я резко поставил кубок на стол, чуть расплескав золотистое вино по гладкому дереву стола. — Я признал в ней Равную.
Слова звучали как приговор. В наступившей тишине раздался громкий громовой раскат за окном. Совсем недавно на вечернем небе не было ни облачка, ничто не предвещало грозы, как и ничто раньше не предвещало того, что мы с ятугаром полюбим одну девушку. И если гроза Эллидар не минует, то между нами с князем всё ещё может разрешиться мирно… но только если он уступит свою Равную.
А ведь именно так он и сделает. Сделает, понимая, что она никогда не сможет ответить ему взаимностью. Он женат, и он её родственник — эти два факта навсегда перечеркнули их возможные отношения. И она что-то ко мне испытывает, иначе бы не соглашалась на метку на своей ауре, друг хорошо это понял. И этих фактов достаточно, чтобы заставить князя Эренриха отступить, отдать Хелли мне, понимая, что лучше меня никто о ней не позаботится. Он отлично знает меня, чтобы понять, что со мной девушка будет в безопасности.
Да, он мог бы убить свою супругу и заполучить Хелли, в плане обольщения девушек всех возрастов князю Эренриху нет равных. И он прекрасно это осознаёт и может пойти по головам, но своего добиться… Только Хеллиана Валанди не достойна того, кто действует такими методами. И это Киртан тоже прекрасно понимает, а значит…
— Позаботься о ней. — Бросив эти слова, Киртан вышел, отшвырнув в сторону кусок металла, в который превратился некогда изящный кубок.
Я не стал догонять друга, ему нужно было побыть одному, чтобы всё осознать и принять. Может, я был и доволен тем, что всё так легко прошло, но душу всё равно задело то, с какой лёгкостью Киртан отказался от малышки. Я бы не отказался. Да, у него не было выбора, но всё же…
Я от неё никогда не откажусь. Только если она сама не захочет, но этого я не допущу. Слишком сильно желание обладать её телом, владеть её чувствами, знать, что она моя, и только моя…
Решив все необходимые дела и проверив охрану в таверне, я отправился наверх, где располагалась её комната. Спать отдельно я не собирался, да никто и не посмел бы мне запретить спать рядом с ней. Даже охранное плетение, наложенное на дверь, ведущую на чердак, легко меня пропустило, словно узнав. Обладая её магией, я теперь всегда могу пройти туда, куда пройдёт она. И это радовало.
Мой демонёнок спал, разметав волосы по широкой кровати и притянув коленки к груди. Одеяло сползло к ногам, оголив хрупкие плечики, округлую грудь, скрытую, как всегда, под тугой повязкой, и тонкую талию. На правой руке виднелась повязка — по словам старшего аронта, именно там был перелом, но уже через пару дней рука должна быть в порядке. А вот когда я выясню у младшего аронта все подробности, у того, кто это сделал, не останется ни единой целой кости. Уж я б этом позабочусь.
Когда она недовольно поморщилась во сне, я понял, что был прав. Тёплое чувство в груди только увеличивалось, когда в поле зрения появлялась эта хрупкая фигурка, и внутри словно что-то переворачивалось при виде этих глаз, зелёных, с золотистыми искорками. Я действительно полюбил это несносное создание с внешностью эльфийки, которую люто ненавидел, и это чувство пугало. Но и скрывать его от самого себя не имело смысла, так же как и от неё. Зачем? Она моя Равная. К этому больше нечего добавить.
Скинув одежду, я устроился на кровати и осторожно притянул к себе хрупкое тело, стараясь не потревожить сломанную руку. Чуть пошевелившись, Хелли прижалась спиной ко мне, но уже через секунду повернулась, открыв сонные глаза с золотистыми искрами, и спросила сонным и хриплым голосом:
— Шай?
