– Значит, так… – едва слышно шепнул
санитар. – Тут собаки наверняка есть. Васька насчет собак не предупреждал?
Ольга напряглась. Может, и предупреждал, да
она не запомнила. Она старалась понять, как разыскать дачу. И еще она
запомнила, что другого сторожа, кроме Равиля, там нет. Это было, пожалуй, самым
важным. И если ему никого не успели прислать в помощь…
Господи, сколько времени она потеряла, пока
звонила в Нижний! Запросто может статься, что Надежда сообразила: Ольга в клубе
не появится. Ринулась к Розе… ну, будем надеяться, она все еще уповает на
встречу с Ольгой там. Будем надеяться! Больше-то ничего не остается.
– Встаньте вон там, в сторонке, – вдруг
сказал Серега.
– Зачем?
– Встаньте, говорю! – он оттолкнул ее в
темноту, подальше от ворот, и вдруг заколотил в них кулаками с диким пьяным
воплем: – Равилька-а-а! Пошли выпьем!
Испуганный вскрик Ольги потонул в
оглушительном собачьем лае. Псы, чудилось, сидели в засаде у самых ворот и
теперь не могли дождаться, когда им дадут возможность разорвать наглого крикуна
в клочки.
Отскочивший к Ольге Серега мрачно кивнул:
– Я так и знал. Собаки-собакевичи…
– Тихо. Молчать! – раздался во дворе
высокий юношеский голос. – Кто там? Кто стучал, спрашиваю?
Собаки чуть приутихли: им тоже, видно, было
любопытно, кто колотился в ворота среди ночи. Но Серега промолчал: стоял,
придерживая Ольгу за рукав, и напряженно смотрел на ворота.
– Дайте-ка ваш пистоль, – сказал он чуть
слышно.
– Нет, зачем? – испугалась она.
– Ладно, не надо. Но если он откроет ворота и
спустит собак, вы хоть в одну попадете?
На этот явно риторический вопрос Ольга даже и
отвечать не стала. Просто сунула руку в карман, достала тяжелую «беретту»,
из-за которой правая сторона ее куртки ощутимо перевешивала левую, и отдала
Сереге.
– Ого! – сказал он с мальчишеской
радостью – и тут же ахнул: – Вы что, так и носите ее со снятым
предохранителем?!
– Не знаю, – испугалась Ольга, пытаясь
понять, о чем речь. Наверное, когда она нервно тискала «беретту» в кармане,
нечаянно на что-нибудь нажала. – А это плохо, да, что я его сняла?
– Самоубийца несчастная! – огрызнулся
Серега. – А если бы ненароком пульнула в себя или в меня? Я же как раз
справа от тебя сидел!
Между тем Равиль снова окликнул ночного гостя,
но отчаялся дождаться ответа и громко хлопнул дверью. Собачий лай чуть
отдалился.
– Побежали по участку, – прислушался
Серега. – Ну вот что. Пора действовать. У вас план какой-нибудь есть?
– Надо выманить Равиля из дому, какой-нибудь
хитростью заставить его открыть ворота – и застрелить. Потом мы пройдем в дом,
разыщем Родиона и уйдем с ним отсюда.
Последовало мгновение тишины.
– Ага, – сдавленно выговорил наконец
Серега и протянул Ольге пистолет. – Заберите вашу пушку. Вперед и с
песней. Ваш план – вам и работать. Но имейте в виду – заодно придется пришить и
водилу «жигуля».
– Почему?
– Потом что, когда утром начнется шум-крик по
поводу этого дачного убийства, он нас непременно заложит. Вы-то со своим
Родионом, возможно, успеете скрыться, значит, заложит он меня. Водила слышал,
как вы меня Сергеем называли. К тому же у меня были приводы, мое описание и
фотка есть в ментовском компьютере. Очная ставка, опознание. Я задержан по
подозрению в убийстве. Но если вы думаете, что я его возьму на себя, значит, вы
в школе жизни учились отвратительно. Не проще ли будет и меня заодно прикончить
– прямо сейчас? Чтоб не рисковать!
Ольга спрятала руки за спину.
– Берите, берите! – настаивал Серега,
насильно возвращая ей пистолет. – Ну! Или вы думали, убивать Равиля
возьмусь я? На мокруху не пойду, извините. Сумма не та.
– А какая должна быть сумма? – глухо
спросила Ольга.
– Столько не бывает.
– Понятно…
Опять навалилась усталость, тупая усталость.
Она опустила голову, чувствуя себя, как никогда, несчастной, никчемной, ни на
что не способной. И в то же время горел в душе какой-то холодный, словно
бенгальский огонь. Ольга знала: если нечего будет делать, она выстрелит… убьет…
она сможет. Конечно, не всех свидетелей, как в американском триллере, но
Равиля, чтобы спасти Родиона, – да. Это внушало разом и ужас, и решимость.
Надо бы стыдиться себя, а стыдно почему-то не было.
– Не наклоняй голову, – вдруг яростно
сказал Серега – так яростно, что Ольга изумленно на него вытаращилась:
– Почему?
– Да у тебя слезы сразу катятся будто на
колесах! Не наклоняй голову! Стой здесь и молчи. Постарайся, чтоб тебя никто не
заметил. Я пойду посмотрю, как можно подобраться к дому. Отдай пистолет, а то
натворишь невесть чего! И не дергайся, ясно? Вернусь минут через пятнадцать.
Он ушел.
Ольга стояла, бессильно свесив руки вдоль
тела. Ее качало от усталости. Посидеть бы, но на чем? В конце концов она не
выдержала и села прямо на землю. Опустила голову на озябшие коленки, но Серега
оказался прав: слезы только того и ждали. Пришлось поднять голову и уставиться
в темное небо. И тут она увидела, какая светлая, звездная выдалась ночь.
Ночь, тайн созданья не тая,
Бессчетных звезд лучи струя,
Гласит, что рядом с нами – смежность
Других миров,
Что там – края,
Где тоже есть любовь и нежность,
И смерть, и жизнь…
И смерть, и жизнь. Любовь и нежность. И
смерть, и жизнь! Любовь…
Не помогло, не помогло смотреть вверх. Слезы
лились и лились, звезды расплывались, таяли, очертания созвездий причудливо
перетекали одно в другое. Вдруг одна звездочка стронулась со своего места.
Падающая звезда! Впервые в жизни Ольга увидела
падающую звезду! Надо скорей загадать желание.
– Пожалуйста, пожалуйста, – забормотала
она, от невероятного волнения растеряв все слова. – Пожалуйста!..
Звезда в вышине, словно бог в небесах, должна
почуять ее самое страстное желание! Должна его исполнить!
Как-то сами собой высохли слезы, и Ольга вдруг
увидела, что звезда вовсе не летит вниз, оставляя за собой зыбкий светящийся
свет, а, ритмически пульсируя, движется с запада на восток. Это была не звезда,
а спутник…
Разве спутник может выполнить ее самое
заветное желание?!
Ольга в отчаянии уронила голову на колени.
