— Что ты имеешь в виду? — Я села в постели и
уставилась на Мишку.
— Тачка была исправной, вот что я думаю, а потом что-то
приключилось с тормозами.
— То есть кто-то их нарочно испортил?
— Ага. Кто-то хотел нас укокошить.
Я пригляделась к Мишке, он был взволнован и даже вроде бы
напуган. Чужие страхи разбудили во мне врожденное чувство противоречия.
— Каждый день в автокатастрофах погибают тысячи людей,
их что, всех хотели убить? — Я надеялась, что это прозвучит иронично, но
вышло как-то неуверенно.
— Думаешь, у меня крыша поехала? Ничего подобного. Сама
посуди: мы получаем записку, предположительно от шантажиста, с предложением
встретиться. Приходим и весь вечер сидим в кабаке без всякого толку. По чистой
случайности отправляемся на такси, а парень, перегонявший нашу машину, влетает
в ограждение моста. Вывод: пригласили нас с единственной целью, чтобы мы,
возвращаясь с этой липовой встречи, отправились на своих «Жигулях» прямехонько
в ад… У тебя что, были предчувствия?
— Когда? — не поняла я, с увлечением грызя ноготь.
— Когда ты на «девятке» ехать не хотела?
— Никаких предчувствий, — покачала я
головой. — Я с пьяными принципиально не езжу, и мама моя всегда говорила…
— Мое счастье, что я оказался джентльменом, —
вздохнул Мишка, — и не отправил даму в одиночестве. Вот и не согласись
после этого с утверждением, что хорошее воспитание приносит плоды.
— Зачем нас кому-то убивать? — пытаясь не лишиться
от страха остатков разума, задала я очередной вопрос.
— Понятия не имею. Но в одном убежден: убийцу надо
искать в кабаке. Все концы там сходятся.
— Какие концы?
— Ну… так говорится. Вот смотри: убивают Палыча. За
что? Скорее всего кто-то не мог с ним расплатиться и либо нанял киллера, либо
сам его укокошил, надеясь, что подозрение падет на нас с тобой. Мы в милицию
сообщать не стали и труп вывезли. Возможно, убийца нас сопровождал. Убедившись,
что мы не только в тюрьму не сели, но к тому же активно задаем вопросы, пытаясь
что-то выяснить, он решает избавиться от нас и пишет эту дурацкую записку. Пока
мы сидели и ждали появления шантажиста, кто-то испортил тормоза в моей машине.
— Слушай, Мишка, — заныла я, — может, ты
преувеличиваешь? Откуда ему знать, что мы задаем вопросы, он что, следит за
нами?
— Говорю, этот тип находится в кабаке, работает там или
постоянный посетитель. Мы его раздражаем, потому как человек здраво предполагает,
что все тайное при известном везении становится явным, и рисковать не хочет.
— Что же нам теперь делать? — спросила я, боясь
сознаться самой себе, что Мишкины доводы кажутся мне слишком убедительными.
— Разумеется, найти его. Если человек кого-то укокошил,
это, в конце концов, становится скверной привычкой, а от них всего труднее
избавиться. Я привычки имею в виду. Неизвестно, повезет ли нам в следующий раз,
так что лучше поторопиться…
— Может, пойдем в милицию? — робко предложила я.
— С чем? Мы труп и тот умудрились потерять. Нет, самим
придется.
— Я верю в твои способности и все же с трудом
представляю, как же мы его найдем?
— Об этом не беспокойся. Палыча укокошил кто-то из его
должников, остается выяснить, кто именно.
— И как мы это выясним?
— Я намерен прогуляться в кабак. Я знаю, где Палыч
хранил свои бумаги.
— У него дома сейф или что-то вроде этого, —
вспомнила я. — Мне бармен говорил.
— Вот и отлично. Начнем с рабочего места. Собирайся.
— Мы прямо сейчас пойдем? — всполошилась я.
— Ага. Выпьем кофе и отправимся, машины мы лишились, а
такси не воспользуешься, свидетели нам без надобности. Закрывают в четыре,
уборщицы раньше девяти не приходят, так что у нас достаточно времени, чтоб как
следует просмотреть его бумаги.
— А как мы попадем в клуб?
— Об этом не беспокойся.
— А вдруг нас поймают?
— Такой вариант я не исключаю, но, если сидеть здесь и
ждать у моря погоды, нас скорее всего убьют, так что выбор невелик. Если
хочешь, можешь остаться. Не думаю, что от тебя будет много пользы.
— Нет, я пойду, — решительно заявила я, поднялась
с постели и стала натягивать джинсы. — В конце концов, это общая проблема.
— Слушай, — вдруг спросил Мишка, — а волосы у
тебя на самом деле какого цвета?
— Катька говорит, пегие, — пожала я плечами.
— Катька — дура.
— Не думаю. Кстати, меня здорово беспокоит ее
отсутствие, пора бы ей появиться.
— Она не появится, — хмыкнул Мишка. — Я
уверен, Катька в этой истории увязла по самые уши, и, пока здесь все
каким-нибудь образом не разрешится, она будет где-то отсиживаться. Либо из
страха, либо по какой другой причине…
— По какой? — нахмурилась я.
— Я ведь уже говорил, сестрица у тебя не из самых
нравственных граждан вселенной, так что еще вопрос, кто стоит за всем этим.
— Думаешь, Катька? — не поверила я. — Она
застрелила Юрия Павловича и испортила тормоза в твоей машине?
— А почему бы и нет? Не так это и трудно…
— Я в это не верю. Может, у нее нравственность
мартовской кошки и до денег она очень охоча, но я ей сестра и она бы…
— Конечно, — кивнул Мишка, а я нахмурилась.
— Чего?
— Ты права.
Я разглядывала его физиономию, стараясь понять, говорит он
серьезно или надо мной издевается, но на физиономии не было ничего, кроме
нетерпеливого ожидания.
— Ну что, идем кофе пить?
— Идем, — сказала я, и мы пошли вниз.
Через полчаса мы были готовы к экспедиции. Мишка,
покопавшись в кладовке, собрал целый рюкзак всякого железа, переоделся в черный
свитер, нацепил бейсболку и закинул кожаный рюкзачок на спину. Я, обратив
внимание на его наряд, нашла футболку потемнее и темно-серую ветровку. В общем,
стоя в холле возле входной двери, мы здорово напоминали двух жуликов,
вознамерившихся проникнуть в чужую квартиру. Так как именно этим мы и
собирались заняться, я только тяжело вздохнула.
— Идем, — шепнул Мишка, и мы пошли.
