В другое время я бы посоветовала ему смотреть на дорогу, а
тут вдруг сама разулыбалась. Он доставил меня к автобусу и дал свой номер
телефона. Я клятвенно обещала позвонить, как только вернусь от сестры.
— Вот и женихи пошли, — усмехнулась я, устраиваясь
возле окна и махнув рукой парню на прощание. Неожиданно это развеселило меня, я
зажмурилась и подумала: «Настоящее приключение»… Но тут что-то похожее на
занозу кольнуло меня: я всегда была тихоней, звезд с неба не хватала, до парней
и всяких там авантюр у нас Катька охоча, а я не Катька, и все, что я сейчас
делаю… «Да заткнись ты», — посоветовала я самой себе. В этот момент
автобус тронулся, я посмотрела в окно и рассудила, что теперь поздно что-либо
менять, а потом пожелала себе удачи.
До города, где обреталась сестрица, я добиралась четыре
часа. Бывать там раньше мне не приходилось, оттого, высадившись возле
двухэтажного здания автовокзала, я с интересом огляделась. Площадь, впереди на
холме древний собор, купола в лучах заходящего солнца отливают золотом.
— Хорошо, — вздохнув полной грудью, сказала я и
направилась к стоянке такси. Через двадцать минут я стояла во дворе
трехэтажного дома, построенного совсем недавно. Если честно, до этой поры
видеть такие дома мне не приходилось, я имею в виду воочую, хотя я знала, что
такое бывает и… — Зануда, — сказала я себе и принялась искать нужный мне
номер на двери. Дом был десятиквартирный, у каждой квартиры свой отдельный
выход на улицу и в гараж. Домофон, а на нужной мне двери был еще и молоточек
вместо звонка, правда звонок тоже был, и я позвонила; как-то не верилось, что
Катька может жить в таком доме. Потоптавшись на месте и убедившись, что
открывать мне никто не собирается, я достала ключи и дрожащей рукой вставила их
в замок. Что-то щелкнуло, и дверь открылась, я осторожно вошла.
На первом этаже был гараж и большой холл, на втором гостиная
и кухня, а на третьем две спальни. В огромной гостиной лишь мягкая мебель да
телевизор, даже штор на окнах не было, чувствовалось, что хозяйка вселилась
сюда недавно и как следует не обжилась, но и с минимумом мебели квартира
выглядела шикарно. Я опять-таки усомнилась, что она принадлежит Катьке, вынула
паспорт и проверила прописку: улица Комсомольская, дом семь, квартира три.
Неужели такую квартиру можно заработать пением в кабаке? Может, и можно, но при
условии, что вместо Катьки поет какая-нибудь поп-звезда, но та вряд ли
согласится на кабак. В общем, появление у сестрицы шикарной квартиры осталось
для меня загадкой. Ладно, встретимся, и я непременно спрошу…
Потратив на осмотр квартиры минут сорок, я вспомнила, что
входная дверь до сих пор открыта, а ключи торчат в замке. Я кубарем скатилась в
холл, злясь на себя и мысленно обзывая себя растяпой. Что, если ключей в замке
не окажется? Буду сидеть до возвращения Катьки в ее квартире и добро сторожить,
вот уж сестрица скажет мне «спасибо»… Я распахнула дверь и с сильно бьющимся
сердцем выглянула: ключи торчали в замке.
— Слава богу, — пробормотала, я и только хотела
захлопнуть дверь, как вдруг мое внимание привлекла машина. Стояла она возле
тротуара чуть в стороне от Катькиных окон. Прямо напротив дома был парк с
высоченными липами, а ближе к тротуару кусты сирени, опоясывающие парк по
периметру. Так вот, синий «Опель» кой-то черт взгромоздился на тротуар, хотя
дорога была совершенно свободна, и притулился за кустами. «Жулик, —
испуганно решила я и торопливо захлопнула дверь. — Квартиры побогаче
высматривает». Стрелой поднявшись в гостиную, я подкралась к окну, выходящему в
парк, и осторожно выглянула. «Опеля» и в помине не было. «Куда ж он делся?.. —
разволновалась я, распахнула створку окна и высунулась почти наполовину, но
проклятущая машина как сквозь землю провалилась. — …Меня
испугался», — подумала я и почему-то испугалась сама.
Решив вернуть себе хорошее настроение, я, отправилась на
кухню. Выяснилось, что Катька жила по-спартански: холодильник пустой, а из
продуктов во многочисленных шкафах роскошного гарнитура только соль, сахар и
банка кофе.
— Что ж, выпьем кофе, — философски рассудила я,
включила электрический чайник и направилась в ванную. Ванная произвела на меня
неизгладимое впечатление: огромная, круглая, с гидромассажем, слева душевая
кабина, на полу ковер, белый, голубыми цветами. Я взвизгнула, бог знает чему
радуясь, и открыла кран с горячей водой, вернулась в кухню, заварила кофе,
прихватила фотографии из сумки и со всем этим добром переместилась в ванную.
Следующие двадцать минут были самыми счастливыми в моей жизни. Я прихлебывала
кофе, лежа в мыльной пене, рассматривала фотографии, бормоча имена и фамилии
Катькиных знакомых, и без причины то и дело улыбалась. Даже Париж на миг
показался не таким уж заманчивым, у нас тоже неплохо, если…
В этот момент зазвонил телефон. Звонка я ни от кого не ждала
и в первое мгновение испугалась, но тут же подумала: если у Катьки есть
телефон, отчего б ему не звонить? У нее полно знакомых, а вот мне с ними
разговаривать ни к чему, но тут же другая мысль пришла в голову: а вдруг это
Катька? Я вскочила и бросилась на кухню, обмотавшись полотенцем, в спешке
поскользнулась на мокрой плитке и грохнулась на пол, встала и с трудом
доковыляла до телефона, сняла трубку и услышала короткие гудки. Мне стало так
обидно, что я едва не захныкала, почесала ушибленное место и только сделала два
шага в сторону ванной, как телефон зазвонил вновь.
Я подскочила к нему и сняла трубку. Гнусавый мужской голос
заявил:
— Жду не дождусь, радость моя, когда смогу расцеловать
все пальчики на твоих ножках. — Я громко икнула, а голос на том конце
провода продолжил:
— Хочешь, заеду прямо сейчас?
— Вы не туда попали, — пискнула я и хотела бросить
трубку, но гнусавый торопливо спросил:
— Кто это? Где Катрин?
Чтобы выиграть время, я тоже спросила:
— А кто ее спрашивает?
— Даниил Игнатьевич.
Ни про какого Данилу Игнатьевича я не слышала, Катька мне о
нем не говорила, голос противный, и что я буду с ним делать, если он в самом
деле припрется?
— Катерины нет, — вздохнула я.
— А где она? — «О господи, вот привязался».
— В парикмахерской, — ответила я первое, что
пришло в голову.
— А вы кто?
— Я? Я соседка. — Тут я огляделась и сообразила,
что в таких домах вряд ли соседи запросто заходят друг к другу, и торопливо
добавила:
— Живу в соседнем доме… Я Катерине Юрьевне по хозяйству
иногда помогаю.
— Понятно. А Катрин мне ничего передать не просила?
— Нет, — ответила я.
— Но к отъезду она готовится?
