Я осторожно глянул в иллюминатор и увидел, что пират спускается по трапу лицом вперед, одной рукой схватившись за поручень, а другой, свободной, держа на мушке люк моторного отсека. Сердце мое колотилось так, что я боялся потерять сознание. Этот люк — единственный выход отсюда.
Но, может, и не единственный. Я посмотрел на открытый конец гондолы. Пропеллер вращался все медленнее, но еще не остановился, хотя горючее в двигателе уже закончилось. Расстояние от крыши отсека до вращающихся лопастей было небольшим, может, полметра. Тень пирата появилась в люке, он уже почти спустился. Я вскарабкался на кожух вала пропеллера и начал протискиваться на крышу моторного отсека. Винт вращался в нескольких сантиметрах от моей головы, воздушная воронка засасывала. Он хотел перемолоть меня и выплюнуть. На крыше особенно не за что было держаться, и я цеплялся ногтями за швы на металле и подтягивался, помогая себе ногами, но не слишком активно, потому что не хотел, чтобы их отрубило лопастью винта. Я слышал, как внизу, в гондоле, пират ищет меня. Не пройдет и нескольких секунд, как он сообразит, куда я улизнул. Я заторопился и опрометчиво поднял ноги выше, чем следовало, и лопасти едва не чиркнули мне по пяткам. Я распластался на животе. Не за что ухватиться, вокруг никакого ограждения. Я пополз, шире растопыривая руки и ноги, чтобы лучше держаться. Ветер пытался скинуть меня. До трапа два метра. Я привстал на корточки, прыгнул и ухватился за перекладину. Я кинулся вверх, как сумасшедший орангутанг, не отрывая глаз от люка «Авроры».
Я как раз потянулся к очередной перекладине, когда меня дернули за ногу. Руки мои разжались, и я заскользил вниз, пересчитывая ребрами перекладины. Я сумел ухватиться за одну из них, обернулся и увидел пирата. Он стоял у начала трапа и держал меня за щиколотку одной рукой, а другой целился мне в голову. Я выпустил перекладину и соскользнул прямо на него, отчаянно брыкаясь. Мне повезло — я заехал ногой ему по руке и выбил пистолет, который, вращаясь, полетел в море.
— Ублюдок! — взревел пират. Я опять ударил ногой и на этот раз угодил ему в челюсть. Он выпустил меня, и я начал карабкаться вверх. Я уже был на самом верху и уцепился одной рукой за поручень внутри корабля. Но пират снова ухватил меня за ногу и начал стаскивать обратно. Я держался изо всех сил, металл поручня, казалось, уже впивается в самые кости, и я понимал, что пират просто оторвет мне руку.
Я отчаянно шарил глазами вокруг и увидел неподалеку масленку. Я схватил ее свободной рукой, изогнулся и выпустил струю масла прямо в лицо пирата. Он с проклятиями отшатнулся, протирая глаза, выпустил меня и тяжело рухнул обратно, в гондолу моторного отсека. Я, задыхаясь, заполз внутрь корабля.
Я захлопнул крышку люка и запер ее своим ключом. Если нам повезет, может, пират заснет, а не станет копаться в моторе. Я прислонился к люку, чтобы отдышаться.
Еще один долой. Осталось пятеро. Всего пятеро.
Холодный металл уперся мне в затылок.
— Попался, приятель.
Я обернулся.
Прямо мне в лоб смотрело дуло пистолета Крумлина.
Глава двадцатая
РОЖДЁННЫЙ ДЛЯ НЕБА
Другой рукой Крумлин держал за руку Кейт. Он поймал нас обоих. Мы молча посмотрели друг на друга, и в ее глазах я увидел отражение собственных чувств: страшную усталость, и злость на себя, что оказался таким дураком и дал себя сцапать, и страх тоже, пока еще не заслонивший все остальное, но уже на грани того. Оставалось только надеяться, что они не схватили хотя бы Брюса.
— Ба, какой приятный сюрприз, — сказал Крумлин. От него так и разило рыбным супом. Казалось, каждая пора его огромного потного тела источает этот запах. — Когда капитан займется вами, вы пожалеете, что не остались в шахте.
Он моргнул и сделал глубокий вдох, словно стараясь взбодриться. На мгновение его рука с пистолетом дрогнула, но тут же он вновь пришел в полную боевую готовность. Но снотворное, похоже, наконец-таки начинало действовать. Я бросил взгляд на Кейт, но не понял, заметила ли она.
— Марш! — рявкнул Крумлин, подталкивая меня своей пушкой.
Мы развернулись в сторону килевого мостика. Впереди, возле двери пассажирского отсека, ждал еще один пират. Я узнал однорукого Грозу Носорогов.
— Я поймал обоих! — крикнул ему Крумлин. — Ратгара заперли в моторном отсеке правого борта. Иди помоги ему выбраться. И проследи, чтобы оба двигателя опять работали.
Гроза Носорогов пошел нам навстречу. Он то и дело терял равновесие и хватался за поручень, хотя корабль летел совершенно ровно.
— Да что с тобой! — прорычал Крумлин. — Вина, что ли, перебрал?
Гроза Носорогов ничего не ответил, просто отмахнулся и невнятно пробормотал что-то себе под нос. И снова чуть не упал.
— Ну и ну, парень, просто позор! — громыхал Крумлин, но когда я взглянул на него, то увидел, что и его глаза закрываются. Он поднес руку с пистолетом к виску и широко раскрыл глаза, словно перед ними все расплывалось и он хотел заставить их сфокусироваться. Я прикидывал, как нам половчее сбежать.
Гроза Носорогов был от нас метрах в десяти, когда что-то обрушилось на мостик между ним и нами.
Лоснящееся облачко прекрасного дымчатого меха, и зубы, и когти. Облачная кошка свирепо раздувала ноздри.
— Ах ты, маленький урод! — прошипел Крумлин, щурясь и моргая, будто увидел привидение. Он остановился. Гроза Носорогов тоже. Кошка переводила взгляд с одного на другого. Я увидел, как напряглись мышцы на ее плечах, как она прижала зад к полу, и понял, что она сейчас прыгнет.
— Будешь висеть у меня на стене! — проревел Крумлин и вскинул пистолет.
Облачная кошка прыгнула; она взлетела вверх по снастям, используя провода и алюмироновые растяжки вместо веток, и я даже подумал, уж не чувствует ли она себя здесь как дома, несмотря ни на что. Она стремительно и ловко пронеслась в дальний конец коридора, потом обратно и, визжа, двинулась ко мне, и к Кейт, и к Крумлину. Даже в этот миг я подумал: она прекрасна.
Крумлин с силой швырнул Кейт на пол и попытался прицелиться в приближающуюся к нам кошку. Но он нетвердо держался на ногах, его глаза были затуманены выпивкой и снотворным, и пистолет ходил в руке ходуном.
Он выстрелил.
Он не попал в облачную кошку, зато угодил прямо в Грозу Носорогов, стоявшего напротив. Тот схватился за шею, темная струйка крови потекла из-под пальцев, и он осел на настил. Крумлин выстрелил еще раз и снова промахнулся. Я навалился на него всем телом, и он уже был так одурманен, что потерял равновесие. Пистолет полетел на пол.
— Скорее! — крикнул я Кейт, хватая ее за руку и рывком ставя на ноги.
