— О, конечно, — продолжал он, отщипывая кусочек замазки, — можно валять дурака с напильниками и отмычками, но, в конце концов, главное — добраться до того, что тебе нужно.
Он раскатал замазку в тоненькую колбаску, воткнул в неё два конца провода, потом вставил её в замочную скважину сейфа.
— Давайте немножко отодвинемся.
Хэл двинулся прочь из комнаты, на ходу разматывая провода. Мы присели за спинкой дивана в спальне. Слейтер вытащил из рюкзака маленькую коробочку с плунжером и присоединил концы проволоки к клеммам.
— Вы не взорвете весь корабль? — осведомился я.
— Нет, это точная машинка. Давайте, — велел он, указывая на пусковую рукоятку, — жмите.
— Правда?
— Конечно. Это чертовски весело.
Его энтузиазм был заразителен, и я взялся за плунжер и с силой нажал. Последовала вспышка света и на удивление приглушенный хлопок. По комнате пополз едкий дымок.
— Здорово, правда? — сказал Хэл.
— Да, врать не буду, — с улыбкой признал я.
Мы вскочили и кинулись в раздевалку.
Дверка сейфа была практически цела, с той лишь разницей, что теперь она была слегка приоткрыта, как будто её только что отпер владелец.
— Даже чересчур просто, верно? — сказал Хэл. — Ну что, пошли забирать наши конфеты?
Я заметил, что, когда мы оставались наедине, он утрачивал свои изысканные манеры и речь и становился тем, кем в действительности был: дерзким и предприимчивым парнем с улицы, человеком, выбившимся из низов. Таким он мне нравился больше, чем когда любезничал с Кейт, мисс Симпкинс и Надирой или разглагольствовал в салоне, точно старейшина.
Хэл широко распахнул дверцу сейфа.
За ней, внутри, была еще одна стальная дверца.
— Осторожный человек был наш мистер Грюнель, — заметил я.
— Честь ему и хвала! — отозвался Хэл, уже подготавливавший еще одно взрывное устройство. — А вот вам не нужно будет осторожничать. Вы, Круз, и я, мы вот-вот, очень скоро, станем богатыми!
— Что вы будете делать с вашей долей? — спросил я, хмелея от волнения.
— Ну, я полагаю, что человеку моего положения следует обзавестись женой.
— Вот как? — Моя улыбка угасла.
Хэл засунул замазку в замок.
— Я хочу найти умную, энергичную молодую женщину, обожающую путешествия и приключения.
— Мм, — ответил я.
— И неплохо бы богатую.
Я удивленно взглянул на него:
— Я думал, что вы уже и так достаточно богаты.
Он на секунду смешался:
— Ну, лишние деньги никогда не помешают, правда? А вы? — Он начал пятиться от сейфа, разматывая провода. — Ваши мысли когда-нибудь обращались к женитьбе?
— Мне еще всего шестнадцать.
— Да, в вашем возрасте я об этом тоже не задумывался. Молодым эта ответственность не нужна.
— Ну, на самом деле я подумываю сделать предложение, — соврал я.
— Правда? — Хэл прикрепил проводки к плунжеру.
— Почему бы нет? Помолвка может длиться годами.
— Верно, но обычно, прежде чем сделать даме предложение, принято обзавестись каким-никаким капиталом или иметь приличный заработок.
— Значит, жмите поскорее на кнопку, — сказал я. — Я намерен стать очень богатым — и очень скоро.
Хэл ухмыльнулся:
— Но не богаче меня.
Он нажал на плунжер, и взрыв сорвал вторую дверь с петель.
Мы направились к сейфу. Я уже больше не чувствовал прежнего оживления.
— Замороженный придурок! — проворчал Хэл, потому что там, за второй дверью, оказалась третья.
— Этот орешек покрепче, чем вы думали, — сказал я.
После того как взорвали третью дверь, обнаружилась четвертая. К этому времени Хэл вовсе перестал разговаривать, лишь коротко выругался, когда его окоченевшие пальцы не попадали замазкой из серы в крошечную замочную скважину.
— Там уже совсем не остается места для чего бы то ни было, — отметил я, когда мы взорвали пятую дверь и увидели шестую.
— Да, пожалуй, поместится только пара тапочек, — мрачно согласился Хэл.
— Детских, — добавил я.
— Я всё равно открою его, — упрямо заявил Хэл.
Он взорвал очередную дверь.
— Что там? — спросил я. Глаза щипало от едкого дыма.
— Ничего, — ответил он.
— Ничего?
— Ключ. Похож на тот, что у Надиры. И это. — Он кинул мне слегка опаленную небольшую тетрадь. — Вы у нас любитель книг, Круз. Что это?
Я наугад открыл тетрадь. Страницы были сплошь исписаны мелким аккуратным почерком.
— Похоже, что-то вроде дневника.
— Держать дневник в сейфе!
Хэл выругался и пнул искореженный сейф. От его веселости не осталось и следа. Я сунул дневник в свой рюкзак.
Ужасный шипящий звук снова заполнил комнату, и даже теперь, когда я знал, что это такое, по спине и животу у меня поползли мурашки. Из крышки трубы пневмопочты выскочил зеленый флажок. Я достал и открыл капсулу. На этот раз внутри было нечто туго свёрнутое. Я осторожно извлёк несколько листков. Это были чертежи, со множеством сложных линий и значков. Я уловил очертания чего-то цилиндрического, похожего на телескоп из мастерской Грюнеля. Но не успел я вглядеться, Хэл выхватил листки у меня из рук.
— Опять его проклятые идиотские изобретения.
Он грубо скомкал их и затолкал обратно в капсулу.
— Очередные щипцы для бороды или автомат для ковыряния в носу, да?
— Хэл, подождите…
Он швырнул капсулу в приемник пневмопочты и дернул за кисточку шнурка. Капсулу всосало в трубу.
— Это могло оказаться что-то нужное! — запротестовал я.
— Раз не блестит, значит, не золото, — свирепо бросил Хэл. — Ты где прячешь своё добро, а? — обратился он к накрытому простыней Грюнелю. — Теперь уже нет смысла его беречь, старый ты сквалыга. Твоя песенка спета.
Мы услышали шаги и направили фонарики на дверь.
Вошел Дорье:
— Девушки устали.
— Мы ещё не закончили здесь, — ответил Хэл.
— Можем продолжить завтра, — сказал Дорье. — Нам всем надо отдохнуть.
Хэл собирался было возразить, но потом кивнул:
— Ты прав. Пошли обратно на «Сагу».
16
ДВА ДНЕВНИКА
Хорошо было снова оказаться на борту «Сагарматхи». После невозможного холода на «Гиперионе» казалось, что в столовой и салоне почти тропическая жара. За обедом мы едва притронулись к еде. Все были измучены, и аппетита не было. Мои брюки уже сделались свободными в талии. И всё же я чувствовал себя нормально. Я не осмеливался говорить об этом, боясь, что Хэл решит, будто у меня галлюцинации на почве высотной болезни, но я никак не мог успокоиться и был полон энергии. Я хотел вернуться на «Гиперион». Хотел получить моё золото.
