– Ну?! – воскликнул Антон.
– Сперли? – спросил Мишка, выглядывая из-за спины Антона.
– Хуже… – шмыгнул носом кабинетный.
– Сгорел? Взорвали?
– Нет… – Кабинетный выдержал театральную паузу, шмыгнул носом и сообщил: – Ключ потерял.
– Уф… – все облегченно вздохнули.
– И никакое не «уф»! – обиделся кабинетный и заголосил: – Ой да пришли ночью темною во́роги тьмой несчитанной откуда ни возьмись, ой да обманули-заморочили добра молодца; ой да увидя беду неминучую, взял добрый молодец ключ от сейфа, поворотился на все четыре стороны и сказал: «Ой, ты ветер-ветерок, веешь ты на всей земле, помоги ты мне в моем горюшке, и ты, вода-водица, течешь ты повсюду, везде бываешь, все знаешь, помоги мне в моем горюшке, и ты, мать-земля, ты опора наша, ты жизнь наша, помоги мне в моем горюшке, и ты огонь, горячий, страшный, помоги мне; вы, стихии могучие, первобытные, спрячьте ключ от врагов!»
Кабинетный судорожно вздохнул, словно его захватили горестные воспоминания.
– Ну? – не выдержал Антон. – Дальше-то что?
– Но было во́рогов больше чем тьма, было их тьма тьмущая, да были они хитрости необыкновенной и силы невиданной… Короче, отвлекся я на минуточку… и всё…
– Что «всё»? Где ключ?
– Не знаю… – в голосе страдальца послышались несомненные слезы. – Я ж говорю, отвлекся на минуточку, а ключа и нет. Развеяло по белу свету, разнесло по разным уголкам. Теперь только тот, кто душой смел, сердцем чист и умом могуч, сможет добыть его.
Кабинетный извлек из кармана белоснежный платок и принялся утирать горючие слезы. Слезы были на самом деле горючие, при соприкосновении с платком вспыхивали.
– Все, я не могу больше, – сказал Антон, – у меня от этих сказок крыша едет. Кота нам было мало… Ты можешь по-человечески сказать, что с ключом стало?
– Могу, – согласился Кабинетный. – Разломило на четыре части и развеяло на все четыре стороны.
Он горестно посмотрел на обугленный и прожженный во многих местах платок и сунул его в карман.
Антон молча сжал кулаки.
И тут Кабинетный внезапно изменил тон и заговорил по-директорски, а точнее – как директор на уроке.
– А что это ты, Волков, злишься, а? Материал изложен в соответствии с программой. Совсем, понимаешь, расслабились, все им разжуй да в рот положи. Что ты, Беркин, хмуро смотришь?
– Так вроде не в игрушки играем, Николай Свет-Иванович, – сказала Лёля.
– В игрушки, в игрушки, Солнцева, только непростые. А что вы думали, в сказку попали? Так тут у нас так: направо пойдешь – голову с плеч, налево – коня потеряешь. Всё, урок закончен, все свободны.
И Кабинетный, стремительно уменьшаясь в размерах, ушел под стол.
– Что будем делать? – спросил Мишка.
– Пойдем к ребятам, – вздохнула Лёля. – Надо вместе подумать.
* * *
– Объявляю всеобщий мозговой штурм, – сообщил Антон после краткого пересказа встречи с маленьким директором. – Что мы имеем на сегодняшний день? Мы имеем бред кота…
Маша гордо потрясла исписанной тетрадкой, а дремлющий под дубом Васька протестующе пошевелил ухом.
– …и бред директорского Кабинетного.
– Ну, не совсем бред, – заметила Лёля.
– Ты можешь меня не перебивать? – сказал Антон строго.
– Нет, – спокойно ответила Лёля, глядя ему в глаза.
– А если уж перебила, то, может, объяснишь, что он имел в виду?
Леля пожала плечами.
– Постараюсь. Судя по тому, что Николай Иванович все время повторял про четыре части и четыре стороны, нам нужно найти четыре части ключа, которые разметало по школе.
– Ничего себе задачка! – возмутился Мишка. – Хоть бы подсказки дал.
– Он, наверное, дал, – задумчиво сказала Лёля. – Только мы их понять не можем… Давайте вспомним, что он рассказывал.
– Да муть какую-то былинную нес, – отмахнулся Антон. – Про врагов, огонь, воду…
– О! – сказала Лёля, – Это и есть подсказка! Он просил стихии спрятать ключ, они и спрятали! Стихий четыре: вода, воздух, земля и огонь, вот они и разорвали ключ на четыре части! Все сходится!
– Отлично! – проворчал Мишка, засунув руки в карманы. – Нам-то что от этого? Типа легче стало искать!
– Так никто и не говорил, что будет легко, – пробормотал Антон. – Лёля, у тебя есть идеи?
– Честно говоря, мало, – вздохнула Лёля, подперев щеку кулаком. – Но если стихии охраняют каждая свою часть ключа… Давайте подумаем, где у нас в школе много, например, воды…
– В бассейне! – тут же ответила Люба.
– Вот я б начала искать оттуда, – сказала Лёля. – А дальше посмотрим.
– Хорошо! – сказал Антон. – А что у нас с котом?
Все посмотрели на сопящее животное, только Севка продолжал что-то подкручивать в механической штуковине, которую прихватил в кабинете физики. Кот не отреагировал. Тогда Антон требовательно повернулся к Маше. Та с готовностью открыла конспект и начала читать.
Через пару фраз стало уже непонятно: смеяться или плакать. Это была песнь о храбром коте, который в одиночку шел громить страшного дракона, живущего в подполье. Дракон был хвостатый, громогласно пищал на всю округу и питался исключительно сыром…
– Так, достаточно! – не выдержал Антон. – Ты можешь кратко пересказать суть?
Машка замотала головой.
– Не могу. Сути нет. Он все время меняет тему.
– Хорошо, но, может, в его историях есть что-то общее? Он же не все время бред несет, подсказал нам, что нужно запертую дверь искать…
– Еще неизвестно зачем. Может, лучше не подсказывал бы… – возразил Мишка.
– Он все время поминает Велеса какого-то. И Мокошь какую-то, – сказал Севка. – Я чего-то про них где-то слушал, но сейчас не могу сообразить где и что…
Все тяжело задумались. Первой встрепенулась Маша.
– История! Шестой класс! Параграф номер четыре! – отрапортовала она. – «Языческие верования и обряды»! Велес – один из богов языческого многобожия!
Все оценили Машину эрудицию. Даже Севка от своего агрегата на секунду оторвался, чтобы одобрительно хмыкнуть.
– Тааак, – задумался Антон, – значит у нас не просто кот, а древнеславянский кот, да еще и верующий…
– Кот Баюн, – вдруг сообщил Мишка.
Все посмотрели на него с таким искренним недоумением, что он смущенно пояснил:
– Это лекарство такое… успокоительное. Мы его нашей кошке даем, когда она орать начинает.
