– Я рад, что вы развеселились, – сказал директор, – потому что нам тут было не до смеха… Окна, выходящие во двор, пришлось менять практически все.
– А отчего он рухнул? – спросил худенький мальчик-пятиклашка.
– От старости, – сказал Николай Иванович. – Видимо, время его пришло. Ветки спилить не могли, а внутри, оказывается, было огромное дупло. Под собственной тяжестью и рухнул. Но вот почему именно сейчас… Загадка. Наверное, он специально ждал каникул, чтоб не покалечить кого-нибудь из вас.
– Он нас любил, – хныкнула девочка-восьмиклассница.
– Ну не грустите, – сказал директор, – основную часть дуба мы оставили у себя, так что вполне сможем сделать из него что-нибудь для нашей гимназии.
– Давайте обереги сделаем, – предложила вышедшая из тени Лёля.
– Что сделаем? – спросил кто-то из толпы.
– Обереги. Например, таблички на двери в кабинет. Они нас оберегать будут.
– От двоек? – хохотнул кто-то.
– От глупости, – отрезала Лёля.
– Отличная идея! – сказал директор. – Будут еще – озвучивайте. А сейчас митинг памяти дуба объявляю закрытым.
– Нееет, – пронеслось по двору.
– На урок! – железным голосом сказал директор.
Гимназисты потянулись в школу.
– Кстати, – добавил Николай Иванович, – мы обнаружили во дворе два молодых дубка. Как их раньше не заметили, непонятно, наверное, за старым не видели. Это родные дети нашего старого дуба.
– И где они?
– Мы долго думали, и решили перенести их из внутреннего двора гимназии. Семиклассники во главе с Волковым и Солнцевой взяли их под свою опеку и обещают высадить прямо сегодня. Так что берегите, поливайте, хольте и лелейте.
Все окончательно повеселели, загомонили и отправились на урок.
* * *
– Это белый дуб! – упрямо сказала Маша. – Видишь, у него кора светлая?
Севка закатил глаза.
– Маш, – терпеливо произнес он, – светлый дуб мы пересадили с восточной стороны гимназии, а это – черный!
– Ты ничего не помнишь! – Маша сложила руки на груди. – Спорим, это белый?
– Ладно, – неожиданно сдался Севка, – давай спросим у надежного свидетеля. Васька!
Но Васька, который с независимым видом тащил куда-то кусок колбасы, не стал отвлекаться. Наоборот, бросив короткий взгляд за плечо, он прибавил ходу. За ним, потрясая полотенцем, неслась Нина Константиновна.
– Стой, зараза! – кричала она, понимая, что безнадежно отстает.
Кот, описав на повороте сложный пируэт, ввинтился в кусты.
Нина Константиновна, тяжело дыша, остановилась.
– Каждый день что-то с кухни ворует! – пожаловалась она. – Как пробирается – не пойму! Все закрываю на три замка… И куда ему столько еды? Его же и так все подряд откармливают, морду ненасытную!
– Может, он угощает кого-нибудь? – подмигнув Маше, предположил Севка.
– Кого? – недоверчиво уточнила завстоловой. – Котят?
– Ну например… – Маша сделала вид, что задумалась. – Например, русалку!
Нина Константиновна поджала губы и степенно отправилась восвояси. Когда она отошла достаточно далеко, Севка и Маша позволили смеху вырваться наружу.
– Не вижу причин для веселья, – донесся из кустов голос Васьки.
– Вась! – встрепенулась Маша. – Ты нам скажи: это белый дуб или черный? Тут Перун или Кощей?
– Не скажу, – гордо ответил кот. – Во-первых, вы бестактно комментируете мою личную жизнь…
– Прости-прости-прости! – затараторила Маша, а Севка покаянно сложил руки на сердце.
– …А во-вторых, какая разница? – закончил Васька. – Белый хрен черной редьки не слаще!
* * *
Антоха влетел в кабинет за секунду до звонка. Не успев ни с кем поздороваться, плюхнулся за парту, машинально пробурчав: «Здравствуй, кабинетный-батюшка».
Только взялся за учебник, как он немедленно раскрылся на нужной странице.
– Спасибо, – опять машинально сказал Антон. – Как, опять про славян?
– Сегодня проверочная работа по тому, что проходили раньше, – сказала Лёля. – Не переживай, отметки, сказали, ставить не будут. Так, устный опрос.
Антон оторвался от учебника и оглядел класс.
Севка с Машкой сидели за первой партой и, едва не упираясь лбами друг в друга, читали какую-то толстенную книгу. Мишка с Любой за последней партой уткнулись каждый в свою тетрадь, но руки под партой не разнимали. Надо признать, что у Любки что-то русалочье в облике осталось. Глаза светятся, волосы рассыпаны по плечам как-то необыкновенно… Антон быстро собрал вещи и перебежал за парту к Лёле, шуганув Вовку Белоглазова.
– Слушай, а их не дразнят? – спросил он, махнув головой в сторону последней парты.
– Пробовали, – хихикнула Лёля.
Тут в класс влетел историк, затараторил что-то про то, что нужно освежить в память знания.
– Итак, кто нам расскажет про то, что происходило на территории нашей страны в Х – ХI веках?
Машка с Севкой взметнули руки одновременно.
– Будете одновременно отвечать? – спросил историк.
– Да запросто! – сообщила Машка и начала. – Х век – это очень смутное время…
– …периода раннефеодальной монархии в Киевской Руси… – вставил Севка.
– …в конце X века новгородский князь Владимир Святославич разорил Полоцк, убил княжившего там Рогволода, насильно взял в жёны его дочь Рогнеду и присоединил город к своим владениям…
– …в 1020 году полоцкий князь Брачислав, внук Владимира Святославича, напал на Новгород и на обратном пути был настигнут новгородским князем Ярославом Мудрым, сыном Владимира Святославича, на реке Судоме, разбит здесь его войсками и бежал, оставив пленных и награбленное…
– Вы что, к олимпиаде готовились? – спросил слегка ошалевший от такого бодрого рапорта учитель.
– Нет, мы просто занимались на каникулах. Дополнительно, – сказал Севка.
– Так жизнь сложилась, – зачем-то сказала Маша и добавила. – А потом была битва на Немиге!
– А еще примерно в это время появилась «Краткая русская правда»! – сообщил Севка.
– Ну-ка, ну-ка, и что вы о ней знаете? – усмехнулся Матвей Ильич.
– Сейчас прочитаю! – сообщил Севка и достал мобильник.
Он быстро нашел фотографию и начал читать.
– А куда это ты смотришь? – удивился историк.
– Да у меня тут… Фотография… – замямлил Севка.
