— Да? — Леня повысил голос. — А, между
прочим, только по твоей милости мы попали в эту историю! Кто стал проверять
карманы моего пиджака и нашел там записку от Олега Дятлова?
— Вечно ты перекладываешь все с больной головы на здоровую!
Я только хотела привести твой пиджак в порядок! Да если бы не я, ты бы зарос
грязью!
— А если бы не эта записка, мы жили бы спокойно! А
теперь.., ты знаешь, что этого Олега убили? Поэтому нам с Пу И пришлось утешать
его вдову…
— И до какой степени дошел процесс этого.., гм! —
утешения?
— Лола, как ты можешь! — Маркиз воздел глаза к
небу. — Женщина только что потеряла мужа!
— И нечего припутывать к своим делишкам Пу И! —
выпалила Лола, стремясь в каждом споре оставить за собой последнее слово.
— Кстати, о Пу И, — прервал ее Леня, чувствуя, что
боевой запал подруги подходит к концу и она готова сменить гнев на милость. Мы
с Пу И не прочь чего-нибудь перекусить…
— Но вы же, кажется, ели какие-то потрясающие
котлеты, — мстительно проговорила Лола, но тем не менее направилась на
кухню.
— Так это когда было…
— А из тебя, Лолка, получится неплохая
ведьмочка, — проговорил Маркиз через несколько минут с набитым ртом.
— Ты считаешь? — отозвалась Лола, и на ее лице
отразилась работа мысли. — Вот какой бы костюм придумать…
Как настоящая актриса, она уже была поглощена созданием
нового образа.
— Пожалуй, больше всего тебе подошел бы костюм ведьмы
Геллы из «Мастера и Маргариты», — с невинным видом предложил Маркиз.
— А какой у нее был костюм, я забыла?
— Передник — и больше ничего! — сообщил Маркиз и
ловко увернулся от полетевшей в него кастрюльки. — Только, боюсь, ты им
сорвешь весь опен-эйр, перетянешь на себя все внимание публики!
На следующий день, точнее — поздно вечером, полностью
примирившиеся компаньоны ехали по Выборгскому шоссе по направлению к Парголову.
— И где же здесь эта Лысая гора? — проговорил
Маркиз, оглядываясь по сторонам в сгущающихся сумерках. — Хоть бы они
повесили какие-нибудь указатели!
— Ленечка, ты можешь не волноваться, подала голос Лола, —
смотри, сколько машин едет в ту же сторону! Наверняка все направляются на этот
шабаш Действительно, по шоссе на север тянулась сплошная вереница легковых
машин, Среди которых попадались разноцветные микроавтобусы и даже большие
туристские автобусы, из которых доносились громкие голоса и пение.
— А все-таки Геллой тебе было бы лучше! —
проговорил Леня, покосившись на подругу. Лола ничего не ответила. У нее был
принцип никогда не поддаваться на провокации Она была одета в бархатное платье
с корсажем, позаимствованное в театральной костюмерной, и высокую шляпку с
вуалью.
Леня не стал выдумывать ничего особенного, он надел поверх
обычного костюма черную шелковую мантию и скрыл лицо под полумаской.
На коленях у Лолы лежало нечто, в чем с большим трудом можно
было распознать Пу И.
На песике был надет замечательный черный комбинезончик,
который Лола собственноручно расписала серебряными и золотыми звездами.
Накануне Лола выдержала целую бурю.
Ее компаньон ругался и топал ногами, он кричал, что Лола
глупая и легкомысленная, думает не о работе, а о развлечениях, в то время как
дело очень серьезное, раз в него замешался труп.
— Какое дело? — холодно возражала Лола. Кто тебе
его поручал? И в чем это дело заключается? Убили человека? Это, конечно, очень
печально, но если смотреть по телевизору криминальные новости, то узнаешь,
сколько людей убивают в нашем городе каждый день! А если взять в масштабах всей
страны! А если в масштабах населения всего земного шара!..
— Не ори, не на собрании! — буркнул Маркиз, хотя
сам как раз орал.
— Нет уж, давай проясним ситуацию, не сдавалась
Лола. — Что-то я не слышала, что тебя кто-то нанял. И об оплате речь не
шла.
— Не в деньгах дело! — брякнул Маркиз, тут же
пожалев об этом, но было уже поздно.
Лола подбоченилась и пошла на него, сверкая глазами:
— Ах, вот как? Стало быть, деньги тут ни при чем? Но
меня-то ты не проведешь, я-то прекрасно знаю, что ты не занимаешься
благотворительностью — Ты очень плохо обо мне думаешь! — Маркиз
приосанился и выпятил грудь. По-твоему, я не могу помочь бедной вдове просто
так, из человеколюбивых побуждений?
— Не можешь, — твердо отвечала Лола, потому что
вдова вовсе не бедная — это раз.
А во-вторых, ты понятия не имеешь, чем ей можно помочь,
тычешься в темноте, как слепой котенок…
— Не говори мне о котятах, — поморщился
Маркиз, — ты бы еще про птичек начала…
— Перри — птица дорогая, — послышалось с буфета,
это попугай оживился, услышав знакомое слово, — отвали от попугая!
— Короче, раз ты со мной не советуешься, то я тоже буду
делать, что хочу! — бушевала Лола. — Отчего-тo тебе можно таскать Пу
И каким-то сомнительным вдовушкам!
А мне, значит, нельзя взять ребенка погулять на свежем
воздухе! Бабье лето стоит, последние теплые денечки!
— Но там может быть опасно!
— Да с чего ты взял? Куча народа, все веселятся…
Маркиз махнул рукой, в который раз подумав, что спорить с
Лолкой себе дороже, она все равно настоит на своем. Не взять ее с собой он не
может, ему нужен помощник, так что придется примириться с ее капризами. Тем
более что Пу И так обрадовался, что его возьмут на взрослую вечеринку.
Итак, Лола украсила комбинезон сверкающими звездами, пришила
к спине маску чертика с рожками. Острые рожки мешали держать песика под мышкой,
так что Лола приделала еще к комбинезону ручку от старой сумочки.
* * *
Вскоре поток машин свернул с шоссе на широкую грунтовую
дорогу. Впереди потемневшее небо осветилось яркими разноцветными вспышками.
— Ну вот, а ты боялся заблудиться! С такой иллюминацией
никакие дорожные указатели не нужны! — Лола показала Маркизу на эти
цветные отсветы.
С той же стороны послышалась приближающаяся музыка и еще
какой-то звук, напоминающий то ли рокот прибоя, то ли шум огромного работающего
мотора.
Леня выехал на большой луг. Перед ним возвышался холм, с
вершины которого в ночное небо поднимались лучи разноцветных прожекторов и
узкие слепящие лезвия лазеров. Там же, на вершине холма, грохотали усиленные
мощными акустическими системами музыкальные инструменты. Рядом на кронштейнах
был закреплен огромный экран, на котором все участники вечеринки могли видеть
лица своих кумиров.
Все склоны холма были покрыты кипящей, шевелящейся,
танцующей, беснующейся человеческой массой, горячей и подвижной, как
раскаленная вулканическая лава.
