Ананасов понимающе кивнул. Все отделение знало, что
гудроновский шурин — это кошмар его жизни. Более недотепистого и невезучего
мужика трудно было найти. Шурин бесконечно попадал в разные неприятные
ситуации, и Гудронову приходилось выручать его, пользуясь своим служебным
положением, а начальство такие вещи не очень-то приветствовало. Шурин с
завидным постоянством бил машины, свои и чужие, терял ключи и документы, его
дача горела на памяти Ананасова раза четыре. Кроме того, он бесконечно заливал
три нижних этажа исключительно горячей водой. Еще он забывал выключить утюг и
сигнализацию, которую поставил по настоянию Гудронова, когда квартиру
обворовали в третий раз за два года. Это не считая мелких ограблений в лифте и
потерянных портфелей и перчаток. Гудронов давно бы уже бросил все как есть, но
сильно жалел единственную сестру и был привязан к племянникам, на которых, к
счастью, дурная наследственность не повлияла.
— Ну, что на этот раз? — поинтересовался Ананасов,
сочувственно хмыкнув.
— Машина…
— Как — машина? — всполошился Ананасов. —
Машина же в прошлый раз была…
— Так то «Опель» был старый, он его окончательно добил
и купил «Пассат»… Я для него еще денег занял под премию…
— Если это дело с трупом в трансформаторной будке не
раскроем в самое ближайшее время, не видать нам премии, как своих ушей! —
мрачно отрубил неделикатный Ананасов и, видя, что приятель совсем скис, добавил
помягче:
— Так что там с «Пассатом» — то? Может, все не так
плохо?
— Куда уж хуже… — Гудронов припарковал машину в
небольшом закуточке, открыл окно и нервно закурил. — Тут еще Сонька,
понимаешь, замешалась…
— Какая еще Сонька? — удивился Ананасов. —
Твою сестренку Ниной зовут. Он что другую бабу завел? Так мы его быстро от
этого дела отучим! У нас не забалует!
— Да нет, ты слушай, что было…
Дача у шурина хоть и горела с удивительной регулярностью,
однако же не до конца.
Помогали соседи и вызванные вовремя пожарные. Так что каждое
лето шурин вывозил все свое многочисленное семейство на дачу жену, детей,
бабушку, собаку Рыську и домашнюю крысу Соню. Крыса была большая, белая с
черными пятнами, все в семье ее любили. К первому сентября, несмотря на то что
стояла чудесная погода, детей с дачи вывезли, оставив только бабушку с
животными и урожай. И вот в прошлые выходные сестра с мужем решили закончить с
этой морокой, но бабушка, как всегда, заупрямилась и отпустила только Соню.
Машину набили обильными плодами сада и огорода, клетку с крысой поставили на
заднее сиденье, туда же впихнули жестяное ведро с поздними астрами. Нахальная
Соня всю дорогу старательно объедала астры, а шурин пытался ей помешать.
— Еще и Нинка масла в огонь подливала! рассказывал
коллеге Гудронов. — То и дело шурина дергала: «Ой, ведро падает! Ой,
Сонечку зашибет!» А ты же знаешь, как человек за рулем нервничает, если ему под
руку что-то талдычат!
В результате на повороте ведро с астрами благополучно опрокинулось,
вода вылилась на Соню, крыса подняла жуткий визг, шурин отвлекся на это
безобразие и впялился в чей-то пикап. Водитель пикапа не пострадал, да и самому
пикапу хоть бы что, сестра отделалась легким испугом, а шурин сильно ударился
головой о приборную доску. И сестра повезла его в ближайшую больницу, чтобы
определить, нет ли сотрясения мозга.
— Там же сотрясать нечего! — ввернул Ананасов, и
Гудронов согласно кивнул и добавил, что машину оттащили на милицейскую стоянку.
Про крысу Соню в суматохе как-то совершенно забыли. Однако
она даром времени не теряла. Уж каким образом она прогрызла проволочную клетку,
останется загадкой, однако шустрый грызун вышел на свободу.
Видимо, недаром в семье считали, что у нее замечательные
умственные способности.
Что-то сделать с металлом и стеклом Соня не смогла, однако в
машине были мягкая обивка, дорогие чехлы и еще много всего, что Соня
попробовала на зуб. Не побрезговала она и электропроводкой. Причем делала это
исключительно из развлечения или в отместку за то, что хозяева о ней позабыли,
поскольку питания в виде фруктов и овощей в машине было в избытке.
В результате за те три дня, что машина пробыла на стоянке,
изнутри она превратилась в лохмотья. И электропроводка была приведена в полную
негодность. К тому же салон провонял гниющими овощами, да и от крысы тоже пахло
не розами.
— Сволочь какая крыса! — с чувством высказался
Ананасов.
— Точно, — отвечал Гудронов, — да только с
нее не спросишь, и в суд на нее не подашь.
Они как дверь открыли — так крыса как ломанется на свободу,
только хвост мелькнул!
Сейчас уже, наверное, где-нибудь в Финляндии. Короче, от
машины только корпус остался. Ну еще спасибо, что колеса не сняли…
— Новый, говоришь «Пассат»? — осенило
Ананасова. — Так ведь он, наверное, застрахован был…
— Так в том-то и дело! — страдальчески вздохнул
Гудронов. — Страховался-то шурин от аварии и от угона, так? Ну, еще, само
собой, от гражданской ответственности, то есть на тот случай, если он сам
кого-нибудь разобьет. Угона не было, а авария несерьезная, за нее денег мало
дадут. Пикап тот старый, там водитель вообще не в претензии.
А эти в страховой компании.., как ее… «Капитал-Сервис»,
только орут: знать ничего не желаем! К нам и не обращайтесь! Где в договоре
написано, что страховали от грызунов? Нету такого в договоре, так что денег фиг
заплатят!
— Ну это надо же! — Ананасов покрутил
головой. — Попал твой родственник по полной программе!
— Это еще неизвестно, кто попал! — сокрушался
Гудронов. — Машины уже нету, один памятник архитектуры в виде обгрызенного
корпуса, а мне за нее расплачиваться. Да еще и премии не дадут!
— Погоди, Сеня, ты не расстраивайся так, Ананасов
пытался утешить приятеля, — давай-ка снова с этими страхователями
поговорим. Как, говоришь, компания называется — «Капитал-Сервис»? Ну так это
здесь рядом. Вон, смотри, вывеска висит!
— Да поздно уже, — сказал Гудронов, неохотно
вылезая из машины, — небось закрыто у них.
— Ничего! — Ананасов был настроен очень
твердо. — Хоть из-под земли этого директора достанем! Мы с тобой кто?
Правоохранительные органы! А у нас в России как?
Что охраняешь, то имеешь! Значит, мы с тобой, Сеня, имеем
права! Да вот гляди, свет у них горит, небось, директор с секретаршей
развлекается…
И бравые капитаны, приободрившись, вошли в двери страховой
компании «Капитал-Сервис».
* * *
Дверь за страшными гостями захлопнулась, но Александр
Борисович не почувствовал никакого облегчения.
«Я вернусь!» — сказал на прощание рогатый пришелец, и он
непременно вернется!
В этом не приходилось сомневаться! Вернется вместе со своими
кошмарными спутниками!
