Я сидела на своей постели и тупо смотрела на злосчастный манекен, по-прежнему одетый в наволочку. Чуть не все утро я билась над тем, чтобы превратить ее во что-нибудь хоть чуточку презентабельное — и все без толку. Я ничего не могла понять. Конечно, я не самая лучшая в мире ведьма, но преображающие чары не такие уж трудные. Правда, раньше я не пробовала браться за такие сложные задачи, но хотя бы маленькое черное платьице должно было у меня получиться! Нет, даже оно вышло бесформенным, и к тому же с неровным подолом.
Я вздохнула.
Дженна не выдержала:
— Черт возьми, Софи! Считается, что из нас двоих я — нытик. Что у тебя за проблемы?
— Это уродское платье! — Я ткнула в злополучный предмет пальцем. — Что с ним ни делаю — ничего не помогает!
Дженна пожала плечами.
— Ну, не ходи на бал.
Я ответила свирепым взглядом. Сама Дженна не собирается на бал, вот ей и не понять, почему мне так хочется пойти. Я и сама плохо это понимала. Возможно, это как-то связано с образом Арчера в смокинге.
Но о таких подробностях рассказывать Дженне не хотелось.
— Бал — дело десятое; тут главное — принцип! Я должна победить это дурацкое заклинание! Не такое уж оно сложное.
— Может, кто-нибудь наложил проклятие на манекен, — пошутила Дженна, снова утыкаясь в мангу.
Я незаметно сунула руку в карман и сжала в кулаке крохотный предмет, который, казалось, прожигал в нем дыру.
Когда Алиса предложила заколдовать платье Элоди, я сначала сказала: «Ни за что!»
— Меня за такое могут выгнать из школы!
— Так ведь это сделаешь не ты, — возразила Алиса. — Колдовать буду я, а ты будешь просто передатчиком, так сказать.
Это звучало логично. Должна признаться, голова у меня слегка закружилась, когда Алиса достала из кармана малюсенькую косточку — похоже, птичью. Наверное, мне должно было показаться жутковатым, что Алиса таскает кости в карманах, но я уже привыкла к ее странностям. Косточка мягко засветилась, точно как тот кулончик в самый первый вечер. Алиса, улыбаясь, передала ее мне.
— Подсунь это в подшивку подола ее платья.
— Нужно при этом что-нибудь говорить?
— Нет, не нужно. Косточка сама знает, что делать.
Сейчас я вспоминала эти слова, ощупывая крохотную гладкую косточку. Я держала ее у себя уже неделю и все никак не могла решиться пустить ее в ход. Алиса клялась, что платье всего лишь примет какой-нибудь ужасный цвет, когда Элоди его наденет. Вроде бы ничего страшного. И все-таки на душе у меня было скверно. Всю жизнь, как только я пыталась применить магию к другому человеку, дело кончалось плохо, а я, хоть и не любила Элоди, все же не хотела нечаянно ее покалечить. Поэтому косточка так до сих пор и пребывала в моем кармане.
Но если я не собиралась ее использовать, почему тогда не выбросила?
Снова вздохнув, я слезла с кровати и подошла к манекену. Хоть у него и не было головы, казалось, он самой своей позой насмехается надо мной. Я так и слышала, как он говорит: «Ну что, неудачница? По мне, уж лучше носить эту наволочку, чем твои отвратительные творения».
— Заткнись, — буркнула я. Возложила руки на манекен и опять постаралась сосредоточиться. — Синее, красивое, ну пожалуйста… — забормотала я.
Ткань под моими руками замерцала и вдруг покрылась блестками. Передо мной был ярко-голубой пикантный костюмчик, очень похожий на униформу тамбурмажора.
— Черт, черт, черт! — закричала я и так треснула манекен, что он закрутился на подставке.
Дженна оторвалась от книги.
— Слушай, это очаровательно!
— Ты хоть не добавляй! — прорычала я.
Господи, да что это со мной? Я творила куда более серьезные чары, и ни разу не получалось такого ужаса!
— Говорю же, манекен у тебя с изъяном, — сказала Дженна. — У других обходится без сложностей.
— Знаю! — Я ткнулась лбом в манекен. — Даже Сара Уильямс, — а она самая бездарная ведьма на свете, — сотворила вполне хорошенькое красное платьице. Не такое изысканное, как у Элоди, но…
Я замолчала. У меня вдруг засосало под ложечкой.
Не такая уж непреодолимая для меня задача — сотворить платье. Может быть, Дженна права — манекен кто-то проклял?
Я снова приложила к наволочке ладони, но на этот раз я не думала о нарядах. Я просто сказала:
— Сознавайся!
В первый момент ничего не произошло. Я не знала, радоваться этому или огорчаться.
А потом медленно-медленно спереди на платье проступили два отпечатка рук цвета разведенного бургундского.
У меня гора свалилась с плеч, и тут же на смену облегчению пришла раскаленная добела ярость.
— Как ты это сделала? — спросила Дженна.
Она стояла рядом со мной на коленях, рассматривая отпечатки.
— Разоблачающее заклинание, — ответила я сквозь зубы. — Позволяет определить, было ли на данный предмет произведено магическое воздействие.
— По крайней мере, теперь ты знаешь, что ты — не бездарная ведьма.
Я кивнула. Меня трясло от злости. Я-то мучилась, что ничего не могу, не умею, а оказывается, все это были козни Элоди! Наверняка ее, кому еще нужно, чтобы я не пошла на бал? Черт, просто в голове не укладывается!
Обидней всего, что я так и не использовала свое проклятье. Мне было совестно!
Ну, теперь-то по фигу.
Я спросила Дженну:
— Где сейчас Элоди?
Она широко раскрыла глаза — наверное, вид у меня был тот еще.
— М-м, кажется, Анна говорила, что они собирались на пляж с компанией.
— Вот и чудесно!
Я бросилась к двери, не слушая, как Дженна кричит вслед:
— Что ты задумала?
Я вихрем промчалась по коридору. Никто не видел, как я проскользнула в комнату Элоди.
Сердце у меня колотилось от страха и злости. Я подошла к окну — там стояли два манекена в бальных нарядах. Платье Анны было черное, с фиолетовой отделкой и небольшим шлейфом. На ней будет выглядеть очень мило, но никакого сравнения с платьем Элоди.
С минуту я колебалась.
Потом вспомнила, как Элоди насмехалась надо мной в классе, пока я билась над своим несчастным платьем, и ко мне вернулась решимость.
Я опустилась на колени и, перебрав прозрачные волны юбок, нащупала в подшивке подола крошечное отверстие. Просунула туда косточку и легонько пригладила сверху. Косточка вспыхнула тускло-красным сквозь все слои розового. Я не дышала, пока свечение не погасло, а потом выбежала за дверь.
В коридоре никого не было. Я благополучно вернулась к себе.
