— Тебе не кажется, что платье немного… кричащее? — спросила она.
Я хотела сказать что-нибудь обидное, но раньше меня ответил Арчер.
— Да ладно тебе, Эл! Она выглядит замечательно, и ты это знаешь.
Все, финиш! Я уже не могла больше сдерживать глупую улыбку от уха до уха. Арчер тоже улыбнулся и подмигнул мне, когда они с Элоди двинулись дальше.
Дженна хохотала, утирая слезы.
— Ой, ой, ой, тяжелый случай!
Когда мы входили в бальный зал, она все еще хихикала, а я продолжала идиотски улыбаться.
Не знаю, чего я ждала, но бальный зал вынес мне мозг. Здесь не было ни бумажных гирлянд, ни воздушных шариков. Мягко светились волшебные огоньки — вроде тех, которые создавала Алиса, только поменьше и не такие яркие. Каждый огонек покоился на темно-фиолетовом цветке. Они плавали в воздухе, чуть покачиваясь, как будто от легкого ветерка. Канделябры не горели, зато хрусталь по случаю праздника сделали фиолетовым, и при свете волшебных огоньков он сверкал, словно аметисты. С зеркал сняли чехлы. Я боялась, что Дженна расстроится, но когда мы увидели в зеркале только мое отражение, она преспокойно сказала:
— Смотри, в Зазеркалье ты так и осталась на балу в одиночестве!
И мы обе расхохотались.
Исчез привычный светлый паркет, пол сделался черным и блестящим. Я изумленно покачала головой:
— Вот это да!
— Угу. — Дженна ухватила мою руку и крепко сжала. — Хорошо, что ты все-таки заставила меня пойти!
Поначалу мы старались держаться с краю и смотрели, как другие танцуют. Я вспомнила школьную дискотеку, где мы были с Райаном — там все отплясывали, как на кастинге для фильма о рэпе. То ли дело здесь! Ведьмы и оборотни танцевали вальс. Я слегка струсила. Никто меня не предупредил, что для учебы в «Гекате» нужно брать уроки танцев. Феи собрались отдельной группой в дальнем конце зала. Они исполняли какой-то сложный танец, как будто из елизаветинских времен.
Среди танцующих мелькнули Элоди с Арчером, и у меня перехватило горло, так они были хороши: Арчер — высокий и темноволосый, кудри Элоди сияют на свету, платье так и летает вокруг нее. Потом я перевела взгляд на их лица и поняла, что они о чем-то спорят. Арчер хмурился и смотрел куда-то вверх, а Элоди тараторила с пулеметной скоростью.
Вдруг она оттолкнула Арчера и схватилась за бок.
Во мне поднимался медленный ужас. Арчер отвел Элоди в сторонку. Она старалась улыбаться, но получалась болезненная гримаса. Я видела по губам, что она сказала: «Все в порядке», — и тут же охнула, обхватив себя руками. Анна кинулась к ним, проталкиваясь через толпу, за ней — миссис Каснофф. Элоди согнулась пополам.
— Что там происходит? — спросила Дженна.
— Может, в боку закололо…
— Угу, может быть.
Я оглянулась и увидела, что Дженна смотрит на меня как-то задумчиво.
— Что такое?
— Что ты сделала с платьем Элоди?
— Ничего!
Врать я не умею. Наверняка по лицу все было видно.
Дженна покачала головой и снова стала смотреть на Элоди, которую миссис Каснофф и Анна повели прочь из зала. Арчер хотел пойти с ними, но Элоди что-то ему сказала через плечо. Издали было не расслышать, но по лицу видно, что она в ярости. Арчер попятился и поднял руки, словно защищаясь. Элоди и миссис Каснофф скрылись за дверью. Анна с Арчером поплелись за ними.
Минут через двадцать Арчер вернулся, встрепанный и злой.
Я пошла к нему через весь зал, спиной ощущая взгляд Дженны. Спросила:
— Что случилось?
Он все оглядывался на дверь, через которую увели Элоди.
— Не знаю. Все было нормально, потом она сказала, что платье давит, как будто оно вдруг уменьшилось. Говорила, что платье становится все теснее, ей было трудно дышать. Миссис Каснофф считает, что кто-то его заколдовал.
Я порадовалась, что Арчер смотрит в другую сторону, иначе он бы заметил, как я вздрогнула.
«Косточка сама знает, что делать».
Алиса знала, что так будет, или это я что-то сделала не так? Может быть, я слишком долго тянула, и магия на косточке… ну, не знаю, прокисла, что ли.
Или она знала, нашептывал тихий голосок. Алиса не собиралась менять цвет платья. Все вышло, как она задумала.
Но зачем это нужно Алисе? Она, конечно, недолюбливает Элоди, но нельзя же так! Нет, наверное, это я что-нибудь перепутала — как тогда, с Кевином и любовными чарами.
— Эй! — окликнул Арчер.
— Ага, — еле слышно отозвалась я. Потом заставила себя улыбнуться. — Ага, все хорошо. Просто… знаешь, странно уж очень все это, с Элоди.
— Да, — согласился он и снова оглянулся на дверь.
Я осторожно спросила:
— Она, что, злится на тебя?
Арчер вздохнул и провел рукой по волосам.
— Похоже на то. Сказала — мол, я должен радоваться, потому что смогу быть на балу с той, с кем по-настоящему хочется. — Он посмотрел на меня, чуть наклонив голову. — Наверное, она имела в виду тебя.
Вокруг толпились люди, но мне вдруг показалось, что мы остались совершенно одни. Клянусь, в тот миг я почувствовала, как между нами что-то изменилось. Проскочила искра, которой не было раньше — по крайней мере, с его стороны.
Арчер опять посмотрел на дверь. Потом улыбнулся мне.
— Ну что, было бы обидно: такое платье — и не показать во всей красе. Потанцуем?
— Конечно.
Я старалась говорить самым небрежным тоном, а сердце колотилось так сильно, что я боялась, как бы Арчер не увидел. Все-таки грудь у меня была почти вся на виду.
Он вывел меня на середину зала — одна теплая рука лежала у меня на талии, другая поддерживала мою руку примерно на уровне плеча. Я до смерти боялась, что споткнусь о собственный подол или наступлю Арчеру на ногу, но он вел меня так ловко, что мы легко скользили в толпе.
Я спросила:
— Ты умеешь танцевать?
Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз.
— Несколько лет назад Каснофф решила организовать в школе уроки танцев. Посещение обязательное.
— Мне бы тоже такие уроки пригодились…
— Да нет, ты отлично танцуешь. Главное, держись за меня.
Никогда в жизни мне не давали такого хорошего совета. Не было видно ни оркестра, ни какой-нибудь аудиосистемы. Нежная музыка лилась отовсюду и ниоткуда. Моя рука легко лежала на плече Арчера. Кружась по комнате, мы оказались недалеко от того места, где я оставила Дженну. Я поискала ее глазами и не нашла. Неужели ушла? Мне стало совестно, но тут Арчер крепче обхватил меня за талию, и все мысли о Дженне вылетели из головы.
Я подняла глаза. Арчер вглядывался в меня с таким выражением, какого я у него никогда еще не видела. По крайней мере, по отношению ко мне.
