Мастер Четырёх Углов был стар, сух и немощен, а его кресло напоминало медицинско-инвалидное, с колёсиками на ножках и крепежом для капельницы в изголовье. Одет Мастер был в потрёпанный домашний халат и легкомысленную курортную панамку — Семён едва не рассмеялся, увидев её, но вовремя удержался: глаза у Мастера были злые и холодные. Рассмеяться в лицо такому собеседнику означало немедленно нажить себе смертельного врага. А Семён уже давно пришёл к выводу, что серьёзных врагов лучше выбирать сознательно, чем заводить их случайно. Тем более — таких.
— Симеон? — прокаркало изображение. — Ты — Искусник Симеон?
— Я, — не стал отпираться Семён. — А вы — Мастер Четырёх Углов?
Изображение не ответило: Мастер внимательно оглядел Семёна, пренебрежительно выпятив нижнюю губу и щурясь, словно на лампочку смотрел; дышал Мастер часто и хрипло, видимо, у него была астма.
— Молодой ещё, — наконец сказал Мастер, — бестолковый. Зря я тебе вызов послал, не потянешь ты дело. Завалишь.
— Уважаемый Мастер, — начал было Семён, несколько задетый высказыванием собеседника, — я…
— Молчать! — Старик нахмурился и предупредительно поднял руку. — Говорить потом будешь, когда разрешу. — Семён послушно умолк.
— Слушай внимательно, Симеон, — Мастер достал из кармана халата склянку-ингалятор с лекарством, попрыскал себе в рот («Всё же у него астма», — подумал Семён), закашлялся и спрятал ту склянку в карман:
— В одном Мире, не важно в каком, есть нефритовый кадуцей… Ты хоть знаешь, что такое — кадуцей? — Мастер косо глянул на Семёна и, не дожидаясь ответа, пояснил:
— Кадуцей — это жезл, эмблема вестников и парламентёров; жезл, если ты не в курсе, есть палка, похожая на дубинку. А нефрит — зелёный камень, крепкий. Понятно?
Семён кивнул, про себя удивляясь — неужели Мастер Четырёх Углов считает его законченным дураком? Который о жезлах ничего не знает.
— Раньше этот кадуцей принадлежал… э-э, тебе-то какая разница, кому он принадлежал! Сейчас жезл хранится в частной коллекции одного богача, под надёжной охраной, — Мастер пожевал губами, глядя мимо Семёна. — Под очень надёжной охраной! Магической. Украсть практически невозможно, мои люди уже пробовали недавно. Не получилось. — Старик потёр лоб, отчего панамка съехала на затылок, придав ему совершенно комический вид. Но смешно Семёну не было.
— Кадуцей лежит в оригинальной упаковке, выполненной в виде гроба: завтра тот гроб увозят в другое место, — раздражённо сказал Мастер. — Остальную коллекцию уже перевезли, из-за наших неудачных попыток. Новый адрес содержится в строжайшей тайне… Короче: нефритовый жезл надо выкрасть. Сегодня же! Я послал тебе вызов пять дней тому назад, ведь был же запас времени! А теперь запаса нету… Ты почему сразу не ответил? — Мастер Четырёх Углов уставился на Семёна пустым взглядом. — Говори. Разрешаю.
— Работал я, — коротко ответил Семён: докладывать о своём загуле старику с ледяными глазами он не собирался.
— Ну да, ну да, — Мастер неожиданно мелко захихикал, — именно что работал, — Семёну его реакция не понравилась.
— Поясняю сразу, чтобы не было дурацких вопросов, — успокоившись, продолжил Мастер, — никакой магической ценности кадуцей не представляет. Повторяю, никакой! Это — раритет, коллекционная вещь… Ты знаешь, что такое раритет? А и не знаешь, чёрт с тобой, объяснять не буду, — старик снова захихикал, но тут же стал серьёзным. — Он нужен мне в коллекцию. Лично мне! — Мастер сделал ударение на последнем слове. — Украдёшь — получишь тысячу золотых, я не жадный! За хорошую вещь и плачу хорошо, — старик улыбнулся Семёну: улыбка у Мастера получилась неживой. Как у гипсовой статуи. — Ну а ежели украдёшь и дашь дёру с кадуцеем — найду и накажу. Очень сильно. — Мастер снова включил и выключил гипсовую улыбку.
— Я хотел бы уточнить, — медленно, взвешивая каждое слово, произнёс Семён, — выкрасть жезл — это заказ или приказ? Имею ли я право не выполнять эту работу?
— Естественно, заказ, — Мастер потёр сухие ладошки, словно у него замёрзли руки. — Частный. Мне не нужна подневольная служба! И отказаться ты тоже имеешь право, дело серьёзное, опасное… Похоже, я только зря время на тебя трачу, — внезапно с досадой сказал Мастер Четырёх Углов. — Раз пошёл такой разговор — отказаться, не отказаться, толку не будет… Нет, не потянешь ты это дело, — старик презрительно скривил губы. — Кишка тонка. Не дорос ты, Симеон, ещё до настоящего вора… Искусник, ха! Кто тебе эту кличку придумал, непонятно. — Мастер, покашливая, достал из кармана ингалятор и прыснул лекарством себе в рот. — Мальчишка ты, а не вор-умелец. Ученик.
— Погодите, — Семён начал заводиться: его явно оскорбляли! В него не верили. — Я вам своего ответа ещё не дал!
— Ну так давай, отвечай, — Мастер неожиданно подмигнул Семёну. — Оправдай своё звание, Искусник Симеон! Потешь старика, много ли радости у меня в той жизни осталось, — Мастер Четырёх Углов вытер ладонью под глазами, точно слезы смахнул, но щёки при этом у него оставались сухими.
— Берусь, — решился Семён. — Но ничего не гарантирую! Вы же сами сказали, что там надёжная магическая охрана. Если я с ней не справлюсь, то…
— Справишься, — прервал Семёна Мастер, — чтобы такой бравый парень как ты, да не справился с какой-то дурацкой защитой! Тем более удачливый парень, — старик отвлёкся, натянул панамку себе чуть ли не на уши. — Холодно у меня здесь… Я, Симеон, о тебе много чего знаю, полнится Империя слухами! В общем, слово тобой сказано, а я буду ждать результата. Меня не ищи, я с тобой завтра сам свяжусь, — Мастер резко наклонился вперёд (Семёну почудилось, что дед сию секунду вывалится из своего кресла) и ткнул пальцем в сторону Семёна, прямиком ему в грудь. — Адресок зала, где хранится кадуцей, я уже скинул в твой медальон… Хороший у тебя медальон, Симеон! Уникальный. — Мастер завистливо поцокал языком. — Когда-нибудь, надеюсь, он станет украшением моей коллекции. Ну бывай, Искусник! — прощально тявкнули фанфары, изображение замерцало и исчезло: Семён остался в комнате один.
— Что-то не нравится мне эта затея, — мрачно сказал Мар. — Ты обратил внимание, как он тебя на «слабо» взял? И намёки насчёт меня… Всё это, Семён, дурно пахнет. Воняет, ежели точнее. Подвох, явный подвох! Но в чём?
— Подвох там, или не подвох, — Семён встал из кресла, — но, как выразился четырёхугольный дед: «Слово сказано». Стало быть, надо мне сейчас двигать в тот Мир, где хранится кадуцей и делать дело. А там, на месте, разберусь, что к чему! Если украду, то тысяча золотых мне никак не помешает… да хрен с ним, с тем золотом, не бедствую я, — мне просто неприятно, что этот главный воровской сморчок меня дураком и недотёпой считает!
— Да уж, — Мар тяжело вздохнул. — Я и говорю, на «слабо» тебя дедуля зацепил. А ты и пошёл у него на поводу: нет, чтобы сначала подумать, со мной посоветоваться, а уж после давать ответ! Если эту фигню лучшие специалисты Империи украсть не смогли, то, подозреваю, задание невыполнимо принципиально.
И вообще, зачем Главе воровской Гильдии нефритовая безделица? Для коллекции? Не верю! Платить тысячу золотых за ненужную вещь по меньшей мере глупо. Мыслю я, что кадуцей не настолько уж и прост…
