— У тебя железная бляха, значит, ты главный, — убеждённо сказал небритый чародей. — С тобой и буду толковать. Тебя, демон, как зовут-то?
— Симеон, — Семён так же медленно убрал медальон на место. — А вас как?
— Так я и тебе сказал, — погрозил Семёну пальцем чародей. — Дураков нету настоящее, даденное мамкой имя всяким демонам называть! Я в книжечке про вашу братию всё прочитал: и то, как вы порчу через верное имя насылать умеете, и то, что убить порядочного человека вам раз плюнуть… Зови меня Подайла, как друзья меня кличут, и хватит с тебя, демон!
— Уважаемый Подайла, — Семён говорил размеренно, не торопясь, чтобы слова доходили до сознания гражданина мага, — вы здорово ошибаетесь, считая нас демонами. Мы обычные люди, такие же как и вы, только у нас имеются личные волшебные медальоны… они у многих есть!
— Разумеется, — согласился Подайла, — у всех демонов имеются волшебные медальоны, как же им без них! Вся демонская сила в тех жетонах и заключена, я знаю, я читал. Ты, Симеон, меньше болтай о пустом, а лучше ответь — пойдёшь ко мне в услужение? В работники пойдёшь? Надо, понимаешь, одно хитрое дельце провернуть, а без толкового демона сложно выходит. То есть вообще никак не получается!
Хайк невольно сжал кулаки и гневно посмотрел на Подайлу: подобное унизительное заявление от невесть кого он воспринял как прямое оскорбление Симеона и, соответственно, себя — личного телохранителя знаменитого вора с прикрытием. Семён глянул на черепахового бойца, успокаивающе похлопал его по спине и обратился к Подайле:
— Смотря какая работа, уважаемый! Видите ли, пахать-сеять я не обучен, кузнечного дела тоже не знаю… коров доить не умею и не хочу тому учиться. Я — вор, и этим всё сказано.
— Обалдеть, — потирая ладони, восторженно сказал Подайла, — вот свезло так свезло! Мне ж вор и нужен, зачем мне кузнец-то? Я и сам ковать обучен… Слушай, Симеон, нравишься ты мне! Ей-ей нравишься. Похоже, мы с тобой столкуемся.
— А если не столкуемся? — Семёну вовсе не понравилась радость хозяина пентаграммы. — Что тогда?
— Тайное слово скажу и всего делов-то, — ухмыльнулся Подайла. — Пентухраму от крови из шланга ополосну и буду ждать, пока сговорчивые демоны не попадутся.
— Не надо тайного слова, — поспешно сказал Семён. — Чего же вы хотите украсть, славный маг Подайла? Золото? Я дам вам много золота, только выпустите нас отсюда!
— Нет, — покачал головой славный маг, — что я, дурак на демонское золото размениваться? Не-ет, мои цели куда как серьёзнее. Я хочу…
— Секундочку, маг Подайла, — прервал его Семён. — Прежде чем мы приступим к деловым переговорам, ответьте мне на один вопрос: с нами путешествовала девушка… ну, демонесса, можно и так её назвать… скажите, куда она могла подеваться? Может, у вас ещё одна пентаграмма где имеется?
— Нету у меня больше звездовых ловушек, — равнодушно ответил маг Подайла, — и одной достаточно. А где ваша демонесса — знать не знаю! Она мне и даром не нужна, какой с бабы прок? Хороший, умелый демон — вот кто мне нужен был… вернее, пара родственных демонов, которые не бросят друг друга в беде, хе-хе. Потому что один из вас — ты, бородатый, — останется в пентухраме заложником. Договоренность договоренностью, но и подстраховаться надо! — маг Подайла заулыбался, весьма довольный своей выдумкой.
— Хм, в каком смысле — родственных? — с недоумением спросил из-под рубашки Мар. — Братьев он, что ли, отловить хотел? Но вы не братья, почему же тогда оба сюда угодили?.. А, понял! Дружба иногда покрепче родственных отношений бывает! Опять же — Хайк заключил с тобой нерушимый договор об охране, повязан с тобой серьёзно, да-да. Вот оно и сошлось одно к одному… Всё ж какой я умный! Спасу нету.
— Маг Подайла, — понуро молвил Семён, делая скорбное лицо, — предусмотрительность ваша поистине дьявольская! Собственно, вы уже можете выпустить меня отсюда, считайте, что я согласился на работу. При таких условиях — и не согласиться? Глупцом надо быть… Но у меня одно требование: я делаю дело, вручаю вам украденное, а вы сразу отпускаете Хайка… э-э… моего друга-демона.
— Лады, — расцвёл Подайла, — сейчас тебя выпущу. Но учти: сделаешь мне худо — считай, твой друг уже погиб. А если убьёшь меня, то он, друг, останется в звездовой ловушке навсегда, я и тут всё предусмотрел! Она, пентухрама, у меня надёжная, посторонними не выключаемая, не взламываемая и не ремонтируемая. Чтобы какой колдун-умник погасить её не смог…
А ты, бородатый, в дверцу не рыпайся: я её лишь для Симеона открою, тебя пентухрама не пропустит. Хотя, конечно, можешь попробовать, отчего же нет, — ухмыляясь, дозволил славный маг Подайла. — Только после не жалуйся, что я тебя не предупредил!
— Хайк, — Семён повернулся к черепаховому бойцу. — Я постараюсь как можно быстрей решить проблему… Мар, обустрой-ка здесь всё как надо: лежанку какую, еду и всяко разное, ну, сам сообразишь. — Буквально сразу же в пентаграмме появился небольшой диван с подушкой и тёплым одеялом, ящик тушёнки, вилка и консервный нож в стакане, упаковка минеральной воды и небольшой штабель буханок хлеба, запечатанных в целлофан; отдельно возникло оцинкованное ведро с крышкой.
— А ведро-то зачем? — поразился Семён. — За водой, что ли ходить?
— Чувствуется, что ты в исправительных местах никогда не был, — снисходительно заметил Мар. — Пробел в образовании, однако! Зачем, зачем… Приспичит Хайку — он сам разберётся, для чего оно ему нужно, то ведро, — Семён хмыкнул, покачал головой, но говорить ничего не стал, и так всё понял.
— Симеон, — негромко сказал Хайк, — будь осторожен. И не доверяй этому проходимцу: сдаётся мне, что он не из тех, кто держит своё слово, — черепаховый боец пожал Семёну руку и уже совсем тихо добавил:
— Моя сумка у Олии, там же шар предсказаний — думаю, она через него сама нас найдёт, тебя или меня. Поэтому не отвлекайся излишне на поиски Олии, хорошо? Мне очень не нравится сидеть тут, — признался Хайк. — Скучно!
— Эй, демоны, хватит шушукаться, — требовательно крикнул Подайла. — Обустроили пентухраму и хватит! За работу пора браться, уговор дороже денег… Симеон, надо бы тебе переодеться, а то будешь внимание привлекать в своей демонской одежке. Но где ж нормальные шмотки взять-то? Вот незадача… — Семён повернулся к Подайле, внимательно оглядел его и превратил свою рубашку и шорты в нечто подобное тому, что было на владельце пентаграммы, только не такое грязное и драное. Как ни странно, но мгновенная смена одежды Семёна потрясла мага Подайлу куда сильнее, нежели появление в колдовской звезде дивана и продуктов.
— Ох ты и ловкач, — восхитился Подайла, — ох и пройдоха! Умелец! Лихо ты, ух как лихо! Мда, быть демоном — это здорово… Готовься, Симеон, сейчас выпускать тебя буду, — Подайла запустил руку под свитер на животе, вытащил оттуда потёртую книжку и, полистав страницы, отыскал нужную. Подсвечивая факелом, маг произнёс непонятную фразу, ткнул пальцем в сторону Семёна: бирюзовая стена перед Семёном покрылась мелкой рябью; фиолетовые молнии, как потревоженные змеи, поползли в разные стороны, собрались у стыков с другими стенами — выжидающие, готовые в любой момент вернуться на место.
