Фразу, видимо, отрепетировал. И ждал случая произнести.
Дэнс уже раскрыла рот, чтобы ответить, однако Хулио слушать не стал. Он вышел через дверь, ведущую к черному ходу.
Вот так.
Ни грубостей, ни угроз, ни насилия.
«Как она могла?»
Пытаясь унять бешено стучащее сердце, Дэнс припомнила со слов матери, как Хулио наведывался в больницу. Зачем он снова пришел?
Глянув еще раз на дверь опечатанной палаты, Дэнс покинула отделение и вернулась к офису начальника охраны.
— А, агент Дэнс, — сказал, прищурившись, Генри Бэскомб.
Дэнс улыбнулась.
— Палату опечатали?
— Вы уже видели?
Дэнс моментально просекла в голосе и позе собеседника напряжение. Чувствуя себя неуютно, Генри что-то быстро соображал. К чему бы это?
— Значит, опечатали? — повторила вопрос Дэнс.
— Все верно, мэм, опечатали.
— Мэм? — Услышав формальное обращение, Дэнс чуть не рассмеялась. Пару месяцев назад они с О’Нилом, Бэскомбом и его бывшими коллегами из офиса шерифа пили пиво с сырными тортильями. Нет, с этим надо разобраться. — У меня мало времени, Генри. Я по поводу дела матери.
— Как она?
Вообще-то Дэнс знает о матери не больше самого Генри. Вслух агент сказала:
— Неважно.
— Передайте ей от меня наилучшие пожелания.
— Передам. А пока скажи, кто дежурил в день смерти Хуана, и дай посмотреть записи из регистратуры.
— Да, конечно, — пообещал Генри, хотя вовсе не был готов предоставить Дэнс желаемое. — Правда, — тут же поправился он, — мне нельзя.
— Почему?
— Запретили вам содействовать. Показывать бумаги нельзя. Даже разговаривать с вами и то не разрешают.
— Чье распоряжение?
— Начальства, — аккуратно отмазался Бэскомб.
— И?..
— Ну и мистера Харпера, прокурора. Он переговорил со всеми главными в больнице.
— Это открытая информация. Она может понадобиться защитнику.
— Да, да, знаю. Харпер сказал, что только через адвоката вы ее и получите.
— Я не хочу ее забирать, Генри. Просто проверю.
Желание Дэнс не противоречило закону. В конце концов, записи из журнала будут фигурировать в суде, и если Дэнс просмотрит их до срока, на ходе процесса это никак не скажется.
— Понимаю, — затравленно произнес Бэскомб, — но мне запретили. Вот придет повестка в суд…
Харпер беседовал с начальником больничной охраны с одной-единственной целью: запугать Дэнс и ее семью.
— Простите, — затравленно произнес Бэскомб.
— Да нет, спасибо, Генри. Харпер не называл причины?
— Нет, — ответил охранник слишком быстро и при этом отвел глаза в сторону.
— Что сказал Харпер?
Пауза.
Дэнс наклонилась к Бэскомбу, и тот потупил взгляд.
— Он… сказал, что не доверяет вам. И что вы ему не нравитесь.
Дэнс постаралась удержать на лице улыбку.
— Надо думать, это хорошие новости. Похвалы от Харпера я жду меньше всего.
На часах было пять вечера.
С больничного телефона Дэнс позвонила в офис: ей сказали, что значительных продвижений в поисках Тревиса нет. Дорожный патруль и помощники шерифа действовали по старинке: наведались за информацией в школу, где учится Тревис, опросили его одноклассников, съездили в магазин, куда он ходил. Казалось бы, то, что Тревис передвигается исключительно на велосипеде, должно помочь, однако преимуществ пока не дало.
Из альбомов и записных книжек Тревиса Рей Карранео пока ничего не узнал и тем не менее упорно в них рылся. Ти-Джей пытался выяснить, откуда происходит образ маски, и обзванивал остальных кибербуллеров. Дэнс нагрузила его дополнительным заданием: предупредить городское управление, в чьем ведомстве находятся парки, что на прибрежной территории в несколько тысяч акров может скрываться беглый преступник.
— Понял, босс, — невесело сказал юноша, выказывая даже не усталость, а безнадежность. То же испытывала сама Дэнс.
Затем агент поговорила с Боулингом.
— Компьютер парня у меня. Его привез помощник шерифа Рейнхольд. Смотрю, он офицер толковый, в компьютерах разбирается.
— Инициативный малый, далеко пойдет. Как у вас-то дела? Откопали что-нибудь?
— Нет, Тревис умен. Он не полагается на один только пароль: данные на жестком диске защищены дополнительным кодом. Вполне возможно, что взломать его не получится, но я обратился к одному товарищу — если кто и сумеет помочь, так это он.
Судя по интонации, с которой Боулинг упомянул «товарища», он скорее всего имеет в виду молоденькую роскошную аспиранточку. Может быть, даже чувственную блондинку.
Боулинг еще добавил на техническом жаргоне, что через спутник подсоединил ноутбук Тревиса к суперкомпьютеру в университете в Санта-Круз, откуда код пробуют сломать методом грубой силы.
— Системе понадобится приблизительно час…
— Всего час? — оживилась Дэнс.
— …Или — не успел я добавить — две-три сотни лет. Как повезет.
Поблагодарив профессора, Дэнс освободила его от работы на вечер, разрешив ехать домой. В ответ разочарованный Боулинг признался, что планов у него не имеется и потому он продолжит искать реальные имена гнобильщиков.
После Дэнс забрала детей у Мартин и все вместе они поехали к дедушке с бабушкой.
По пути Дэнс вспоминала события, предшествовавшие смерти Хуана Миллара. Месяц назад сосредоточиться на них не получилось: охота на Дэниела Пелла — лидера культа и жестокого манипулятора — и его партнершу, не менее опасную женщину, заняла все силы и внимание. Мысли о смерти Хуана Миллара сводились к тому, что Дэнс стала одной из ее причин.
Узнай Дэнс, что со временем к делу привлекут и ее мать, она отнеслась бы к смерти помощника с должным вниманием.
Десять минут спустя Дэнс остановила машину на гравийной подъездной дорожке у гостиницы.
— Ух ты, — сказала Мэгги, подпрыгивая на месте от восхищения.
— Ага, местечко уютное. — Уэс вел себя куда более сдержанно.
Роскошный отель представлял собой россыпь причудливых домиков, стоящих особняком от главного здания.
— У них есть бассейн! — воскликнула Мэгги. — Хочу поплавать!
— Жаль, я ваши купальные вещи забыла. — Дэнс хотела успокоить дочь, сказать, дескать, бабушка с дедушкой поведут их с Уэсом в магазин и купят новые купальник и плавки, но вспомнила: матери нельзя показываться на публике. По крайней мере пока поблизости вьются коршуны преподобного Фиска. — Завтра их завезу. Смотри-ка, Уэс, тут теннисный корт имеется. Сможешь поиграть с дедулей.
