У него вдруг мелькнула неожиданная мысль: в ней есть что-то цыганское.
Райм заметил, что Перси тоже пристально изучает его. И ее реакция была весьма странной. Увидев криминалиста в первый раз, большинство людей тут же поспешно натягивают на лицо сочувственную гримасу, краснеют как помидор и всеми силами пытаются не отводить взгляда от лица Райма, чтобы ненароком не увидеть снова его искалеченное тело. Но Перси, мельком взглянув на его лицо — красивое, с тонкими губами и носом как у актера Тома Круза, на вид моложе его истинных сорока с чем-то лет, посмотрела на безжизненные ноги и руки, и тотчас же сосредоточила все внимание на специальном оборудовании, сверкающем инвалидном кресле «Штормовая стрела», мундштуке управления, шлемофоне с микрофоном и наушниками, компьютере.
Том, войдя в комнату, направился к Райму, чтобы измерить у него давление.
— Не сейчас, — попытался остановить его тот.
— Помолчите, — сказал Том, накачивая манжету тонометра. — Давление нормальное. Но вы очень много работали без перерыва. Вам необходимо отдохнуть.
— Убирайся, — проворчал Райм.
Многие люди, видя перед собой беспомощного инвалида, жалкие остатки нормального человеческого существа, почему-то воображали, что Райм с трудом понимает, что ему говорят. Они говорили медленно или даже пытались обращаться к нему через Тома. Перси заговорила нормальным голосом, глядя Райму прямо в глаза, чем сразу же завоевала несколько очков в свою пользу.
— Вы полагаете, что нам с Бриттом угрожает опасность.
— Да. И очень серьезная.
В лабораторию вошла Сакс. Райм представил ее Перси и мистеру Хейлу.
— Амелия? — переспросила Перси. — Вас зовут Амелией?
Сакс кивнула.
Слабо улыбнувшись, Перси повернулась к Райму.
— Нет, меня назвали не в честь той Амелии — летчицы, — сказала Сакс, вспомнив, что Перси пилот. — Так звали сестру моего деда. А Амелия Ирхарт
[2]
была настоящим героем?
— Нет, — ответила Перси. — Не совсем. Ну, далеко не во всем только ее заслуга.
— Вы что, собираетесь приставить к ней охрану? — спросил Хейл, кивая на Перси. — Постоянную?
— А то как же, — сказал Деллрей.
— Ну хорошо. И все же… У меня только одно замечание: по-моему, вам действительно необходимо переговорить с тем типом. Филиппом Хансеном.
— Переговорить? — удивился Райм.
— С Хансеном? — переспросил Селитто. — Разумеется. Но он все отрицает. Вряд ли нам удастся вытянуть из него хоть слово, — он переглянулся с Раймом. — С ним работали Близнецы. — Селитто снова повернулся к Хейлу. — Это наши лучшие следователи. Но Хансен молчит как камень. Пока нам никак не удается его разговорить.
— А нельзя ли его запугать… или сделать еще что-нибудь?
— Гм… нет, — ответил детектив. — Не думаю.
— Это не имеет никакого значения, — продолжал Райм. — Хансен нам все равно ничего не сможет сказать. Танцор никогда лично не встречается со своими клиентами и никогда не ставит их в известность, как и где он собирается выполнить заказ.
— Танцор? — спросила Перси.
— Мы так называем убийцу. Танцор у гроба.
— Танцор у гроба?
Перси издала смешок, как будто в этой фразе был для нее какой-то скрытый смысл, но не стала ничего объяснять.
— Какое-то жуткое имя, — с сомнением произнес Хейл, словно полицейским нельзя было давать мрачные прозвища преступникам.
У Райма мелькнула мысль, что он, возможно, и прав. Перси посмотрела прямо в глаза криминалисту, почти такие же темные, как ее собственные.
— А с вами что произошло? Вас ранило?
Сакс и Хейл вздрогнули, услышав эти резкие слова, но Райм ничего не имел против. Наоборот, он предпочитал таких же людей, как он сам, не тратящих время на пустую вежливость.
— Я осматривал место преступления, — спокойно ответил криминалист. — Это было на стройке. Сорвалась плита, и я получил перелом позвоночника. В районе шеи.
— Как тот актер, Кристофер Рив.
— Да.
— Здорово ему досталось, — вставил Хейл. — Но храбрости Риву не занимать. Я видел его по телевизору. Наверное, если бы со мной случилось что-то подобное, я бы наложил на себя руки.
Райм посмотрел на Сакс, перехватившую его взгляд, и снова повернулся к Перси.
— Нам нужна ваша помощь. Мы должны установить, как преступнику удалось доставить бомбу на борт самолета. У вас есть какие-нибудь догадки?
— Никаких, — ответила Перси, вопросительно взглянув на Хейла.
Тот покачал головой.
— Перед вылетом вы не заметили рядом с самолетом кого-нибудь незнакомого?
— Вчера вечером мне стало плохо, — сказала Перси. — Я даже не ездила на аэродром.
— Я был за городом, ловил рыбу, — объяснил Хейл. — У меня был выходной. Вернулся домой очень поздно.
— Где именно находился самолет перед вылетом?
— В нашем ангаре. Мы готовили его к новому заказу. Надо было снять сиденья, установить специальную электропроводку повышенной мощности. Для подключения холодильников. Вы уже знаете, какой был груз, да?
— Человеческие органы, — сказал Райм. — Ангар принадлежит только вам, или вы делите его с какой-то другой компанией?
— Нет, он наш. Точнее, мы его арендуем.
— Внутрь попасть просто? — спросил Селитто.
— Когда там никого нет, ангар заперт, но последние двое суток работы по переоборудованию «Лир» не прекращались ни на минуту.
— Вы знаете этих рабочих? — продолжал Селитто.
— Мы все как одна семья, — решительно заявил Хейл.
Селитто, закатив глаза, переглянулся с Бэнксом. Райм предположил, что детектив подумал о том, как часто в деле об убийстве первыми подозреваемыми бывают как раз члены семьи.
— Так или иначе, мы запишем их фамилии. Если не возражаете, проверим.
— Список сотрудников вам даст Салли-Энн, заведующая канцелярией.
— Ангар надо будет опечатать, — сказал Райм. — Удалив всех оттуда.
— Не получится, — покачала головой Перси.
— Опечатать, — повторил Райм. — И всех удалить. У-да-лить.
— Но…
— Иначе нельзя, — остановил он ее возражения.
— Ого, постойте-ка, — встрепенулась Перси. Она повернулась к Хейлу. — Что с «Фокстротом браво»?
Тот пожал плечами.
— Рон говорит, ему нужно еще не меньше суток.
