Однако преступник действовал как всегда безукоризненно.
Он не оставил стреляных гильз.
— И вот почему, — сказал Купер, отрываясь от микроскопа. — Льняные волокна. Танцор собрал гильзы на полотенце.
Райм кивнул.
— Следы ног?
— Никаких.
Сакс объяснила, что Танцор избегал участков открытой земли, наступая только на траву, даже тогда, когда бежал к машине.
— Сколько ЧОП ты нашла?
— На позиции ни одного, — ответила Сакс. — В двух машинах около двухсот.
С помощью автоматизированной системы идентификации отпечатков пальцев, объединяющей все базы данных страны, возможно было проанализировать все двести отпечатков (хотя дело это было очень трудоемким). Однако Райм, одержимый стремлением найти Танцора, не стал терять времени на запрос. Сакс доложила, что в машинах были обнаружены также отпечатки матерчатых перчаток; значит, следов пальцев Танцора там нет.
Купер высыпал содержимое полиэтиленового пакета на фарфоровый поднос. Они с Сакс склонились над уликами.
— Почва, трава, камни… Так, а это уже кое-что. Линкольн, тебе видно?
Купер вставил в микроскоп предметное стекло.
— Волосы, — сам ответил он. — Три, четыре… шесть… девять… больше десятка. Похоже, мозговой слой непрерывный.
Мозговой слой — это канал, проходящий в середине волоска некоторых млекопитающих. В волосе человека мозговой слой или отсутствует, или является прерывистым. Непрерывный мозговой слой означал, что волосы принадлежат животному.
— Мел, что скажешь?
— Взгляну на них в ЭСМ.
Электронный сканирующий микроскоп. Установив полуторатысячекратное увеличение, Купер подкрутил ручки так, чтобы один волосок оказался в середине экрана. Стало хорошо видно, что у него белесый стебелек с острыми чешуйками, напоминающими кожуру ананаса.
— Кошка, — объявил Райм.
— Кошки. Множественное число, — поправил Купер, снова поворачиваясь к оптическому микроскопу. — Во-первых, черная и пегая, обе короткошерстные. Затем рыжая, длинношерстная. Что-то вроде персидской.
— Про Танцора никак не скажешь, что он любитель животных, — фыркнул Райм. — Он или выдавал себя за любителя кошек, или бывал там, где их содержат.
— Еще волосы, — объявил Купер, вставляя в микроскоп предметное стекло. — Человеческие. Так, подождите… два волоска длиной почти по шесть дюймов.
— Он что, линяет? — ухмыльнулся Селитто.
— Как знать? — скептически произнес Райм.
Без волосяной луковицы определить пол невозможно. Возраст, если речь не идет о волосе новорожденного, также нельзя установить.
— Быть может, это волосы маляра? Сакс, у него были длинные волосы?
— Нет. Острижен под ежик. И он был светловолосым.
— Мел, а ты что думаешь?
Эксперт внимательно осмотрел волос от начала до конца.
— Он окрашен.
— Танцор славится своим умением изменять внешность, — сказал Райм.
— Не знаю, Линкольн, — не согласился Купер. — Краска по тону очень близка естественному цвету волос. Можно было ожидать, что для изменения внешности он бы выбрал что-нибудь совершенно другое. Подождите-ка, я вижу краску двух различных тонов. Естественный цвет волос черный. Затем они были выкрашены в каштановый цвет, после чего перекрашены в рыжевато-коричневый. Между этим прошло от двух до трех месяцев. И еще я вижу следы каких-то химических веществ. Линкольн, волосы надо прогнать через хроматограф.
— Давай.
Через мгновение Купер читал показания прибора.
— Отлично, мы имеем дело с косметическими средствами. Косметика очень помогает криминалисту; парфюмерные фирмы славятся тем, что постоянно меняют формулы своих продуктов, учитывая тенденции моды. Возможно довольно точно установить место и время производства различных химических составов.
— Что там у нас?
— Обожди. — Купер запросил базу данных. — Нечто под названием «Слимлайт». Выпускается швейцарской фирмой, импортируется компанией «Дженкон». Обычное мыло с добавлением ароматизирующих масел и аминокислот. Его постоянно крутят в рекламе, утверждается, что оно помогает избавиться от жира и лечит целлюлит.
— Итак, подводим итоги, — предложил Райм. — Сакс, что скажешь?
— О нем?
— О ней. Той, кто помогает Танцору. Или той, кого он убил, чтобы спрятаться у нее в квартире. И, возможно, украсть ее машину.
— Ты уверен, что это женщина? — спросил Лон Селитто.
— Нет. Но у нас нет времени, чтобы быть робкими в догадках. О целлюлите в основном беспокоятся женщины, а не мужчины. Волосы в основном красят женщины, а не мужчины. Наше предположение имеет весомые основания. Дальше!
— Страдает избыточным весом, — предположила Сакс. — Беспокоится о своей внешности.
— А может быть, она примкнула к панкам, рейверам или каким-нибудь другим извращенцам, мать их? — сказал Селитто. — Моя дочь недавно выкрасила волосы в багровый цвет. И наделала дыр в ушах, даже говорить противно. Как вам мое предположение?
— Не думаю, что эта особа подходит под образ бунтаря, — возразила Сакс. — Краски не те. В них нет ничего вызывающего. Она пытается следовать моде, но у нее ничего не получается. Мое заключение таково: полная, достаточно короткие волосы, возраст хорошо за тридцать. После работы возвращается домой, где живет одна с кошками.
Райм кивнул, глядя на таблицу.
— Одна. Именно такую легко подцепит прохвост с хорошо подвешенным языком. Надо срочно опросить ветеринаров. Нам известно, что у нее три кошки — разных мастей.
— Но где она живет? — спросил Селитто. — В Уэстчестере? В Манхэттене?
— Перво-наперво надо задаться вопросом, — упрямо произнес Райм. — Почему Танцор с ней связался?
Сакс щелкнула пальцами.
— Потому что он вынужден был это сделать! Потому что мы обложили его со всех сторон.
Ее лицо просияло. Прежняя Амелия частично вернулась назад.
— Да! — подхватил Райм. — Сегодня утром, у особняка Перси, когда район окружил отряд спецназа.
— Танцор бросил свой черный микроавтобус, — продолжала Сакс, — и спрятался в квартире этой женщины, чтобы переждать облаву.
Райм повернулся к Селитто.
— Пошли людей опрашивать ветеринаров. В радиусе десяти кварталов от особняка Перси. Нет, пусть проверят весь Верхний Ист-Сайд. Звони, Лон, звони!
Детектив стал тыкать в кнопки телефона.
— Ты думаешь, с ней все в порядке? — мрачно спросила Сакс. — С этой женщиной?
Ответ Райма исходил от сердца, хотя он сам и не верил в правду своих слов.
