Пожав плечами, Гаррет покачал головой. Возбужденно обвел взглядом тесное помещение трейлера.
Но Сакс не собиралась отступать.
Время работать кулаками…
— Подумай, ты хочешь поговорить с ним о чем-то важном. Об аварии. Тебе не дает покоя одна мысль. Говори, Гаррет.
Папа никогда не повышал на меня голос. До тех пор…
Стиснув руки, мальчишка потер ладони и защелкал ногтями.
— Гаррет, скажи ему.
— Да, наверно, я должен ему кое-что сказать.
— Что?
— Ну, в тот вечер… в тот вечер, когда они погибли…
Сакс ощутила легкую дрожь. Она чувствовала, что сейчас они приближаются к чему-то очень страшному. На мгновение у нее мелькнуло желание повернуть назад. Но Амелия Сакс не привыкла отступать; не отступила она и сейчас.
— Что произошло в тот вечер? Ты хочешь поговорить с отцом именно об этом?
Гаррет кивнул.
— Понимаешь, они сидели в машине. Мы должны были ехать в гости. Это была среда. А по средам мы всегда ездили к Беннингенам. Я очень любил куриные палочки. И жареную рыбу с «Кока-колой». А Кей, моя сестра, обожала лук колечками, и мы делили с ней блюда. А потом мы рисовали на чистой тарелке, выдавливая кетчуп из бутылки.
Его лицо стало бледным и осунувшимся. Сакс отметила, что глаза потемнели от горя. Ей пришлось приложить все силы, чтобы сдержать собственные чувства.
— Что ты запомнил о том вечере?
— Машина стояла на улице. За домом. Папа, мама и Кей сидели в ней. Они собрались ехать в гости. И… — Гаррет сглотнул комок в горле, — они собирались ехать без меня.
— Да?
Он кивнул.
— Я задержался. Пошел гулять в лес у Блэкуотер-Лендинг и потерял счет времени. Я бежал — ну, полмили, не меньше. Но отец не пускал меня в машину. Он очень разозлился на меня за то, что я опоздал. Я так хотел к ним в машину. На улице было очень холодно. Помню, я дрожал, и папа с мамой и сестра тоже дрожали. На окнах был иней. Но они так и не открыли двери.
— Может быть, отец просто тебя не увидел. Из-за инея.
— Нет, он меня видел. Я стоял рядом с его дверцей. Я колотил в стекло, и отец меня видел, но дверь не открывал. Он хмурился и что-то кричал. А я думал, что отец на меня зол, а мне холодно, и я не получу куриных палочек и рыбы по-французски.
По щекам Гаррета потекли слезы. Сакс хотелось обнять его за плечо, но она не трогалась с места.
— Продолжай, — кивок в сторону пустого кресла. — Говори с отцом. Что ты хочешь ему сказать?
Гаррет не отрывал глаз от нее, но Сакс указала на кресло. Наконец он повернулся в ту сторону.
— Я замерз! — выкрикнул он. — Я замерз и хочу в машину! Почему он меня не пускает?
— Нет, скажи ему. Представь, что он сидит здесь.
Так же в точности Райм заставлял ее на месте преступления вживаться в образ преступника. Занятие это было очень мучительное, и сейчас Сакс слишком отчетливо ощущала страх мальчишки. И все же она не собиралась сдаваться.
— Скажи ему — скажи своему отцу.
Испуганно взглянув на старое кресло, мальчишка подался вперед.
— Я…
— Продолжай, Гаррет, — прошептала Сакс. — Все хорошо. Я не дам тебя в обиду. Говори.
— Я тоже хотел поехать к Беннингенам вместе с вами! — всхлипывая, воскликнул Гаррет. — Вот и все. Хотел, чтобы мы все поехали в гости. Почему ты не пустил меня в машину? Ты увидел, что я бегу, но запер дверь. Я опоздал совсем ненамного! — Постепенно он начал распаляться. — Ты захлопнул дверь у меня перед самым носом! Ты разозлился на меня, но я не был виноват. Да, я опоздал… но это не так страшно! Наверное, я чем-то еще провинился перед тобой. Чем? Почему ты не хотел, чтобы я ехал с вами? Скажи, что я сделал не так. — Его душили слезы. — Вернись и скажи мне. Вернись! Я хочу знать! Чем я перед тобой провинился? Скажи мне, скажи, скажи!..
Вскочив с места, Гаррет пнул ногой пустое кресло, отлетевшее к противоположной стене и упавшее набок. Схватив кресло, мальчишка с яростным воплем швырнул его об пол. Изумленно моргая, Сакс попятилась назад. Гаррет колотил кресло до тех пор, пока от него не осталась куча соломы. Рухнув на пол, он съежился и затих, жалобно всхлипывая. Вскочив с места, Сакс обняла его дрожащие плечи.
Через пять минут все было кончено. Встав, Гаррет вытер лицо рукавом.
— Гаррет, — едва слышно произнесла Сакс.
Но он покачал головой.
— Пойду на улицу.
Он хлопнул за собой дверью.
Сакс осталась сидеть на полу, гадая, что делать дальше. Измученная до предела, она тем не менее не собиралась ложиться на приготовленный матрац. Погасив лампу, Сакс раздернула занавески и, пододвинув к окну сырое кресло, опустилась в него. Прижавшись лицом к стеклу, она всматривалась в темноту, вдыхая аромат цитронеллы. Когда ее глаза привыкли к темноте, она разглядела силуэт мальчишки, сидящего на пне и следящего за созвездиями светящихся насекомых, наполнивших ночной лес.
Глава 32
— Я в это не верю, — пробормотал Линкольн Райм.
Криминалист только что разговаривал со взбешенной Люси Керр, сказавшей, что Сакс стреляла в полицейских у моста Гобет-бридж.
— Я в это не верю, — шепотом повторил он Тому.
Помощник мастерски умел ухаживать за искалеченными телами — и душами, искалеченными из-за искалеченных тел. Однако сейчас дело обстояло гораздо хуже, и он смог только постараться успокоить Райма.
— Произошло какое-то недоразумение. Иначе быть не может. Амелия не могла так поступить.
— Не могла, — пробормотал Райм, на этот раз обращаясь к Бену. — Ни за что на свете. Даже просто чтобы напугать их.
Он твердил себе, что Амелия ни за что на свете не выстрелит в полицейского, собрата по ремеслу. Даже для того, чтобы просто его напугать. Но в то же время он думал о том, на что способны люди от отчаяния. Сакс, ну почему ты такая порывистая и упрямая? Почему ты в этом так похожа на меня?
Белл был у себя в кабинете, расположенном в глубине коридора. До Райма доносилось, как он успокаивал кого-то по телефону. Судя по всему, родные шерифа не привыкли, что глава семьи задерживается на работе допоздна. В таких маленьких тихих городках, как Таннерс-Корнер, редко появляются опасные преступники вроде Гаррета Хэнлона, отнимающие у полиции много времени.
Сев перед микроскопом, Бен Керр скрестил на груди свои огромные лапищи. Молодой ученый не отрывал взгляда от карты. В отличие от шерифа он не звонил домой, и Райму вдруг стало интересно, есть ли у него жена или подруга, или же жизнь этого застенчивого парня целиком посвящена науке и тайнам океана.
