Главное – подальше от «сетей».
Ах, бедолага Делеон-6832! Я помню его лицо по фотографии с водительского удостоверения, дежурно-невыразительный взгляд для казенного снимка. Представляю, как оно преобразится, когда полиция постучит к нему в дверь и предъявит ордер на арест за изнасилование и убийство. Так и вижу его преисполненные отчаяния (а может быть, и слез) глаза, обращенные на сожительницу, Дженис-9810, и ее десятилетнего сынулю (если тем повезет оказаться в этот момент дома).
Мне осталось пройти три квартала. И…
Постой-ка! Тут что-то не так.
На обочине тенистой боковой улочки пристроилась парочка новеньких «краун-викторий». Появление в этом районе автомобиля подобного класса в неповрежденном состоянии статистически маловероятно, и уж совсем редкий случай лицезреть рядышком сразу две такие особи. Их в отличие от припаркованных по соседству не присыпало ни листочками, ни пыльцой с деревьев – значит, прибыли недавно.
Достаточно одного на ходу брошенного взгляда внутрь – обычное любопытство случайного прохожего, – чтобы понять: да, машины полицейские.
Можно предположить, что они приехали по вызову, связанному с бытовой дракой или незаконным проникновением в частное владение. Да, подобные правонарушения то и дело совершаются в здешней части Бруклина, однако опять же, по статистике, не очень часто в это время дня, то есть до того, как распиты первые полдюжины пива. И вряд ли к месту происшествия скрытно подкатили бы машины без полицейской маркировки – наоборот, пошлют обычные бело-голубые патрульные тачки, чтобы все видели… Так, надо подумать. Они в трех кварталах от Делеона-6832. Что же получается? Вполне допустимо, что полицейский начальник сказал, инструктируя своих подчиненных: «Он насильник. Он опасен. Через десять минут начинаем операцию по захвату. Отгоните машины за три квартала и возвращайтесь сюда. Пронто!
[11]
»
Бросаю осторожный взгляд вдоль ближайшего проулка. Еще не легче. В тени затаился фургон ПЧР, спецназа нью-йоркской полиции. Подразделение чрезвычайного реагирования. Этих бойцов частенько привлекают к участию в полицейских операциях по задержанию номеров вроде Делеона-6832. Но как им удалось вычислить его так быстро? Прошло только полчаса, как я позвонил по девять один один (звонить сразу после операции чересчур рискованно, а если слишком промедлишь, копы могут задаться вопросом, почему ты сообщаешь о криках с таким запозданием, и засомневаться в честности свидетеля).
Итак, есть два объяснения присутствия здесь полиции. Логичнее всего предположить то, что после моего анонимного звонка они проверили по базе данных владельцев всех бежевых «доджей», произведенных больше пяти лет назад (на вчерашний день в городе их насчитывалось 1357), и каким-то образом сумели выйти именно на того, на кого нужно. Они убеждены в том, что Делеон-6832 насильник и убийца Майры-9834, даже без улик, которые я собирался подбросить к нему в гараж, и либо уже арестовали его, либо устроили засаду в ожидании его возвращения домой.
Второе объяснение намного тревожнее. Копы догадалась, что Делеона-6832 подставили, и затаились, поджидая меня.
И вот я уже в холодном поту. Плохо это, плохо это, плохо…
Однако паниковать преждевременно. Твои сокровища в безопасности, твоя «кладовая» в безопасности. Не дрейфь.
Но что бы ни случилось, я должен знать. Если присутствие полиции здесь всего лишь аномальное совпадение и не имеет никакого отношения к Делеону-6832 или ко мне, я сделаю что задумал и уберусь обратно в свою «кладовую».
Если же они догадались о моем существовании, значит, могут всплыть и все остальные фигуранты – и Рэндл-6794, и Рита-2907, и Артур-3480…
Бейсболка надвинута поглубже на глаза, темные очки поддеты повыше; я совершенно меняю направление движения, ныряю в узкие переулки, чужие огороды и задние дворы, обхожу дом Делеона-6832 по широкой дуге радиусом в три квартала, не нарушая эту границу благодаря усилиям полиции, заботливо обозначившей безопасную зону буйками из припаркованных «краун-виков».
Описав полукруг, оказываюсь у подножия травянистого склона насыпи с проходящей по верху автострадой. Взбираюсь повыше, откуда могу обозревать веранды и крошечные дворики квартала, где расположен дом Делеона-6832. Чтобы найти его, начинаю отсчитывать строения.
Но тут же понимаю, что в этом нет необходимости. Я отчетливо вижу, что через дорогу от дома, на крыше двухэтажного здания, залег полицейский с винтовкой. Снайпер! А вон другой полицейский, с биноклем. Потом замечаю еще несколько человек в гражданских костюмах и одежде попроще; они засели в кустах рядом с домом.
Вот два полицейских показывают в мою сторону. Тут я вижу еще одного копа на крыше здания через улицу. Он тоже показывает в моем направлении. А поскольку во мне нет ни 190 сантиметров роста, ни больше ста килограммов веса и кожа моя не черна как смоль, значит, полиция поджидает не Делеона-6832. Она устроила засаду именно на меня.
У меня затряслись руки. Страшно представить, что только могло случиться, если бы я вперся прямиком в полицейское оцепление с рюкзаком, набитым самопальными уликами.
С десяток полицейских бросаются к своим машинам или к тому месту, где стою я. Бегут, как стая голодных волков. Я поворачиваюсь и в панике, тяжело дыша, карабкаюсь по склону насыпи. Еще не успев добраться до верха, слышу завывание сирен.
Нет, нет!
Мои сокровища, моя «кладовая»…
На шоссе шириной в четыре полосы очень плотное движение – это хорошо, потому что номера вынуждены ехать медленно. Я легко лавирую в потоке машин, низко нагнув голову; уверен, ни один из водителей и пассажиров не разглядел моего лица. Добежав до противоположной обочины, одним махом перескакиваю через защитное ограждение и, оступаясь, неловко сбегаю по насыпи. Благодаря увлечению коллекционированием и вследствие приверженности активному образу жизни я нахожусь в хорошей физической форме, а потому что есть духу припускаюсь к ближайшей станции подземки. Только однажды приостанавливаюсь, натягиваю на руки матерчатые перчатки, вытряхиваю из рюкзака сфабрикованные, но так и не подброшенные мной улики и запихиваю их в мусорный бак. Нельзя, чтобы их обнаружили при мне в случае задержания. Нельзя! Пробежав еще полквартала, я ныряю в переулок за каким-то рестораном, выворачиваю свою куртку внутренней стороной наружу, меняю бейсболку, засовываю рюкзак в хозяйственную сумку и, преображенный, вновь появляюсь на улице.
Наконец я спускаюсь на станцию подземки и с облегчением ощущаю дуновение затхлого воздуха, гонимого из туннеля приближающимся поездом. До меня доносится грохот тяжелых колес, скрежет металла о металл.
Однако, не доходя до турникетов, я замедляю шаг. От былой паники не осталось и следа. Зато вернулась прежняя нервозность. Но мне кажется, что рвать когти отсюда еще рановато.
Мне вдруг становится ясной суть нависшей надо мной угрозы. Полиции пока неизвестна моя личность, но они уже просекли, что за всеми этими делами угадывается такой тип, как я.
