— Я купил их всего несколько часов назад. Специально заехал в…
Потом он поник головой и, словно принимая реальность, снова спросил:
— Так, значит, вы уверены?
— К моему величайшему сожалению, сэр.
Паскелл оперся о свою машину и застыл, не сводя глаз с дома. Должно быть, воспоминания проплывали перед его глазами, воспоминания о приятных событиях, которые уже не повторятся.
К ним подошел Мюнс.
— Как же такое могло случиться? — прошептал Паскелл. — Кто мог это сделать?
— Мы это выясняем. Скажите, мистер Паскелл…
— Но ведь они не были богаты. Кому пришло в голову их ограбить?
— Мистер Паскелл, вы знаете о других приглашенных? Нам известно только, что это была женщина из Чикаго, которая раньше работала с Эммой.
Он покачал головой.
— Нет. Они говорили, что будет еще кто-то, но я не знаю, кто именно.
— Думаю, вам следует отправиться домой, сэр. Или остановиться в мотеле, если вы слишком устали и расстроены, чтобы вести машину. Их несколько на выезде из Клосена по шестьсот восемьдесят второй дороге. Здесь вы уже ничем не сможете помочь.
Но гость словно его не слышал, размышляя о чем-то, наморщив лоб.
Даль обратил на это внимание, и, как всегда поступал со свидетелями, дал время, чтобы мысль оформилась в голове человека.
— Возможно, это дурацкое предположение… — Гость вскинул голову. — Но мне вспомнилось…
Обычно предположения в таких случаях как раз и бывали дурацкими. Но порой они приводили сыщиков прямиком к порогу убийцы. Поэтому Даль поощрил его:
— Продолжайте.
— Стивен как-то рассказывал мне… По-моему, это случилось прошлой осенью.
— Что именно, сэр?
— У него была стычка с одним парнем. У супермаркета. Здоровый бугай. Из местных, как говорил Стив. А все из-за какой-то глупости. Их машины чуть не столкнулись на парковке. Но тот мерзавец совсем озверел. Преследовал его до самого дома. Угрожал.
— Он сообщил вам еще какие-нибудь подробности?
— Нет. Только, что мужчина живет где-то рядом и настоящий здоровяк. Туша под триста фунтов.
Мюнс посмотрел на Даля и покачал головой.
— Не сходится, — сказал он. — В нашем случае преступников двое, и ни один из них не может быть таким тяжелым, если судить по следам. Он еще как-то описал его внешность?
— Нет. Стив рассказал это к случаю, мол, вот какая неприятность чуть со мной не случилась. Но он был напуган, это точно. Представьте, тот громила явился к нему домой. Если их сегодня было двое, так, может, он привез своих дружков, и они… Они убили Стива и Эмму, пока он сам ждал в машине?
Если бы Далю давали по доллару за каждый инцидент на стоянке, не переросший в драку, шериф был бы уже богатым человеком.
— Не могли бы вы оставить нам свой номер телефона, мистер Паскелл? — попросил он. — У нас еще могут быть к вам вопросы.
Паскелл смотрел на свою машину, в которой все еще лежали припасы, специально купленные для друзей. Наверняка он скоро от них избавится. От ярости и отчаяния швырнет в ближайший контейнер для мусора. Наметанным глазом Даль определил, что, несмотря на вполне кроткую внешность, этот человек способен по-настоящему разозлиться.
— Мистер Паскелл?
Тот все еще не слышал его. Шериф вновь повторил просьбу, и гость Фельдманов словно очнулся.
— Мой номер? Ах, да, конечно, конечно. — Он продиктовал его Далю.
Крепыш Таннер, поглаживая усы, смотрел на шерифа, и взгляд его ясно говорил: сколько ни сталкиваешься с этим, легче не становится, верно, дружище?
— Вы сможете вести машину? — спросил Даль.
— Через несколько минут. — Паскелл неотрывно смотрел на дом. — Дайте мне время прийти в себя.
— Разумеется. Мы вас не торопим.
И бизнесмен — его лицо представляло собой горестную маску — достал свой мобильный. Он в нерешительности тер его между пальцами, по-видимому, собираясь с духом, чтобы позвонить друзьям. Даль оставил его в покое, чтобы облегчить нелегкую задачу.
Прескотт и Гиббс обносили место преступления специальной желтой лентой. Мюнс доложил, что трое помощников шерифа обошли по периметру окрестный лес, но следы женщин затерялись.
— Что думаешь об этой истории с местным громилой? — поинтересовался Таннер мнением Даля.
— Лично меня не слишком впечатляет, но будем иметь ее в виду. Дайте мне карту. У кого-нибудь есть карта? И фонарик.
В картах местности недостатка не было, но фонарика ни у кого не нашлось, и они поднялись на террасу при входе в дом, над которой горел светильник, привлекая первых весенних насекомых. Один из помощников расстелил большую карту на деревянном кофейном столике, отодвинув в сторону кресла. Дома на ней не обозначались, только проселок Лейк-Вью вился тоненькой желтой линией. Озеро Мондак по одну сторону, а по другую — обширный массив зеленого цвета: Национальный парк Маркетт. Карта показывала возвышенные места и тропы, посты рейнджеров, автостоянки и несколько достопримечательностей — созданный природой мост, «Дьяволова впадина», долина реки Змейки.
Десятки тысяч гектаров.
Даль сверился со своими исцарапанными наручными часами «Таймекс».
— Предположим, со времени убийства прошло пять или шесть часов. Куда могли успеть добраться Бринн и та девушка? Сквозь эту чащу да среди ночи они вряд ли далеко ушли.
У него опять разболелась нога.
В этот момент появился Прескотт.
— Я тут кое-что нашел у гаража, шериф.
Офицеры полиции вытаращились на его огромный торс. Он же кивнул им с той мерой уверенности в себе, какую можно ожидать от двадцатисемилетнего человека.
— Что именно?
— Кусок брезента. Такими обычно накрывают каноэ. И след от лодки, которую тащили к тому ручью. А он впадает в озеро.
— А следы ног?
— Там не поймешь. Трава и гравий. Но след от волока похож на свежий. И я заглянул в гараж. Там только один спасательный жилет, а весел нет. Готов побиться об заклад, это они взяли лодку.
Даль снова вгляделся в карту.
— Ни ручья, ни речки, которые бы вытекали из озера. Они могли добраться на лодке только до противоположного берега, а там ее пришлось бы бросить.
— Они могли пойти дальше пешком, — заметил Мюнс. — Обувь у них для этого подходящая.
Даль обратил внимание, что Грэм все еще не уехал, а по-прежнему стоит поодаль, вглядываясь в лес.
— Грэм, нам нужна твоя помощь.
Он подошел, был представлен остальным и выслушал слова сочувствия во всевозможных вариантах, когда офицеры узнали, что одна из пропавших женщин — его жена.
