Сегодня ей казалось странным и отчасти нелепым, что она так
любила Александра Филановского. Неужели это любовь? Да нет же, это просто наваждение
какое-то было, помрачение рассудка, и даже не рассудка, а тела. С чего она
выдумала, что любит его? Еще тогда ночью, когда она рассказывала Антону о
братьях Филановских, она вдруг стала понимать, что не любит Сашу. Не любит – и
все. Она это выдумала, накрутила себя, внушила и от этого утратила способность
видеть окружающее и правильно оценивать его. Сначала мысль была оформлена как
слабое подозрение, но уже наутро, когда стало известно об убийстве Катерины и
она встретилась с Александром в издательстве, это легкое, почти ничтожное
подозрение переросло в уверенность. Вот отчего ее царапала неправильность
собственных мыслей, когда она привычно говорила себе: «Я его люблю». И вот
почему ей приснился это чудесный, великолепный, просто замечательный сон про
Филановского: во сне она легко и без колебаний ушла от него, и было ей от
такого поступка радостно и весело, и даже совершенно не пугала мысль о том, что
он ее уволит и они больше не увидятся.
У нее есть Антон, близкий человек, настоящий друг, добрый,
умный, внимательный и заботливый, по которому она скучает, когда долго не видит
его. Странно, только теперь она впервые поняла, что никогда не скучала по
Александру, даже если уезжала в отпуск на целый месяц или директор отправлялся
отдыхать. А без Антона она не может прожить и двух дней. Почему она раньше
этого не замечала? Почему думала, что ее чувство к Филановскому – это настоящая
любовь, а то, что связывает ее с Антоном, – это так, ненастоящее,
игрушечное, вроде дружбы, и секс у них дружеский, добротный, полноценный, но
без замирания сердца и без сладкого обморока, просто нужно, чтобы рядом был
приличный мужик, желательно непьющий и не таскающийся к шлюхам. Антон Тодоров
отвечал всем этим требованиям, так почему бы нет? Она никогда не хотела Антона
так, как хотела Сашу Филановского, ее не бросало в жар от его прикосновений,
просто он умел добиться отклика с ее стороны, и ей было этого вполне
достаточно. Разве непременно нужно испытывать постоянное желание, чтобы долго и
счастливо жить с человеком? Антон – тонкий и чуткий, он, наверное, понимает,
что для Наны секс с ним не играет никакой роли, есть – ладно, нет – и не надо,
поэтому не проявляет инициативу слишком часто, хотя видятся они регулярно.
Просто сидят рядышком, взявшись за руки, и разговаривают, и ей с ним тепло и
уютно. Так что же это, если не любовь? Как это называется? Кроме того, у него
сложились прекрасные отношения с Никитой, и если Нане нужно было уезжать в
командировку, она с легким сердцем оставляла сына с Антоном, ни минуты не
сомневаясь, что все будет в полном порядке. Господи, ну какой Филановский?
Зачем? Почему? Слепой идиотизм…
Буквально за минуту до появления в ее кабинете Антона Нане
позвонил Степан Горшков.
– А девушка-то увольняется, – загадочно сообщил
он.
– Девушка? – Нана нахмурила брови, пытаясь
сообразить, о ком он говорит.
– Новенькая из рекламы. Марина Савицкая, –
объяснил Горшков.
– А что случилось? Она и недели не проработала. Ее
кто-то обидел?
– Нана, я тебя предупреждал, что когда-нибудь Большой
Фил нарвется. Вот он и нарвался.
– На кого?
– На женщину, которая не хочет жить по его правилам. Ей
противно быть членом «клуба». Короче, она написала заявление об уходе.
– Ну и что ты от меня хочешь?
– Совет. Как ты думаешь, отдавать ей трудовую книжку
или дождаться, пока Большой Фил появится, и доложить ему? Все-таки его протеже.
Кстати, не знаешь, он будет сегодня?
– Карловна говорит, что вряд ли, – осторожно
ответила Нана.
Если Саша – убийца, то он теперь появится очень не скоро,
через много лет, когда у издательства уже будет другой хозяин. А если нет? Если
он оговорил себя, чтобы спасти Андрюшу? Сколько времени понадобится следствию,
чтобы во всем разобраться? Неделя? Месяц?
– Ну так что делать-то? – настойчиво теребил ее
Степан. – Дай совет, ты же все-таки давно с ним дружишь, знаешь его
характер.
– Отпусти ее, Степа, пусть забирает трудовую и уходит.
– А может, заставить отработать две недели, как
положено? И пусть шеф сам принимает решение. А то начнется потом…
– Отпусти, – повторила Нана. – Так будет
лучше.
Разговаривая по телефону, она не сводила глаз со стоящего в
углу кабинета высокого растения в большом керамическом горшке, зеленом с
желтыми стрекозами. Сашин вкус. Ей этот горшок совсем не нравился, но что она
могла поделать, если директор сам сделал выбор, заказал горшки в фирме и
заполонил ими в приказном порядке все издательство. Ему нравится – и, значит, у
всех в кабинетах должно это стоять. Аксель в три с половиной оборота с шагов.
Надо будет Вере Борисовне рассказать про этот аксель, вот она посмеется-то!
Антон принес ксерокопию листов журнала выдачи разовых
пропусков за 7 марта. Список оказался внушительным: накануне праздника огромное
количество людей приходило, чтобы поздравить работающих в издательстве женщин.
Авторы приносили цветы и подарки своим редакторам и корректорам,
заинтересованные лица тащили подношения дамам-секретарям, представители
книготорговых организаций оказывали знаки внимания отделу продаж, журналисты
закрепляли финансово выгодные контакты с рекламщиками и пиарщиками. К счастью,
Олег Баринов ограничил сферу поиска временем между шестнадцатью и восемнадцатью
часами. Удалось установить, что пистолет пропал в интервале от 16:20 до 18:00,
но ведь человек мог прийти и раньше, а в указанное время уже выходить. К
счастью, к концу рабочего дня поток «поздравителей» заметно поубавился, и в
списке вечерних посетителей осталось всего девять человек: четыре автора, трое
журналистов, директор типографии, в которой «Новое знание» иногда размещало
заказы, требующие хорошей полиграфии, и представитель фирмы «Азалия».
– А этот-то зачем приходил? – удивилась Нана.
«Азалия» была той самой фирмой, откуда в издательство 5
марта привозили горшки и цветочный грунт.
– Приехал брак забрать. Горшков было много, проверить
все в момент доставки невозможно, и с фирмой договорились, что они привезут
процентов на пятнадцать больше горшков, чем реально нужно, а через день заберут
брак. Трещины, отколовшиеся края, облезшая глазурь и так далее. Оплата будет
производиться по факту, – пояснил Антон.
– И все-то ты знаешь, – усмехнулась Нана.
– Не все, – с улыбкой возразил Тодоров. –
Просто я тоже удивился, зачем этот мужик приезжал, и начал выяснять. Тем более
я понимал, что ты наверняка спросишь. Вот ты и спросила. Хочется, знаешь ли,
выглядеть в твоих глазах толковым сотрудником, а то, не ровен час, уволишь.
– Боишься работу потерять?
– Ты прекрасно знаешь, что не боюсь, – очень
серьезно ответил Антон. – Я боюсь другого. Ладно, давай авторами займемся.
Кто из них был на вечеринке в клубе?
