– Знаете, Ванечка, я что-то так разволновалась, даже
ноги не несут. Давайте, что ли, чайку выпьем, – попросила Тамара.
Ей нужно было собраться с мыслями и силами, чтобы принять
решение. Конечно, семью надо спасать, но ведь какой ценой!
Круглов вышел из комнаты и через десять минут вернулся с
двумя чашками чаю. Чай был невкусным и, на взгляд Тамары Леонидовны, слишком
крепким, но она все равно его выпила, потому что от волнения пересохло во рту.
Разговор шел о чем-то постороннем: о новом спектакле, который готовится в
театре, о ведущем актере Громове, чья болезнь оказалась, к счастью, не
настолько тяжелой, чтобы лишить его возможности выходить на сцену где-то через
полгодика, о молодом композиторе Давиде Тухманове, чью модную песенку «Эти
глаза напротив» распевали на каждом углу…
Примерно через полчаса Филановская решилась:
– Ванечка, я тут подумала… Вероятно, вы правы. То, что
вы предложили, будет для всех наилучшим выходом.
– Значит, даете «добро»?
– Да, – твердо произнесла она.
– Тогда, если позволите, я дам вам несколько советов.
– Конечно, Ванечка, говорите. Я все сделаю, что нужно.
– Первое и главное: никому ни слова. Вы ничего не
знаете и ни о чем не догадываетесь. Особенно это касается Надюши. Знаю я вас,
женщин, – он снова негромко рассмеялся, – как только ее увидите,
начнете смотреть на ее живот. Вы ведь ничего пока не замечали?
– Нет. Надюшка у нас пухленькая, пышечка такая, ничего
пока не видно, я бы заметила, если что.
– Вот и не замечайте. И на живот не смотрите. Вы ничего
не знаете. Запомнили?
– Да. Что еще?
– Второе: не позволяйте ей познакомить вас с Юрцевичем,
не позволяйте приводить его в дом. Если, не дай бог, что-то случится… ну, вы
понимаете, о чем я, то не надо, чтобы кто-то мог утверждать, что вы с ним
общались, разговаривали и все такое. Потом вас же будут упрекать, что вы не
разглядели антисоветчика, или, что гораздо хуже, заподозрят, что он поделился с
вами своими воззрениями и вы с ними согласились. Это понятно?
– Да-да, конечно, – торопливо ответила Тамара.
– Теперь третье, тоже очень важное: не откладывая в
долгий ящик начинайте готовить Надю к тому, что рождение ребенка – это
прекрасно, это самое лучшее, что может быть в жизни женщины, что вы мечтаете о
внуках…
Филановская вздрогнула, как от удара.
– Но я о них совершенно не мечтаю! Вы что, Ваня? Ну
какая из меня бабушка? Я до самой смерти должна быть молодой красавицей, иначе
я перестану быть актрисой. Я и так от всех скрываю, сколько мне лет.
– Вам двадцать семь и всегда будет двадцать
семь, – улыбнулся Круглов. – Но поверьте мне, Тамарочка, выполнение
моих рекомендаций обязательно, если мы с вами хотим добиться желаемого
результата. Сейчас Надюша пребывает в убеждении, что мать-одиночка – это
ужасно, это конец всему, в том числе и карьере, ибо так ее воспитывали. Поэтому
она не отделяет перспективу материнства от перспективы замужества. Если она
рожает, то она должна быть замужем за отцом своего ребенка. Эту связь в ее
голове нужно разрушить. Материнство ценно само по себе, безотносительно к
замужеству, и если она родит вне брака, вся семья будет только рада и всячески
ее поддержит. Понимаете? Нужно заронить в Надюшину головку мысль о том, что
наличие мужа не является обязательным.
– Но зачем? – недоумевала Филановская.
– Затем, чтобы Надежда не стремилась к браку с
Юрцевичем любыми средствами, несмотря ни на что. Поверьте мне, огромное количество
женщин выходит замуж за отцов своих детей без любви, просто потому, что
безотцовщина считается неприличной. Сделала глупость, допустила неосторожность,
вступила в близкие отношения, не проверив чувства как следует, забеременела,
аборт не сделала – то ли не успела вовремя, то ли решила рожать, и выходит
замуж за того, кто ей, как выяснилось спустя пару месяцев, совершенно не нужен.
Не любит она его, как оказалось. А замуж выходит, потому что ребенок. Если
Надюша пойдет по этому пути, можете себе представить, что получится. Юрцевич,
находясь в зоне, подаст на развод, его жена с этим согласится, потому что
муж-уголовник ей тоже не больно-то нужен, и Надя, не спросясь вас, поедет к
нему туда, где он будет сидеть, и зарегистрирует брак. Такое развитие событий
тоже нельзя сбрасывать со счетов. А если не поедет, то будет его упорно ждать и
выйдет замуж, когда он вернется. И уж наверняка запишет его имя в метрику.
Кроме того, Наденька у вас девушка эмоциональная, импульсивная, к тому же
молоденькая, жизнью не умудренная и трудностями не закаленная. Сейчас она более
или менее спокойна, у нее впереди четыре с лишним месяца, за это время Юрцевич
разведется, они подают заявление в ЗАГС, приходят к вам домой, и она скажет:
«Папа и мама, я выхожу замуж, у нас будет ребенок». И все будут счастливы и
кинутся их поздравлять. Так ей это видится сегодня. А что будет, когда
совершенно неожиданно в один прекрасный день ей скажут, что Юрцевич арестован,
находится под следствием и его ждут суд и колония? Развестись-то он так и не
успел. Как она отреагирует? Что будет делать? Я вас уверяю, Тамарочка, реакция
ее будет тем ужасней, чем больше она будет бояться этой самой пресловутой
безотцовщины. А когда реакция ужасна, то и поступки совершаются чудовищные. Нам
с вами это надо?
До нее наконец стало доходить, о чем толкует Круглов. Ей-то
все время казалось, что опасность исходит только от Юрцевича, будь он неладен,
и если его убрать с глаз долой, подальше куда-нибудь запихнуть, то все проблемы
решатся сами собой. Тамара Леонидовна как-то совершенно упустила из виду свою
дочь Надежду, которая тоже способна совершать какие-то поступки, которые могут
доставить семье кучу неприятностей. В общем, она совершила типичную ошибку
красивой женщины, которая так долго цепляется за свою внешность и моложавость,
что инстинктивно вытесняет из сознания неудобные мысли: дети выросли, они уже
взрослые, а коль так – они способны и хотят действовать самостоятельно, не
испрашивая у родителей разрешения по каждому поводу. Для женщин, которые
пытаются продлить собственную молодость, дети никогда не вырастают и не
взрослеют, потому что у молодой женщины не может быть взрослых детей, и
впоследствии это оборачивается взаимным непониманием, конфликтами, драмами, а
то и трагедиями.
– Вы правы, Ванечка, – кивнула она. – Я
понимаю.
– Ну вот. Значит, психологическая сторона комбинации
выглядит следующим образом: Юрцевич плохой, мать и дитя – это прекрасно. Вторая
часть за вами. А уж сделать Юрцевича плохим – наша задача.
– Хорошо, а если Надя сама мне признается, что
беременна? Что тогда делать?
– Да ничего! Признается – и замечательно. Обрадуйтесь,
покажите, как вы счастливы.
– Но тогда мне придется согласиться на знакомство с
Юрцевичем, и она приведет его к нам… Я же не смогу отказаться от знакомства с
отцом ребенка, правда? Как это будет выглядеть?
