– Думаю, все сложнее; мне трудно анализировать его действия и тем более сложно делать какие бы то ни было выводы, сами понимаете. Но я бы позволил себе высказать предположение, что собирает их он с какой-то определенной целью.
– Да ну?
– Не ерничайте. Заметьте, он обезглавливает не всех подряд. Из тех, кто был убит в усадьбе, головы лишился лишь один. Это Борис, начальник охраны, член совета гильдии. И нынешние трое – члены совета. Насколько я успел понять, обряд над Никитой проводили как раз члены совета в полном составе. А теперь он собирает их головы. Вопрос – для чего? Что он такое собрался с ними делать?
– А сколько всего членов совета?
– Восемь плюс глава совета – мой брат, цель номер один.
– Четверых уже нет, пятеро еще живы и, скорее всего, скрываются.
– Да, наверняка Леонид успел их предупредить, а эти трое, – он пожал плечами, – не знаю, может, связи с ними не было, может, они решили, что опасность не так уж велика. Да, кстати, вот, возьмите. – Он достал из внутреннего кармана стопку документов, протянул Максу.
Тот посмотрел. Два паспорта, один его, второй на имя Горана Бекрела Олиди. Еще один документ – небольшая пурпурная книжица: удостоверение старшего следователя по особым делам на его, Макса, имя. «Ого! Да Костик не то что непрост, он весьма и весьма непрост. Кто же он все-таки такой?»
– Это на крайний случай, мало ли. Меня может не оказаться рядом. Кстати, вы умеете обращаться с огнестрельным оружием? – спросил он, доставая пистолет.
– Не особо, – ответил Макс.
– И все же возьмите на всякий случай. Принцип прост. Обойма, предохранитель. Спусковой крючок. Целимся, стреляем. – Он протянул пистолет Максу.
Тот взял, повертел в руках опасную игрушку.
– Вашему другу оружие не предлагаю, полагаю, что не возьмет.
– Это точно, он небезосновательно считает, что с ульком наши бабахающие игрушки не помогут. И я склонен с ним согласиться, – сказал Макс, кладя пистолет на стол.
И вот прошло уже три дня, а они ничуть не продвинулись в поисках того, кто еще недавно был Никитой. Вернее, не продвинулся Константин Арсеньевич, потому что ни Макс, ни Горан участия в поисках не принимали, безвылазно сидя в квартире.
– Вы все равно ничем помочь не сможете на данном этапе, – только и сказал гостеприимный хозяин.
Вынужденное бездействие настроения не прибавляло. К тому же Макс чувствовал себя не очень хорошо. Все тело ломило, ноги налились свинцом и стали тяжеленными. Суставы крутило. К горлу то и дело подкатывала тошнота, а в правом виске поселилась нудная тупая боль. Даже не боль, просто что-то постоянно давило на висок несильно, но настойчиво. Да еще вчера он пережил настоящий шок.
Константин Арсеньевич постарался. Пригласил его на прогулку. Одного. Всю дорогу они молчали, и на вопрос Макса, куда он его ведет, Константин только молча кивал вперед. Они пришли в один из скверов, и Константин, усадив Макса на скамейку, коротко бросил:
– Сидите здесь и ждите. Вам предстоит кое-что увидеть, очень важное.
– Что именно?
– Вы поймете.
– Отлично, поиграем в загадки. – Макс огляделся вокруг. Дождь ненадолго прекратился, но и солнца тоже не было видно. Поэтому сидение на отсыревшей лавочке в этом сквере назвать удовольствием можно было с очень большой натяжкой. – Мы что, ждем конца света или чуда? – Макс был не в настроении.
Константин молча кивнул, указывая ему за спину.
Макс не спеша оглянулся. Сначала он ничего не понял, а потом дернулся, чуть не вскочив с места. Рука Константина удержала его. На удивление сильная рука.
– Не дергайтесь, вообще ничего не делайте.
По аллее прямо к ним шли двое – женщина лет за тридцать и мальчишка лет двенадцати-тринадцати. Татьяна и Сашка. Пацан что-то увлеченно рассказывал ей, та кивала в ответ.
– Но… как? – Макс обернулся к Константину.
– Пожалуйста, ничего не делайте и не говорите, просто посидите и подождите, я вам все объясню, – попросил Константин.
Макс согласно кивнул. В этот момент женщина с мальчиком поравнялись с их лавочкой, ее взгляд скользнул по сидящим, и они пошли дальше. Ничего. Никаких эмоций. Макс несколько оторопело посмотрел им вслед.
– Как только Татьяна исчезла вместе с вами, на ее месте появилась она, что характерно, вместе с мальчиком, – начал Константин. – Не спрашивайте, я не смогу объяснить. Просто не знаю.
– Так это не они?
Константин отрицательно покачал головой.
– Но это же бред! – горячо зашептал Макс, глядя вслед удаляющимся фигурам. – Это же… – он запнулся, – погодите. А… то есть у меня… тоже?
Константин кивнул:
– Он сейчас живет на даче вашего друга. Все лето увлеченно ходил на рыбалку и так далее.
– И вы совершенно ничего об этом не знаете?
– Только то, что они вполне материальны, ничем не отличаются от вас. Думаю, стопроцентное совпадение по всем показателям. Кровь, отпечатки пальцев, ДНК. У них ваша память, ваши привычки, вкусы, характер. Никаких отличий.
– Но это невозможно!
Константин молчал.
– Я хочу на него взглянуть.
– Не стоит, Максим Алексеевич, право, не стоит. Одному богу известно, чем это может закончиться. А у нас и без того хватает проблем. Помните, я говорил вам о том, что мне не нравится эта погода? Боюсь, что мои подозрения не беспочвенны.
– Объясните.
– Видите ли, Максим Алексеевич, мир – очень сложная штука. И устройство самих врат тоже весьма тонкий механизм. Не зря эти знания так тщательно прятались. Я подозреваю, что история с Никитой что-то нарушила в этом механизме.
– И что теперь?
– Не имею ни малейшего представления. – Константин устало пожал плечами. – Знаний не хватает. Катастрофически. Наши предшественники уж очень старательно прятали их. Настолько тщательно, что почти все утеряно. То, что нам известно о вратах, – это даже не крохи, а крохи крох, если так можно выразиться. Правда, есть один чудом сохранившийся текст, но его очень сложно понять. Видите ли, это не научный труд в нашем понимании, не руководство по эксплуатации. – Он усмехнулся. – Нелепое сравнение, простите. Это записки одного из членов ордена. Его личные наблюдения, выводы, предположения. И весьма проблематично понять, что из этого достоверная информация, а что – догадки.
– И что там, в этих записках?
– Я понял только одно: что можно вообще разрушить грань, понимаете? Пробить такую своеобразную дыру во времени и пространстве. А если это случится… Я даже предположить не берусь, чем все может обернуться. Если верить записям, такое случалось уже. И тогда все заканчивалось очень печально.
– И вы думаете, что нынешний нелепый дождь – это преддверие конца света? Этого самого разрыва?
