– Да! Ты виноват! Как крупинка, которая попадает в хорошо отлаженный механизм. Крохотная соринка. Но она может привести механизм в негодность. Соринка не виновата. Но таковы правила: соринка попадает – ее вынимают. – Он показал на пальцах, как это происходит.
– Так почему же меня не вынули сразу?
– Долго объяснять, – устало выдохнул он.
– Послушай, я тебя сегодня не узнаю. С чего это ты разговорился? И кстати, в прошлый раз ты был сама галантность, а нынче изъясняешься, словно, словно… – Макс никак не мог подобрать образ для сравнения.
– А может быть, мне скучно. Ты что думаешь, это лучшее место среди миров? А может, ты мне симпатичен? За тобой интересно наблюдать. Что еще ты выкинешь? Кстати, ты знаешь, что трое из пяти, принявших эликсир Саламандры, отправлялись рассказывать предкам о своих достижениях?
– Слушай, я не знаю, кто ты и какого рожна тебе нужно, но мне надоело, что ты вытаскиваешь меня на это чертово болото и лепишь всякую ерунду! – выкрикнул Макс. – Я не просился сюда, – продолжал он, горячась. – Меня никто не спрашивал, хочу я этого или нет. Если ты и твои дружки думают, что мне доставляет удовольствие вся эта бодяга, то вы ошибаетесь!
– Ты хотел этого… – спокойно ответил он, – и они мне не дружки.
– Кто не дружки?
– Стражи.
– Какие еще стражи? Ты о чем?
– Ты хочешь знать – знай! Есть мир, и есть грань! За нее выходить нельзя. Иначе нарушится порядок. А там, где есть граница, есть те, кто за ней следят: стражи, – глухо сказал он и замолчал.
– И ты один из них?
Тот усмехнулся и покачал головой. Улыбка вышла не очень веселой.
– Как тебе помочь? – вдруг спросил Макс.
– Ты о чем? – В глазах собеседника промелькнуло смущение.
– О том! Ты ведь служишь им, ведь верно? Заметаешь хвосты, – ехидно добавил Макс.
– Ты не понимаешь. – Незнакомец ссутулился и смотрел себе под ноги. Макс чувствовал, что затронул что-то больное. Он ткнул пальцем в небо и вдруг – попал.
– Я не хочу понимать, я хочу тебе помочь, если тебе это, конечно, нужно.
– Не искушай меня, ты даже не представляешь, что сейчас предлагаешь мне.
– А ты просвети меня.
Он напрягся, собираясь с мыслями, а потом выпалил на одном дыхании:
– Нужна кровь. Добровольно отданная кровь освобождает… таких, как я… навсегда.
– Всего-то? – Макс явно бравировал. – Ты что, вампир?
Тот зло посмотрел на Макса.
– Ладно, ладно, прости, я не то хотел сказать… – Макс замолчал. – Это не убьет меня?
– Вряд ли, хотя еще никто из людей не отдавал свою кровь добровольно.
– Утешил… Никто, говоришь? – Макс почесал затылок. – Значит, я буду первым! – Он отстегнул браслет и заткнул его за пояс. Затем выставил руку вперед. – Давай, действуй. Если я еще раз увижу это болото, я чокнусь!
Незнакомец смотрел на подставленную руку так, как ребенок смотрит на конфету, которую протягивает чужой человек. И хочется, и боязно.
– Я постараюсь не убить тебя, – сказал он.
В следующее мгновение у Макса помутилось в глазах. Проваливаясь в темноту, он представил себя коктейлем, который тихо потягивают через трубочку.
Макс очнулся на той самой поляне, где они с Кечьо-но остановились на ночлег. Поднялся, сел. Рука, к которой приложился его новый дружок, была в синюшных пятнах и ныла. Хорошо хоть левая. Голова немного кружилась. «Сколько ж ты из меня кровушки выпил, хрен лысый? Дорвался, на дармовщинку!»
Все утро Макс думал, почему он вдруг так поступил. Какое ему дело до этого мужика? Тем более что он вообще неизвестно кто. Может, все дело в том, что Макс сам очень не любил когда его напрягали. И когда напрягали других, тоже не любил. «И все же ты дурак!» – вынес он вердикт сам себе.
К полудню они двинулись на восток. Идти к храмовникам Макс передумал. Он знал, что Татьяну там не найдет. Болотный подсказал. В благодарность, так сказать. Макс теперь точно чувствовал женщину из своего мира. И шел туда, где их пути пересекутся.
Глава 19
Гроздана смотрела с высокого холма на поселение ларгов, лежавшее внизу. Она специально забиралась сюда, чтобы посидеть одной. Отсюда городок казался игрушечным. С тех пор как они пришли к ларгам, прошло уже почти два месяца. Путешествие через палаты заняло чуть больше трех дней. Гроздана выбралась из чертова подземелья утром, попав в объятия к удивленным жрецам. Удивление последних возросло во сто крат, когда они обнаружили Горана. Их с монахом перенесли в отдельно стоящую усадьбу, которая специально была построена для таких, как они. Она проспала тогда весь остаток дня и всю ночь, проснувшись только к полудню дня следующего. А Горан пришел в себя еще через два дня. Оказывается, он слышал все, что происходило. А несколько дней назад к нему вернулось зрение. Все это время ларги заботливо ухаживали за ними, кормили, поили и почти не разговаривали. Гроздана была рада этому. Собственно, за все это время с ними поговорили только один раз. Их посетил наместник. Они поужинали вместе. Наемница и монах заслужили неподдельное уважение у его народа. То, что они совершили, достойно быть воспетым в песнях. Обряд очищения проведен. Такого не случалось уже больше ста лет. Теперь они всегда могут рассчитывать на их помощь. Сам скорш подтвердил это. Все пленники отпущены, а та женщина, о которой они спрашивали, скоро прибудет к ним, если они того пожелают. Да, с ней все в порядке. Смогут ли они помочь Горану? Госпожа наемница может не волноваться. А потом Гроздана спросила про первых. Наместник замолчал. Он долго смотрел на нее внимательным изучающим взглядом.
– Он действительно существует? – очень тихо спросил он после долгой паузы. – Вы видели его?
– Нет. Не видела. Слышала. Зато я видела другое. Вы знаете о битве Гнева?
Наместник медленно повернулся к окну.
– Мы прокляты, – он говорил очень тихо, почти шептал, – прокляты. Прошли тысячелетия. И пусть мы всего лишь потомки тех, но проклятие лежит и на нас. Наши предки приняли добровольное затворничество, заперев себя в этих лесах. Заперев вместе с теми чудовищами, которых создали. Пытаясь хоть так искупить вину… будто это можно искупить.
– А смысл?
– Смысл? Вы были там, вы должны были видеть все своими глазами. Там, глубоко под землей, заперто проклятие этого мира. Оно не может выйти на поверхность, пока мы живем вокруг. Как и мы не можем спуститься туда. Печати вечности одинаково держат как их, так и нас.
– Странная штука. Первые давно сгинули. А творения их рук остались, – проговорила Гроздана, разглядывая заходящее солнце сквозь бокал с вином.
– Вы не поняли. Первые не ушли, вернее, не все ушли.
– Вот как? – Гроздана удивленно приподняла бровь. – Поясните.
