– Да, наемница, я отказался, – твердо сказал он, – и теперь я отступник.
– Но зачем? Зачем? – Татьяна никак не могла понять, что происходит.
– Послушай, Татьяна, давай на время оставим святого брата в покое, он нам потом все объяснит, потом. А сейчас нам надо идти, вон ларги уже волнуются.
Татьяна хотела что-то сказать, передумала, просто пожала плечами и взяла свою котомку.
– Тогда пойдемте, – и первой пошла к ждавшему их проводнику.
Монах тоже встал, радуясь окончанию неприятного разговора. Но это был не конец.
– Скажи мне, Горан, – Гроздана положила руку ему на плечо, – а что еще ты отказался сделать вчера?
Монах пристально посмотрел ей в глаза.
– Я отказался убить тебя, наемница из дома умелых, – четко проговорил он.
Они шли на север. Монах, который в одночасье стал отступником, наемница, от которой магистр решил избавиться, и женщина из чужого мира.
Возвращаться обратно смысла не было. Запад был для них закрыт. На юге – дикие, поэтому тоже не вариант.
Горан решил двигаться к восточному храму. Предложил Татьяне пойти с ним. Он очень надеялся, что восточные братья помогут и ему, и ей. Но пойти сразу на восток было невозможно. Порубежные горы хоть и были полуразрушены, но в этих местах казались непроходимыми, поэтому нужно было пройти на север, к перевалу, а потом уже двинуться на восток. Наемница, поразмыслив, пошла с ними. Пока.
– Я должна добраться до Темного материка и провести этот ритуал, будь он неладен. И у меня есть год. Порты империи для меня закрыты. Значит, либо на юг, в Хлису, либо на север, в Гардарик. Мне не нравится ни один из этих грязных городишек, но выбирать особо не из чего. Хочешь не хочешь, все одно топать на север. Чтобы добраться до любого из них по суше, надо перебраться через эти чертовы горы. А там уж я решу, куда пойти. Так что пока я с вами.
Границы владений ларгов совпадали с границами леса. Перед ними лежали обширные холмистые равнины со множеством оврагов и мелких речушек. Повсюду поодиночке или небольшими группками, а также вдоль рек росли деревья.
Идти через холмы было не очень легко. Подъем, спуск, подъем, спуск, и так всю дорогу. К тому же некоторые из речушек почти полностью заросли, превратившись в грязевые илистые болотца, которые приходилось обходить. Сейчас они как раз наткнулись на такое место и, чтобы обойти его, стали подниматься на один из больших пологих холмов. День выдался жарким, и они изрядно устали, пока добрались до вершины. Первой выбралась Гроздана и внезапно застыла, глядя куда-то вперед.
Следом застыли Татьяна и Горан. И было от чего. Внизу ровным блюдцем сверкало озеро, со всех сторон окруженное холмами, только в одной стороне виднелся проход, а посреди на крохотном островке возвышался черный обелиск. К нему вела узкая желтоватая насыпь.
– Высокий, должно быть, – сказала Гроздана, прикинув расстояние. – Ты такое встречал когда-нибудь? – Она обратилась к монаху.
– Нет, – тот задумчиво разглядывал окрестности, – встречать не встречал, но слыхать слыхал. Пойдем.
Спуск оказался легким, и вскоре они уже сидели на берегу, поросшем невысокой густой травой. Здесь было тихо и хорошо. Огромные ивы склонились над озером, полоща ветки, чуть дальше воду покрывали большие зеленые листы, между которыми плавно колыхались прекрасные белые лилии.
– Красиво здесь, – мечтательно протянула Гроздана, – только вот этот черный дружок мне не особо нравится. Ну рассказывай, святой брат, что ты о нем слышал?
– Да ничего конкретного, знаю только, что строили такие обелиски давно, еще до первой Войны Цветов, строили вроде бы в особых местах, только чем эти места особые, кто строил и зачем – никто не знает.
– Так уж и никто, – хмыкнула недоверчивая наемница.
– Может, сходим посмотрим? – предложила Татьяна.
– Успеется, давайте отдохнем сначала. – Монах уже подтаскивал несколько сухих веток для костра.
Так и решили.
Татьяна нервничала. Она сидела у самой воды, то и дело поглядывая на обелиск. Целую жизнь назад, еще дома, она получила от Князьева два листка. В одном из них, по его заверению, было написано, как ей найти сына. Едва только гость ушел, Татьяна бросилась читать, но решила, что над ней издеваются. В листке говорилось, что, когда Татьяна окажется у черного обелиска, обнесенного водой, ей надо подойти к нему, окропить своей кровью землю и подумать о сыне. И тогда, мол, станет ясно, где его искать. Бред! Она тогда пожалела, что не послала этого Князьева сразу. Она даже забросила куда-то листки. Но теперь, когда она своими глазами увидела черный обелиск посреди воды, она сразу все вспомнила. Она встала и медленно пошла к насыпи.
– Эй, подруга, ты куда? Сейчас есть будем. – Гроздана весело махнула ей.
– Пойду пройдусь, – ответила Татьяна, – хочу побыть одна, я недолго. – И она двинулась дальше.
Измученная женщина едва сдерживала шаг. Ей хотелось броситься бегом, чтобы скорее добраться до обелиска.
«Откуда он знал, откуда? Но ведь знал, знал! Значит, все получится. Я сделаю все, что сказано, и узнаю, где мой Сашка. Потом заберу его, и мы вернемся домой! И все у нас будет хорошо! Как раньше!»
Добравшись до обелиска, Татьяна оглянулась. Расстояние было приличным. Вряд ли Гроздана и Горан наблюдают за ней, но лучше отойти чуть в сторону, чтоб не увидели. Почему она пряталась от своих спутников, она не знала. Наверное, боялась, что они остановят ее. Наконец выбрала подходящее место, достала нож, который ей снова дала Гроздана. И где она их берет? Она еще отказывалась, но наемница настояла. И хорошо! И чудесно! Татьяна примерилась и чиркнула по большому пальцу. Ой! Больно! Терпи! Она наклонила руку и наблюдала, как кровь собирается на конце пальца, набухает большой каплей, которая все тяжелеет, тяжелеет. Оп, и она понеслась вниз. Теперь Сашка! Татьяна закрыла глаза, представляя сына. И вдруг она увидела его так ясно, будто он был всего в паре шагов. Он еще повернул голову, заметил ее и удивленно вскинул бровь: «Мама?»
Она хотела броситься к нему, обнять, расцеловать, затискать. Она уже сделала шаг, уже вскинула руки. И тут Сашка стал таять, словно дымка, и исчез. Она протянула вперед руку, хотела остановить, задержать, хотя понимала, что это всего лишь видение. Татьяна медленно открыла глаза. «Сашка. Как же я соскучилась, мальчик мой. Я найду тебя. Найду».
Она обернулась и вздрогнула от неожиданности. В нескольких шагах сзади стоял Горан, хмуро глядя на нее, рядом с ним на камне сидела Гроздана. Татьяна молча смотрела на них. Шагнула навстречу. Голова неожиданно закружилась, она пошатнулась и чуть не упала. Горан, вдруг оказавшись рядом, подхватил ее.
– Спасибо, уже все хорошо. – Татьяна вымученно улыбнулась, ее стало подташнивать.
– Давай-ка вернемся к костру, – сказал монах и повел ее, поддерживая под руку. Гроздана только хмыкнула.
