– А если она вас обманула?
– А если она сказала правду? Золотая имперская крона – деньги немалые даже для столицы, и надеюсь, что этих денег ей хватило, чтобы спасти внуку жизнь. Для меня же они погоды не делали – все равно рано или поздно закончились бы. Но я, в отличие от нее, молод и здоров…
Через темно-синее звездное небо пронеслась огненная полоса – очередной метеорит сгорел в атмосфере. Здесь вообще их значительно больше, и падают они круглый год.
– Красиво, – произнесли мы в голос, и даже несколько смутились оттого, что так получилось.
Потом мы гуляли по саду, и я рассказывал о нашем походе. Девушка переживала, когда речь шла о схватках, весело смеялась, когда я рассказывал о наивности Проухва и других забавных моментах. А я старался не смотреть на нее, потому что у меня каждый раз перехватывало дыхание и терялась мысль.
Наверное, дворцовая жизнь не так богата событиями, поскольку такого внимательного слушателя у меня не было уже давно. Несколько раз нам на глаза попадался тот блондинистый тип, вероятно пытавшийся привлечь внимание императрицы. Но Янианна не замечала его или просто не обращала внимания.
Когда речь дошла до золота, которое мы обнаружили в каньоне, я вынул из кармана небольшой самородок – граммов на тридцать, не больше. Но природа, видимо, решила немного пошутить, выполнив его в виде сердечка. Не настоящего, конечно, с обрубками артерий, а как его изображают на валентинках. Я специально захватил его, чтобы подарить при случае какой-нибудь девушке, с которой мечтал познакомиться на балу. Но чтобы самой императрице…
– Как интересно, – сказала она, вертя самородок при свете фонаря, светившего нежно-голубым цветом. – Вы его действительно таким нашли?
Я поклялся всем, что мне свято, и попросил оставить его себе, если он хоть чуть-чуть ее заинтересовал. Сердечко было благосклонно принято, но я не стал делать никаких параллелей между ним и своим собственным – в моем положении это выглядело бы глупо.
– Скажите, барон, а что это у вас был за случай с кочергой вместо шпаги? – спросила Янианна как бы между прочим, улучив момент, когда я набрал полную грудь воздуха, чтобы повествовать дальше.
«Все, я пропал», – пронеслось в голове. Легко бравировать, когда до ответа далеко, а вот сейчас…
Однажды я, вызвав графа Макрудера на дуэль – этот мерзавец был мне знаком еще по Кайденскому ущелью, – ляпнул, что побью его кочергой. И действительно побил, причем при свидетелях, заимев тем самым смертельного врага. Я всерьез подозревал, что ночное нападение на мое поместье, случившееся вскоре после моего возвращения из похода за золотом, – дело его рук… Мало того что я побил его кочергой, так еще и сломал его шпагу, что в Империи дозволено только императору, ведь так лишают дворянства… По всем статьям я получаюсь преступником…
Императрица вновь весело рассмеялась, увидев выражение моего лица.
– Не переживайте, де Койн, за вас уже просили люди, да я и сама не очень сердилась по этому поводу… – И чисто по-женски перескочила на другую тему: – Какой наряд у вас интересный, необычный! Есть в нем что-то этакое… Не сомневаюсь, что вскоре у вас найдутся подражатели. При дворе любят что-нибудь новенькое.
Мой камзол больше всего походил на сюртук российского морского офицера начала прошлого века и стоил мне немало нервов и золота. Портной сначала пришел в тихий ужас, когда я объяснил, чего хочу. Потом смирился, но мне пришлось заглядывать в мастерскую чуть ли не каждый день, чтобы он все не переиначил. Портной намеревался покрыть серебряным шитьем всю площадь, свободную от золотого, мы даже яростно поспорили по этому поводу. Слава богу, есть такое волшебное слово – компромисс. Когда я надел его готовым, портной вначале даже открыл рот, чтобы произнести что-то ехидное, потом присмотрелся и задумчиво произнес:
– А что, очень даже ничего. Вот только бы еще шитья чуть добавить… – Но, заметив выражение моего лица, торопливо добавил: – Впрочем, и так хорошо.
– Мне очень приятно, леди Янианна, что вы обратили внимание на мой сюртук.
– Он вам к лицу, барон. А как вы находите мое платье? – И она легко крутнулась на месте, взметнув подол колоколом, но, к сожалению, ничего, кроме носков изящных туфелек, не показав.
– Леди Янианна, вы из тех женщин, на которых любое, даже самое простое, платье кажется произведением искусства. Хотя один мой знакомый, человек знающий, утверждает, что любое женское платье лучше всего смотрится на спинке стула, – ляпнул я и до боли прикусил язык: тоже мне звезда политеса!
Но девушка оценила шутку, весело рассмеявшись.
– А вы смелый человек, де Койн. Скажите, ведь смелый?
– Ну что вы, ваше императорское величество. Зря вы так думаете. Я и сейчас очень боюсь.
– Вы боитесь? Здесь, в моем саду? – искренне удивилась она.
– Да, леди Янианна.
– И чего же здесь можно бояться?
– Боюсь, что сплю и мне снится, что я вот так, запросто, разговариваю с самой красивой девушкой на свете, к тому же еще и императрицей.
– Ну в том, что это не сон, вы сейчас легко убедитесь. – Девушка ловко ущипнула меня за запястье.
Я невозмутимо достал платок и начал тщательно перевязывать руку.
– Что это вы делаете? – удивилась она.
– Ну как же, меня ущипнула сама императрица Янианна Первая. Я теперь буду беречь это место, чтобы потом показывать его сначала детям, а потом и внукам. Но мне, конечно, никто не поверит, – с тяжелым вздохом закончил я.
– Не утруждайте себя, барон, – вновь рассмеялась девушка. – Поверьте, мне это совсем ничего не стоит, и я всегда смогу обновить объект вашей гордости.
Я уж было совсем открыл рот – мол, что не стоит этого делать, иначе сердце мое может не выдержать и разорвется от счастья. Но сказать не успел, потому что из зарослей кустарника выскочило огромное черное чудовище и гигантскими прыжками бросилось к нам.
Вернее, бросилось к девушке, которая стояла к нему боком и потому никак не среагировала.
Господи, ну почему именно сейчас у меня нет при себе никакого оружия? Да и не помогло бы оно, просто не успел бы извлечь…
Схватив девушку в охапку, я крепко прижал ее к себе, поворачиваясь к монстру спиной и ожидая страшного удара сзади.
Но удара не случилось. Вместо этого я почувствовал на своей руке что-то теплое, мягкое и влажное. Осторожно скосив глаза, я увидел практически на уровне своего лица огромную собачью морду с высунутым языком и обрывком цепи на могучей шее.
Чудовищных размеров, вся покрытая черной лохматой шерстью, собака сидела на толстой заднице и бешено виляла хвостом.
Я осторожно поставил девушку на ноги, чувствуя, что катастрофически краснею, прямо весь горю от стыда. Артуа, да ты настоящий герой – принять за чудовище обыкновенную собаку, да еще так сжать девушку, что у нее, вероятно, все косточки хрустнули.
