— Я могу отсекать болевые ощущения на время. К тому же там ничего страшного. Первая, максимум вторая степень ожога.
— Ты что, лекарь? Ну-ка живо снимай рубашку и ложись на кровать!
Снимаю и аккуратно ложусь.
— Мэтр, засуньте свою силу куда подальше! Мне, между прочим, больно!
Ага, попробуй тут расслабиться, когда я кожей чувствую взгляд Тианы. И теперь очень хорошо представляю, что она в данный момент чувствует. Неимоверным напряжением воли поднимаю щиты «интегума». Софья что-то ворчит, потом убегает за снадобьем.
Остаемся в комнате вдвоем. Взгляд демонессы буквально сверлит спину. Пытаюсь максимально расслабиться, но воздух все равно дрожит от напряжения. Кинется или нет? Кинется или нет? Кинется? Нет?
Возвращается Софья. Аккуратными движениями втирает мне в спину что-то прохладное. Блокиратор боли придется снять. Похоже, этой ночью выспаться мне не суждено.
Утро было хмурым. Точнее, утро-то было солнечным — это я был хмурым. Бессонная ночь и напоминающая о себе при каждом движении спина отнюдь не улучшают настроения. К тому же без брони я чувствовал себя голым. Раздражало все. Глуповато-счастливое лицо Мэта, который не ночевал сегодня в нашей комнате, улыбка Эла, которому Софья сняла похмелье. Сама Софья с ее сочувствующими взглядами. Скорость перегруженной кареты. Хотелось на ком-нибудь сорвать злость. Именно поэтому, когда дорогу нам перегородила группа рыцарей, я молчал, предоставив вести разговор лучнику.
— Я властитель этих земель Хальред Роджимеч, — представился самый нарядный из них, — по какому праву вы браконьерствуете на моей земле?
Хренасе, поворот. Это мы, значит, не выполняем обязанности самого риттера, а браконьерствуем. Возражения лучника, понятное дело, в расчет не принимаются. Кто мы для него? Шестеро возомнивших о себе простолюдинов. Грязь под ногами. А тут и от дракона избавился, да еще и шанс есть попросту грабануть все трофеи. Вот ведь тварь! И искренне думает, что сила на его стороне. Хотя, убивать их действительно нельзя. Пока Элеандор взывает к совести, разуму и другим отсутствующим чертам характера рыцаря, я думаю, что нам делать. Проще всего перебить, но Эл против. И, в общем-то, прав. Неприятности в Гальдоре нам ни к чему, пусть мы и не собираемся сюда возвращаться. Я так точно не собираюсь. Значит, избавиться не убивая. Хм, как там у нас читаются «слова страха»?
Лошади начали беспокоиться первыми. Они и так нервничали от моего присутствия, а я еще и усилил заклинание, понимая, что долго бубнить под нос мне никто не даст. Больше всего я, честно говоря, волновался за наших лошадей и Тин. Бог знает, что ей стукнет в голову с перепугу? Но Тин в карете, а значит, время есть. Модуляции голоса, эмпатия, магия разума, плели сеть всепоглощающего страха. И бились лошади, и каменели риттеры, хватаясь за оружие. Один даже успел вытащить меч, но тут напряжение достигло предела. Хлопок в ладоши прозвучал как удар грома.
— Гхм, и что это было? — Мэт рассматривал кучки навоза, усеивающие опустевшую дорогу. Голос его уже почти не дрожал.
— «Слова страха» — пояснил я, подбирая оброненный риттером меч.
— А, по-моему, там было про смерть, — заметил Эл.
— Вообще-то про выбор, — поправил я, — но текст не важен. Там можно хоть детскую считалочку петь. Главное — как петь.
— Что-то мне подсказывает, что детские считалочки у тебя еще более жуткие, — криво ухмыльнулся Элеандор.
— Мне вот интересно, как наши-то лошади не понесли, — подал голос, обычно молчащий Клаус.
— Так я их сдерживал. Магией. Все, в путь! — Настроение несколько улучшилось. Даже спина, кажется, стала меньше болеть.
Глава 17
Я как раз заканчивал шлифовать вырезанную из кости виверна заколку-невидимку, когда в нашу комнату в одной из гостиниц Кермонта заглянула Тин:
— Чего это ты, то есть вы делаешь?
— Подарок для дочери.
— Зачем? — Тиана повертела в руках вторую, еще не шлифованную заколку с украшением в виде цветка.
— Чтобы сделать ей приятно. Девчонки любят всякие украшения, — я улыбнулся.
— Подарок, чтобы сделать приятно? — Тиана глубоко задумалась, видимо, пытаясь понять, зачем кому-то доставлять радость, — я тоже хочу!
— На подарки не напрашиваются. Он должен идти от чистого сердца.
— Понятно, — погрустнела девушка.
— Ты чего вообще зашла-то?
— А, так там наши вернулись! Спускайся.
Еще по дороге мы решили продать в Кермонте кость виверна, чтобы освободить карету от лишнего груза. Шкуру Софья вытребовала себе и Тин на сапоги, ремни и что еще останется. Реагенты мы решили пока не продавать, как и череп. Собственно, торговыми операциями ребята полдня сегодня и занимались.
Шкуру нашего с Элом йотуна мы тоже поделили. Я просто вырезал себе прямоугольное одеяло — уж очень мех снежного великана теплый и приятный на ощупь, а Элеандор решил себе потом заказать что-нибудь из одежды. Тиана так еще и не решила, что будет делать со своим трофеем.
— А охота на монстров, оказывается, прибыльное занятие! — потер руки Элли, ласково глядя на кучку монет, доставшихся ему после дележки.
По общему соглашению, деньги за кость мы делили только среди парней, а вот полученные от крестьян — на всех,
— Заняться что ли этим профессионально?
— О, интересная идея! — тут же поддержал его Мэт, — у нас неплохо получается. Можно организовать свою команду героев.
— Угу, клирик, воин, лучник и маг, — хмыкнул я.
— Это ты к чему? — переспросил Эл.
— Стандартная партия героев-приключенцев.
— Мэтр, ваше отношение к героям мы уже знаем, — отмахнулась Софья, — а я бы не против! Всю жизнь мечтала быть похожей на Серебряную Звезду.
Я скривился. Вот уж на кого я желал бы Софье быть похожей меньше всего.
— Дарри, подожди, — остановил меня Эл еще до того, как я успел высказаться, — ты будешь говорить последним. Извини, но у тебя потрясающий талант видеть во всем отрицательные стороны. Дай нам сначала помечтать.
Улыбка смягчила это неоднозначное высказывание.
— А? Я? — встрепенулась Тин, — еще кого-нибудь убить интересного? Я согласна, да!
— Кто бы сомневался, — ухмыльнулся Мэт.
— Ну, мэтр, вы что скажете? — посмотрела на меня Софья.
— Э-э-э, мальчики и девочки, вы серьезно?
— Вполне, — кивнула целительница, — а что вас смущает?
— По большому счету, единственный кто однозначно выигрывает в этой ситуации — это Тин, — начал я, — Для нее этот вариант практически идеален. Может утолять свою жажду убийства и выплескивать лишнюю агрессию с пользой для общества. К тому же у нее неплохо получается. Кроме того, ей придется общаться только с нами. Степень взаимоотношений с внешним миром она будет определять сама. А в остальном все вопросы решаем мы. Ей остается увидеть, наброситься и растерзать. Для начала и это неплохо.
